"Фантастика 2025-69". Компиляция. Книги 1-18 (СИ) - Бурденя Вадим

Шеридан нахмурился.

— Подожди, ты хочешь, чтобы я командовал битвой, не зная всего плана? Что, по-твоему, я должен делать тогда?

— У армии, которую ты собрал, будет две основные задачи. Первая - выжить. Занимай глухую оборону, сохрани как можно больше людей. — понизил голос я, а затем, слегка помедлив, добавил: — вторая задача - прикрыть меня, по мере возможностей. Не факт, что будет необходимость, конечно… Но так, на случай неожиданностей.

Герцог задумчиво кивнул. В его глазах отразилось понимание: вероятно, он догадался о какой-то части моего плана.

— Хорошо. Допустим, с этим я справлюсь — не слишком сложные задачи. — хмыкнул Шеридан. — что с переговорами? Кого мы берём туда?

— Я пойду один. — покачал головой я. — После переговоров я, вероятно, убью лидеров.

— Тогда это будут последние из переговоров, что ты ведёшь. — хмуро качнул головой герцог, выражая неодобрение.

— Так ли это важно, если мы уничтожим эту армию? — приподнял бровь я.

— Нет. — ухмыльнулся мой маршал. — Определённо нет.

— Тогда готовь людей к выступлению на рассвете следующего дня. — приказал я. — Пусть отдохнут с дороги… А завтра нас ждёт битва.

Солдаты замолкали, пока я шёл к королевскому шатру, но я видел напряжение и страх, что охватил мою армию: лагерь альянса на другом конце плато действительно был больше нашего раз в пять, навскидку. Но я не сомневался в себе. Ни на секунду. Пока воины отправились отдыхать, а мои мёртвые легионы прокапывали последние туннели, готовя врагу смертельную ловушку, я принялся готовиться к, возможно, самому важному бою за всё время моей жизни в королевствах. Завтра я должен быть непобедимым. Поражение одной армии ещё не конец войны в королевствах остаются ещё миллионы людей: но если здесь и сейчас я сломаю их дух, покажу собственную неуязвимость, убью лидеров…

Королевства упадут мне в руки, как переспелое яблоко. Я достал иглу и принялся вводить под кожу особые чернила из собственной крови и праха. Татуировщик из меня так себе… Но благодаря бессмертию я мог вскрыть кожу, нанести чернила, и закрыть рану, образуя канал. Процедура неприятная… Но так я стану сильнее, превращая своё тело в один единый ритуальный проводник, облегчающий любые удары смертью. К середине ночи я закончил, в этот раз не пощадив даже своё лицо, безжалостно сбрив волосы. Можно было бы слегка отдохнуть: но в голову пришла идея получше.

Магический источник, верно? Я бережно коснулся королевской брони… Если влить слишком много смерти, даже самый прочный металл рассыплется, но у меня обширный опыт: я справлюсь с тем, чтоб наполнить силой металл так, чтобы он стал крепче, но не рассыпался. Добавить к этому немного собственного праха, выжечь гравировку, как у странников…

Я почти успел к рассвету, задержавшись на час. Меня никто не беспокоил: однако едва я покинул шатёр, заковав себя в латы, солдат на входе немедленно заговорил.

— Переговорный знак висит с самого рассвета, милорд. — браво ударил себя в грудь гвардеец.

— Готовьтесь к выступлению. — приказал я. — Скоро начнётся битва.

Никто больше не осмелился сказать мне ни слова, пока я шёл по лагерю к центру плато. Они всё ещё боялись, эти солдаты… Но что взять с простых людей? Однако на очень и очень многих лицах я видел уважение, которое они проявляли моей собственной доблести: ибо мой чеканный шаг не сбился ни разу. И, как мне кажется, частичка этой уверенности передалась и им.

Они встретили меня вдвоём, как и в прошлый раз: верховный иерарх и король Ренегона. С последней встречи они ничуть не изменились.

— Добро пожаловать на мою землю. — поприветствовал переговорщиков я. — Вы готовы сдаться?

Священник переглянулся с королём с лёгким удивлением.

— Поразительная наглость. — покачал головой Кормир II. — Ты знаешь, вообще-то, на переговорах не принято скрывать лицо.

Я отстегнул шлем, показывая испещрённое чёрными символами лицо с лысой головой. Этериас вскинул брови, с удивлением рассматривая символы.

— Эти символы… Я уже видел похожие. — остро посмотрел на меня глава церкви. — Что они значат?

— Они означают, что многим сегодня придётся умереть. — сухо ответил я.

И даже не соврал, на самом деле. Дословный перевод некоторых из тех символов, что организовывали на моём теле ритуальную фигуру, означал: быть смертью воплощённой, гибелью армий, разрушителем миров…

Сегодня я провёл над собой лучший из ритуалов подготовки к бою, что дал мне демон: из числа тех самых, что переживает далеко не каждый мастер смерти. Но я был бессмертен…

— Ты не отступишь, верно? — устало вздохнул Этериас, покачав головой.

— Никогда. — согласно кивнул я. — Сдайся. Сохранишь многие жизни.

— Отдав их в твою полную власть. Такая участь может быть хуже смерти. — заметил король.

— Я не эталон лучшего владыки, конечно, но хуже смерти? — скептически хмыкнул я.

— Учитывая, что ты сделал с тем монастырём целительниц в собственных владениях, пожалуй, да. — уверенно кивнул владыка Ренегона без тени сомнений.

Я прищурился, не отвечая. Он не может знать, это блеф, рядом не было людей…

— Конечно, рядом не было людей, я просто послал группу мастеров читать память стихий после твоих поездок. — подтвердил мои мысли Этериас. — Хотел узнать больше о будущем противнике, посмотреть, как ты сражаешься с чудовищами. Надо сказать, узнал больше чем хотел, это определённо.

Я надел шлем, не став комментировать подобное заявление.

— Вы готовы умереть? — спросил я.

Но прежде чем мне ответили, над плато разнёсся звук рога… Из-за ближайшего холма показался серебристый стяг, на котором стоял рыцарь в полных латах, опирающийся на меч…

Тот самый рыцарь, которого когда-то показывал мне древний магистр ордена странников.

Их было немного, на фоне наших армий. Около тысячи рыцарей и несколько тысяч солдат. Но они уверенно, без тени сомнения, заняли позицию между нашими армиями. От рыцарей отделилась одна одинокая фигура: и я узнал доспехи, что она носила. Именно эти латы носил сэр Кадоган, явившись под мою душу: вполне возможно, лучшие доспехи в королевствах, из чистой белой стали… Новый магистр.

У меня были плохие предчувствия. После покушения я написал в орден гневное письмо, где высказал всё, что думал о подобном подлом нападении от братьев по ордену, и закончил его словами: увидимся на поле битвы… Ну, по крайней мере, не придётся выискивать их по всем королевствам.

Магистр ордена быстрым шагом дошёл до нас, и снял шлем. Не слишком знакомое лицо… Хотя подождите, кажется, он был одним из рыцарей на том совете, где меня допрашивали!

— Магистр. — вежливо склонил голову я. — Рад, что мы можем решить все разногласия здесь и сейчас, без этих подлых ударов в спину.

Первосвященник и король с любопытством посмотрели на рыцаря. Магистр болезненно сморщился, отведя взгляд. Но затем неожиданно твёрдо посмотрел на меня и внезапно встал передо мной на колено.

— Король Горд. — гулко произнес рыцарь. — Подобному злодеянию тех рыцарей нет прощения. Воистину, скверные дела творятся в королевствах, если даже лучшие из нас позволяют себе подобное. Но клянусь, ни я, ни остальные члены ордена к этому непричастны. И мы явились сюда, не для того чтобы сражаться с тобой: напротив, наши клинки к твоим услугам, брат. Если только твоя воля будет на то, чтобы принять и простить нас.

Я выдержал драматичную паузу, лихорадочно размышляя. А затем ответил, почтительно склонив голову:

— Встань, брат. Равные не стоят перед друг-другом на коленях. Это честь для меня — иметь орден на своей стороне!

Магистр невозмутимо поднялся, как будто и не ожидал иного. А затем перевёл взгляд на короля с иерархом. На лидеров альянса было невероятно приятно смотреть: лицо главы церкви выражало неподдельную, детскую обиду, а король выглядел так, словно съел ведро лимонов, запивая это самой отборной северной кислятиной.

— Но… Но почему! — с обидой закричал Этериас. — Он же злодей, мерзавец, убийца невинных! Вы должны быть на нашей стороне!