Георгий Савицкий - Поле боя - Севастополь
Тренировки проводили ради сокращения времени и соблюдения режима секретности у пирса, в море не выходили. Запуск «беспилотника» через торпедный аппарат выполняли условно, а полетные задания моделировались прямо на пульте дистанционного управления пилота-оператора, превращенного с помощью соответствующих компьютерных программ в виртуальный симулятор.
Учились быстро, потому что нерадивых по уверению старпома Бессмертного ждали тренировки на время по аварийному выходу через торпедный аппарат и еще великое множество увлекательных аттракционов. Старпом умел быть убедительным, когда дело касалось боевой подготовки.
Правда, за освоение новой техники пришлось заплатить тем, что у человека, а в особенности у военного, всегда в цене, — временем. Да к тому же еще и начальство торопило, и никаких тут возражений — «выполнить и доложить»! Признаться, молодым офицерам такие темпы боевой подготовки были в новинку, они привыкли, что аврал объявляется либо перед крупными учениями, либо перед инспекторской проверкой большого начальства. Ну, а те, кто постарше, с ностальгией вспоминали такую же суету, когда Пятая оперативная эскадра Черноморского флота СССР, неофициально именуемая «Средиземной», держала на коротком поводке американские атомные авианосцы и подводные лодки в Адриатике.
Юрий Бессмертный уже и ворчать начал, чего за ним отродясь не бывало, ну никакой тебе личной Жизни. И хоть ворчал он в шутку, командир подлодки осадил своего старпома: «Юрий Леонидович, радуйтесь, что на вашу долю выпадает столько боевой работы и учебы. Больше опыта будет, когда... » Что «когда капитан второго ранга Александр Сватов не договорил, только неопределенно махнул рукой на недоуменный взгляд своего старшего офицера.
Глава 8 О ГЕРОИЗМЕ И ПОДЛОСТИ
Юрий Бессмертный вместе с Кариной и Вовкой гуляли по Алупкинскому парку. Тенистые аллеи манили прохладой, величаво плыли по зеркальной поверхности прудов черные и белые лебеди, все здесь дышало покоем, которого так не хватало Юрию на подводной лодке. А рядом с ним сейчас были самые дорогие ему люди, с которыми он просто отдыхал душой. «Выполнив и доложив», капитан-лейтенант Бессмертный, наведя порядок на лодке, убыл на выходные.
Услышав в телефонной трубке голос Карины, он почувствовал, как ему не хватало этой удивительной женщины. После недолгого разговора, в основном состоявшего из комплиментов капитан-лейтенанта, они договорились вместе поехать погулять. Юра взял на выходные у знакомого офицера-штабиста белую «Шкоду-октавию» и подкатил прямо к подъезду дома, где жила Карина, приятно удивив девушку. Он галантно распахнул перед ней переднюю дверцу, Вовка забрался на заднее сиденье, и они поехали.
Утро прошло в созерцании красот великолепного парка, обязательной кормежке лебедей припасенной булкой. Пока Вовка носился по аллеям, Юрий и Карина сидели, обнявшись, на лавочке и просто говорили ни о чем. Как редко выпадали капитан-лейтенанту Бессмертному такие вот счастливые минуты...
Внезапно прибежал Вова, он был чем-то сильно напуган. Карина, видя это, обняла сына.
— Что случилось?
— Дядь Юра, там пацаны взрослые дерутся, вдвоем на одного! — схватил его за руку перепуганный Вова.
Юрий Бессмертный, увлекаемый мальчуганом, свернул на боковую аллею. Там и действительно двое высоких накачанных лбов избивали смуглого паренька лет шестнадцати. Один из обидчиков подхватил с земли обломок сухой ветки и обрушил удар на спину смуглого парня.
— Прекратить драку! — резкий командирский окрик старпома перекрыл поток грязных ругательств, которые изрыгали два великовозрастных дебила.
— Да пошел ты! — один из них замахнулся палкой на моряка-подводника. Видимо, алкоголь, или что они там употребляли, окончательно лишил его рассудка.
Юрий Бессмертный среагировал мгновенно, как учил его инструктор еще в училище на тактико-специальной подготовке. Офицер взял противника на прием, выбив у того палку и вывернув обидчику руку, ткнул рожей в асфальт. Второй ринулся на Бессмертного, но напоролся на быстрый, почти незаметный удар ногой в живот и, всхлипнув, сложился пополам.
— Какого хрена вы его избивали?! Чем вам паренек не угодил?!
— Он нам пройти мешал... — начал было тот, который едва оклемался от удара ногой в живот. Он с трудом, но принял вертикальное положение пропитого тела.
— Ты... — Юрий Бессмертный едва удержался от ругательства, вспомнив, что рядом восьмилетний мальчуган — Скинхед долбаный, пасть заткни! Ваши деды здесь кровь против фашистов проливали, а вы теперь их память поганите! — Не сдержавшись, офицер-подводник закатил обоим отморозкам по сокрушительной оплеухе. — Вон с глаз моих, иначе сейчас военный патруль вызову!
Решительные действия русского офицера и упоминание о патруле возымели действие, парочка ублюдков, хромая и держась за отбитые места, быстро скрылась из виду.
Юрий Бессмертный протянул руку юноше-татарину. Тот, проигнорировав помощь, самостоятельно поднялся, морщась от боли.
— Мне не нужна ваша помощь!
— Не дури, у тебя все лицо в крови, — капитан-лейтенант взял у Карины пачку влажных антисептических салфеток и стер кровь с лица юноши. — Так, кости вроде целы, но сотрясение ты получил хорошее. Обратись к врачу. Ты местный?
— Да, — ответил он насупившись. Я здесь в летнем кафе отцу помогаю. И... спасибо вам.
— Ну, пошли, отведем тебя к отцу.
Пожилой мужчина в белом фартуке только руками всплеснул, увидев своего сына в таком виде, да еще и в странной компании офицера Российского флота, молодой женщины и ее сына. Но быстро взял себя в руки, и лицо его осталось столь же непроницаемым, как обычно.
— Иляс, что опять случилось?
— Ничего, отец.
Юрий Бессмертный вкратце рассказал о случившемся.
— Иди домой, — сказал хозяин летнего кафе, выслушав невеселую историю.
На небольшой площадке под зонтами обедали немногочисленные посетители, и они стали невольными свидетелями разговора.
Отправив сына домой, хозяин маленького заведения вышел к невольным гостям.
— Прошу, присаживайтесь, вы спасли моего сына. И я хочу хоть немного отблагодарить вас за это. Что будете заказывать? — Хозяин кафе общался с посетителями без подобострастия, с чувством собственного достоинства — он просто искренне хотел проявить гостеприимство.
Юрий вместе с Кариной и сыном присели за столик, девушка углубилась в изучение поданного миловидной официанткой меню.
— Да, вы, русские, всегда нас ненавидели, — решил высказаться упитанный татарин средних лет, сидящий в компании рядом за столиком. Судя по массивной золотой цепочке и золотому же браслету часов, он был не последним человеком среди местных. Он видел и слышал все произошедшее и теперь явно пытался спровоцировать русского офицера.
— Ну, зачем же так категорично, — спокойно ответил Юрий Бессмертный, воздавая должное замечательному шашлыку. — Мы, русские, нормально относимся ко всем, если и к нам относятся с уважением. Бывают, правда, отморозки... Но они есть везде, и у нас, и у вас. Пора бы вам понять, что никто вас не притесняет. Понять это и начать строить нормальные отношения и с русскими, и с украинцами, а не спекулировать на собственном комплексе национальной неполноценности. Тем более что здесь есть замечательный пример того, как татарин может подняться над собственным зауженным националистическим мышлением и стать действительно героем своего отечества.
— А что это за пример, о ком это ты говоришь? — заинтересовался татарин.
— Здесь, в Алупкинском парке, установлен бюст Дважды Герою Советского Союза летчику Амет-Хану Султану. Он, кстати, родом отсюда. Во время Великой Отечественной войны он сбил лично тридцать три немецких самолета! А первую свою победу он одержал тараном немецкого бомбардировщика, после того как у его истребителя закончились патроны. После войны он работал летчиком-испытателем, а впоследствии получил звание Заслуженного летчика-испытателя СССР.
И, между прочим, он один из немногих в 1956 году подписал открытое письмо в ЦК КПУ с просьбой pea-билитировать крымских татар! Он везде в графе «национальность» писал — татарин! И не чурался своего происхождения, а делом доказывал, что он, прежде всего, достойный человек!
И погиб Амет-Хан Султан, как и подобает мужчине и воину! В очередном испытательном полете у бомбардировщика «Ту-16» отказали двигатели, тяжелый самолет падал прямо на город. Как командир, Амет-Хан принудительно катапультировал экипаж, а сам отвел уже неуправляемую машину от города. Сам катапультироваться он уже не успел...
Импровизированная и очень эмоциональная речь Юрия Бессмертного произвела сильное впечатление. На минуту на летней площадке кафе воцарилась тишина. Представительный татарин о чем-то пошептался с хозяином заведения, а потом ненадолго покинул столик.
