Игорь Негатин - Лишнее Золото-2
Несколько минут мы болтали о каких-то пустяках, прошлись по списку запланированных работ и прикинули объём оставшихся. Закончили писать. Прочитали. Выругались. Вычеркнули из написанного три пункта и добавили четыре. Немного подумали. Вычеркнули два. Добавили ещё пять. Махнули рукой и закурили.
— Кстати, Джек, давно хотел спросить. Что за аббревиатура такая? Имею ввиду код нашей поисковой партии.
— JCH-10? По имени руководителя и количеству выходов «в поле». Они изначально привязываются к начальнику. Джек Чамберс. Десятая партия, — он провёл рукой в воздухе, словно написал имя на стене. — Просто и понятно.
— Интересный подход. В чём смысл?
— Сразу видно чего ждать. Чем выше номер, тем больше шансов на успех. Поэтому и финансирование у нас лучше, чем у некоторых моих коллег. Опыт, как говорит один мой знакомый, не пропьёшь.
— Так у тебя, можно сказать, юбилейный выход? Поздравляю! Надеюсь, нас будут провожать с оркестром? Прощальный ужин, торжественный парад и напутственные слова начальства? Представляю себе эту картину. Кто-нибудь из местного руководства выйдет на трибуну, наспех сколоченную из пустых консервных ящиков и толкнёт речь: «Мальчики! Мои дорогие мальчики! Сегодня вы отправляетесь в трудный и опасный поход. Но я верю в вас! Верю, горжусь и завидую вашим судьбам…»
— Не паясничай, Поль!
— Уже перестал. Сука…
— Что?!
— Да так, вспомнил одного маразматика из министерства обороны Франции. Примерно так и говорил. Нас выстроили на плацу, чтобы старый болван смог поупражняться в красноречии. Долго говорил. Жара стояла, — адская! Думали, что ещё немного и наш, второй парашютно-десантный, в полном составе превратится в хамон. А этот паскуда всё говорил и говорил… Надо заметить, что мысли излагал складно. Так проникновенно, что я стоял и ждал, когда же эта падла пустит слезу умиления. Некоторые новобранцы смотрели на него горящими от восхищения глазами. Они уже видели ордена, медали, сержантский галун и женщин, бросающих им под ноги букеты цветов.
— А что было потом? — Чамберс отложил карандаш в сторону и посмотрел на меня.
— Потом нашу вторую роту закинули в такое дерьмо, что живые позавидовали мёртвым. И большинство этих молодых юношей, вернулись домой в цинковых гробах. Романтики всегда погибают первыми.
— Можно вопрос?
— Валяй.
— Почему ты не стал офицером, Поль? Ведь у тебя французское гражданство. Тебе не надо было воевать, чтобы получить заветный паспорт.
— Я собирался. В тот день, когда должен был уехать учиться, мой взвод отправляли в командировку. Подумал, что это как-то… не по-товарищески, — оставить парней в этот момент. Там меня тяжело ранили. Карим вытащил. При этом, сам получил пулю в предплечье, но меня не бросил, — вынес. Потом я долго валялся в госпитале. Закрутилось, завертелось. Курс реабилитации… Ещё одна командировка… Ещё одно ранение… Ладно, забудь, — отмахнулся я. — Не знаю, что на меня нашло. Иногда воспоминания приходят не вовремя. Как незваные гости к ужину. Кстати, а тебе идёт.
— Что именно?
— Ты и Рино, — кивнул я на рысёнка, который развалился на коленях у Чамберса. — Вы вместе хорошо смотритесь. Седовласый, овеянный легендами походник и дикий зверь Нового мира. Особенно, когда ты ему пузо чешешь.
— Брось, — он выглядел немного смущённым, — этот ворюга сам ко мне припёрся. Ходит, понимаешь, где ему вздумается. Вот, чтобы не влез куда-нибудь, взял на колени, мерзавца эдакого. Убежит ещё куда-нибудь, так вы же весь Порто-Франко на уши поставите!
Джек провёл рукой по голове малыша Рино. Тот довольно заурчал и уткнулся мордой в ладонь. Идиллия…
— Чёрт побери, — я вытащил сигарету, — все при деле, кроме старика Поля. Джек, скажи одну вещь?
— В чём смысл жизни?
— Нет, гораздо серьёзнее. Когда мы наконец отправимся в путь? Не скажу, что мне здесь не нравится, но…
— Скоро, — задумчиво кивнул Чамберс, поглаживая рысёнка. — Очень скоро. Послезавтра возвращается Тернер. Вместе с ним приезжают новые сотрудники. Он вчера прислал мне телеграмму и пачку досье. Хочешь взглянуть?
— Досье на будущих коллег? Уговорил, давай свою пачку, — я потушил в переполненной пепельнице окурок.
— Тебе, между прочим, интересоваться такими вещами, по долгу службы положено!
— Уже покраснел. От стыда. Почитаю. Иначе сдохну от скуки.
— Тогда иди и читай, — он подал мне толстую папку, — дай с бумагами разобраться. Пока уедем, с меня Орденские финансисты три шкуры спустят! То у них здесь не сходится, то у них там не проходит. Ладно, иди Поль! И кота своего забери! — подал голос Джек, когда я уже подходил к двери.
— Зачем? Вы просто созданы друг для друга.
— Я тебе говорю, Поль, он сам пришёл.
— Конечно сам! Кстати, Легенда, если ты хочешь выглядеть эдаким суровым парнем, то дело, конечно твоё. Но, в этом случае, надо убрать миску с консервированным мясом, — я ухмыльнулся и кивнул в сторону письменного стола, — которую, как понимаю, держишь специально, для этого ушастого обжоры.
11
5 год, по летоисчислению Нового мира
Ангар Nr. 39, Порто-Франко
Сны бывают разными. Иногда они возвращают тебе то, что затерялось в далёком прошлом. Вместе с воспоминаниями, болью и глупыми мыслями. А иногда, — странными, которым даже Фрейд не придумает путного объяснения. Как сейчас. Вот скажите, — причём этот дизельный генератор?
Я открыл один глаз, но звук, преследовавший меня во сне, не умолк. Даже напротив, — он обрёл форму и цвет. В виде рысёнка, устроившегося у меня под боком. Рино урчал громко, перебирая передними лапами. Иногда он выпускал когти, проверяя на прочность одеяло. Вот обормот!
— Подъём, Нардин! — кто-то тряхнул меня за плечо и тенью ушёл в сторону. Зашелестели жалюзи, в глаза ударило солнце. Чёрт бы вас побрал, — я заснул только на рассвете!
— Парни, — мычу сквозь сон, — отвалите! Вместе с Рино. Дайте же, наконец поспать.
— Вставай. Работы у нас много, а времени мало. Кофе будешь? — это Пратт. Он проходит на кухню и достаёт из шкафчика три кружки.
— Валяй, — сажусь на кровати и провожу ладонями по лицу. Вот черти! Поспать точно не дадут. На улице грохнул одиночный выстрел. Это что такое?!
— Не дёргайся, это Карим, — Эндрю выглянул в окно и усмехнулся. — Траву косить пора, вот и развлекается.
Да, траву регулярно скашивают вдоль нашего периметра. В первую очередь, — из-за местных ползучих гадов и ядовитых насекомых, которых здесь предостаточно. Как говорил один местный эскулап: «Каждый укушенный, это прекрасный повод проверить наши противоядия. Или задуматься о создании новых, если пострадавший всё-таки умер». Тварей здесь никто серьёзно не изучал, и сыворотку создали для двух-трёх видов. В общем, — лучше поберечься. Не люблю змей. Ещё со времён службы в Гвиане, — не люблю. Любых. И в виде пресмыкающих, и в человеческом обличье. Хотя, ещё не известно, кто из них опаснее.
