Александр Иванин - Живые в Эпоху мёртвых. Старик
— Прекратите, пожалуйста! — крикнула Валя. — Мы здесь все в одинаковой ситуации. Если такое вокруг творится, то вообще неизвестно — останемся живыми или нет. А вы все собачитесь!
— Вырастил на свою голову. Весь в свою мамашу-стерву. В Испанию она улетела. Нужно было в Лондон лететь. Там такого не допустят, — забубнил под нос адвокат.
— Вот именно. Как в нашей Рашке вообще могут кого-нибудь защитить? В Америке и Европе, наверное, военное положение уже ввели и людей спасают. Там за каждого гражданина будут бороться. Не то что у нас, — подхватила Валентина. Глаза ее гневно заблестели, щеки запылали, и она опять стала напоминать разгневанную богиню.
— В Лондоне все еще хуже, чем у нас. Эпидемия вообще во всем мире произошла. Всем плохо. А военное положение и у нас ввели. Я сначала с семьей в Лондон лететь хотел, но потом мне все рассказали, да еще ролики со всяких камер показали.
Все буквально впились взглядами в придавившего собой кресло Казаряна.
— То, что сейчас вокруг происходит, — это не только у нас, это по всему миру. Распространяется от больших городов. Мертвые оживать стали. Говорят, что эпидемия новая страшная, военные заразу такую вывели, но я думаю, что это проклятие от Бога за грехи людские. Никто ничего пока не знает, но что это вирус — точно.
— Так что же теперь будет? — Валентина прижала ладони к лицу.
— Не знаю, — сказал Казарян. — Мы хотели к другу моему уехать. Отсидеться там. Я уеду, только вот семью дождусь — и поеду.
Старик почувствовал, как в него опять просачивается та самая беспомощная безысходность, так пропитавшая его воспоминания о первом годе Великой Отечественной. Впрочем, заметно приуныли сразу все, даже подросток.
В обществе друг друга каждый присутствующий находил для себя поддержку среди творящегося за стенами кошмара. Но завтрак закончился, и нужно было что-то делать. Адвокат спросил, где можно руки помыть. Старик объяснил ему, где находится помещение для техничек, — там были и душ, и туалет. Адвокат шагнул в дверной проем.
Внезапно из подъезда донесся крик Блидевского:
— Кристина! Кристина, стой, тебе говорю.
— Ну чего тебе?
— Кристина, ты куда направляешься? — Голос Блидевского был полон истерических ноток.
— А тебе какое дело? — Молодой девичий голос закипал злостью.
Все сразу выбежали из салона магии.
— Кристина, объясни мне немедленно — что происходит? — Адвокат махал руками на девицу среднего роста с крашеными лиловыми волосами.
Девица была одета под стать прическе. Кожаная черная куртка-бомбер, явно с мужского плеча, клетчатые штаны в обтяжку и высокие, до колен, шнурованные ботинки на толстенной рубчатой подошве.
— Кристина, ты что творишь?
— То, что маманя сказала, то и творю. Я теперь, оказывается, девочка взрослая, неглупая и могу сама о себе позаботиться. О себе я забочусь! Понятно?!
Похоже, она действительно о себе позаботилась. Рядом с девицей стояли два бугая в кожаных косухах. Каждый из них держал по два баула. У бородатого бугая на плече висело длинное ружье с магазином, напоминающим автоматный. У лысого бугая с татуировкой на шее из-за голенища остроносого сапога торчала дубинка, а из-за пояса на пиратский манер выглядывал обрез. Был виден винтовочный затвор и рукоятка, обмотанная синей изолентой. В руках, помимо баулов, лысый нес топор на длинном топорище. Старик понял, что пока они сидели в салоне магии, дочка адвоката успела подняться в их квартиру и собрать вместе со своими амбалами вещи.
— Кристина, где мама? — Блидевский преградил дочери путь.
— А где ей быть? Вчера утром на чартере в Испанию улетела со своим Эдиком. Удивлен? Да отвали ты. — Девица ударила ладонью по протянутой к ней руке адвоката.
Тут внезапно включился бородатый. Он пнул адвоката в грудь. Даже не пнул, больше это походило на толчок ногой. Так толкают попавшийся на дороге стул или пустую урну. Адвокат успел закрыться руками, но все равно пинок верзилы отбросил его в сторону.
— Ах ты, дрянь неблагодарная. Я же тебя растил. Так с отцом, которому ты всем обязана… — зашипел адвокат, пытаясь подняться с грязного пола.
Девица резко развернулась прямо перед дверью и динамичными шагами прошла в сторону корчащегося в грязи адвоката.
Она склонилась над ним.
— Чем обязана? Отчеством своим, Олег Вениаминович? Фамилией? Задницей в рубцах? Тебе еще что-нибудь напомнить? — Девица бросала слова в лицо адвоката, как будто выплевывала их.
Она обидно толкнула его раскрытой ладонью в лоб. Поднимающийся Блидевский вновь упал на пол, в грязь. Девица выпрямилась и кинула в него связку ключей.
— Как же я всех вас ненавижу, скоты! — бросила она напоследок.
Бородатый и лысый флегматично созерцали семейную драму. Девица прошла между ними и вышла из подъезда, оба бугая в косухах устремились за ней. С улицы донесся рокот мощных мотоциклетных моторов, а затем подряд три выстрела.
Адвокат понуро сидел на заднице. На его лице играла уже знакомая гаденькая улыбка. Валентина подошла к нему и присела рядом на корточки.
— Возьмите себя в руки. Без эмоций. Похоронить себя всегда успеете. А жизнь — она неизвестно как может обернуться. Живы, здоровы — и славу богу.
Старик почувствовал, что Валя говорила эти слова много раз сама себе, и не только в последние часы. Может, это у нее девиз жизни такой.
Адвокат посмотрел ей в глаза. Отчаяние и растерянность сменилась в его глазах какой-то крысиной злобой.
— Так вот я и поверну жизнь им, как мне надо. Они меня узнают. Я им устрою.
Глаза его полыхнули языками безумного пламени.
Блидевский зажал в кулачке брошенную дочерью связку, вскочил, как на пружинке, и побежал в сторону лестницы.
— Ты куда, батон! — зрелым мужским голосом рявкнул недоросль.
Подросток подался вслед за сверкавшим пятками адвокатом. Они оба скрылись за дверью лестничной клетки. Модель поднялась с корточек, поправила спортивные брючки и, оглядев себя в зеркало на стене, направилась к аквариуму, вернулась в салон магии.
— Неужели меня Игорь тоже бросил? — сказала она и закусила нижнюю губу.
— Не надо о плохом думать. Все беды человека от плохих мыслей. Я вот всегда думал хорошие мысли, и у меня в жизни все получалось, — заговорил Казарян. — Вот и сейчас я знаю, что моя Лали и дети вместе домой идут. А я их тут жду.
С лестничной клетки раздался топот. Первым выскочил Кирилл, а за ним Блидевский.
— Жмурик! О-е-о-о! — вопил подросток.
— Не трогай, отстань от меня, — визжал адвокат.
Они чуть не сбили стоящего в двери старика. Следом за ними никто не появлялся.
