Роман Приходько - Кровавый Рейд
Прапорщик выбросил окурок и взбежал по ступенькам штаба. Дежурный старшина нехотя отлепился от стула и неразборчиво поприветствовал вошедшего. Сивоконь хотел было отчитать бойца за медлительность, но сдержался и скрепя зубами направился к кабинету командира. Негромко постучав по личинке замка, Василий открыл дверь и как можно спокойней спросил:
— Разрешите, Владимир Иваныч?
— Входи! — Сомов убрал руки с клавиатуры ноутбука, откинулся на спинку кресла и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. — Я вижу, ты огорчить меня пришёл?
Сивоконь прошагал до середины кабинета и вытянулся в струнку. Обычно он останавливался прямо перед столом полковника, но на этот раз решил подстраховаться от излишних аргументов не в свою пользу.
— Ну и куда они делись? — Сомов облизнул пересохшие губы и потянулся за сигаретами.
— Не могу знать, товарищ полковник! Как сквозь землю провалились. Мы перекрыли все направления — и безрезультатно.
— К Степану заходил? — выдохнув первую затяжку, спросил командир части.
— Так точно! Парочка наведывалась к нему, но о том, в какую сторону направятся — не упоминали. Мне бы он точно сказал, если бы что-то знал. Не выгодно барыге с нами ссориться.
— И что ты по этому поводу думаешь? — на удивление прапорщика, спокойно реагировал Сомов.
— Возможно, успели уйти с новичками на Болота. Деревня оказалась пустой, хотя костры ещё горели, когда мы шли к Сидоровичу. Если бы не Выброс, то никуда б они не делись. Крайний срок: до утра повязали б, — воспрянул духом Сивоконь, чуть расслабился, уже сам, веря в то, что сказал.
— Да-а-а… Я тут в сеть выложил «пустышку» о награде за поимку беглых преступников. Возможно, кто-нибудь, да проболтается или клюнет на удочку. На завтра запрошу борт, чтоб просканировал аномальные поля и миграцию мутантов после Выброса. Так что ты с утра дуй к «летунам» — заодно проверите возможные направления бегства наших подопечных. Не забудь прихватить бойцов на всякий случай. Вдруг понадобится десантироваться… Иди, отдыхай! — полковник зевнул украдкой и вдавил окурок в переполненную пепельницу.
— Владимир Иваныч! Разрешите вопрос? — осмелел Василий.
— Валяй! — улыбнулся командир.
— На кой сдались Вам эти придурки?
Сомов нахмурился, сцепил руки на животе:
— Я давно пытаюсь найти подход к торговцу с «Ростка», а этот твой сталкер вроде вхож к нему. А второй засранец… так — для восстановления престижа.
— Понятно. Разрешите идти? — напрягся Сивоконь.
— Чеши уже.
Прапорщик «крутнулся», покинул кабинет и усталой походкой направился в казарму. Довольный, что в такой атмосфере прошёл доклад, он даже не обратил внимания на нагло дремавшего дежурного по штабу.
* * *Обогнув упавшее дерево, спрятавшееся в объятиях молодой поросли, сталкеры перешли на бег. Прибор в кармане ветерана завёл противную трескучую песню. Темнота, оккупировавшая нижние ярусы редкой рощи скрыла непроглядным одеялом мёртвую сырую землю, вынуждая людей гротескно на журавлиный манер закидывать колени при каждом шаге, дабы не поскользнуться. Голые ветки хлестали, словно розги, стараясь разодрать одежду и вырвать из рук оружие.
Во рту у Сергея всё пересохло. Респираторная маска прилипла к лицу, хлопая от перегрузки клапанами. Ноги быстро налились свинцом, с каждым шагом тревожа сознание паническими нотками, вызванными увеличивающимся расстоянием до фигуры проводника, постепенно растворяющейся в мрачной поволоке ночи. В глазах поплыли радужные круги, в висках разразилось пульсацией подобие кузнечного молота. Казалось ещё минута такого марафона и сердце вырвется наружу, оставив позади бездыханное выжатое до последней капли энергии тряпичное тело.
Спасением послужил невысокий холм, вершина которого венчалась однобокой кроной полумёртвого дерева. На середине склона сталкер сбавил обороты и, оглянувшись, остановился. На последнем издыхании «загнанный конь» догнал напарника, сорвал маску респиратора, упал на карачки и захлебнулся в приступе удушающего кашля.
Старый снисходительно посмотрел на дёргающуюся спину спутника, присел рядышком, по-отцовски положил ладонь на плечо:
— Ничё, втянешься. Это с непривычки — размяк там на гражданке. Да и с куревом завязывай — здесь без того дерьма хватает. Вот пробежался чуток, а недельная доза радиации уже в кровушке плавает и грызёт тебя изнутри.
Сергей разогнул спину, смахнул выступившие слёзы, сплюнул комок горькой слюны, скривился в попытке сделать бодрое выражение лица и спросил на выдохе:
— Далеко ещё?
— Скоро прибудем. Уже через полчасика барные мухи обследуют тебя с ног до головы и пометят, как следует.
Парень вяло усмехнулся, встал, опираясь на рамку приклада, и отряхнул прилипшие к брюкам травинки. Висевший на шее респиратор сместился набок и упёрся в щёку пластиной носовой перегородки. Поправлявший ремень автомата ветеран заметил комический видок спутника и посоветовал:
— Сними намордник, а то выглядишь как хомяк, возвращающийся с неудачной ходки. Всё равно он больше не понадобится. И очисти грязь с ботинок, а то ноги «профонят» вместе с кровью. Придём на место, ширнём чё-нибудь от радиации.
Взобравшись на вершину холма, беглецы остановились под сенью ветвей старого дуба. Глубокие сумерки укрыли мраком детали окружающего пейзажа, но кое-что рассмотреть ещё представлялось возможным. Чуть слева, высилось недостроенное здание. Справа, у дороги, стоял вагончик, огороженный бетонными блоками с промежутками в пару метров, между которыми мелькали силуэты людей с яркими пятнами фонариков на головах.
— Эй, на холме! Отзовитесь или положим обоих! — донеслось со стороны блокпоста.
— Капитан, ты всегда такой вежливый? — отозвался сталкер. — Нет чтобы, предложить рюмочку водочки да бутерброд с красной икрой…
— Ага! Свинца горяченького не желаешь испробовать? Савченко, ну-ка шугани их из подствольника!
— Ща изобразим! — донеслось от вагончика.
— Э-э-э! Вы чё там — совсем нюх потеряли? — взволновался проводник. — Как вчера — так «счастливой дороги», а сегодня лоб зелёнкой?!
— Мужики, да это же Старый — едрит твою в коромысло! — отозвался другой голос.
Путники неспеша спустились к вагончику.
— Привет доблестному «Долгу»! — шутливо отсалютовал ветеран, приблизившись к бойцам одетым в красно-чёрные защитные костюмы.
— И тебе не хворать! — ответил капитан. — Ты что же это, «отмычкой» обзавёлся? — кивнул он в сторону Сергея.
— Эта «отмычка» любому из твоих бычков сто очков форы даст.
— Да ну?! — недоверчиво почесал переносицу командир блокпоста. — Может, останетесь чайку попить? С товарищем своим познакомишь…
— Давай в другой раз. Я уже вторые сутки не спал, и пожрать по-человечески охота. Мы пойдём, а ты по связи предупреди заслон у Бара, — хлопнул по плечу капитана Старый.
С помощью хитрого приборчика названного сталкером «детектор аномалий», путники миновали опасный участок у блокпоста и благополучно добрались до скопления построек являвшихся очевидно когда-то цехами небольшого завода. На входе их встретили ещё пятеро «долговцев». Сергей заметил, что бойцы на этом блокпосту более сдержанно поприветствовали сталкера, отделавшись стандартными фразами при этом, стараясь не смотреть тому в глаза. Все кроме капитана как-то отдалились, выражая хмурыми лицами сосредоточенность на усердном несении службы.
Проводник тоже заподозрил неладное и вопросительно уставился на старшего.
— Слушай, Старый, тут такое дело, — отводя глаза, тушевался командир заслона. — В общем, ты мужик крепкий… Сегодня утром погиб Молчун. Убили по-глупому. Сталкеры похоронили его здесь, возле трансформаторной будки.
Ветеран застыл в ступоре, словно его окатили ведром холодной воды. Затем руки медленно потянулись к «долговцу», и из его глотки вырвался глухой стон:
— Как?! Почему?! Кто?! — яростно тряс за грудки лейтенанта сталкер.
— Иди в Бар, там тебе всё расскажут. И… Могила самая крайняя, свежая, — отстранив ослабшие руки Старого, «долговец» поправил комбинезон.
— Извини, — прошептал тот и, развернувшись, медленно побрёл в темноте к небольшому кладбищу у ворот завода.
«Сука-а-а! Ненавижу-у-у!.. Проклятая Зона! Ну почему Молчун? За что опять мне под дых? Только стала жизнь налаживаться — и снова один?! А-а-а!.. — кричало всё внутри сталкера. Ему хотелось выть, крушить, рвать глотки всем причастным к смерти напарника. Душа разрывалась на части. Не было сил переставлять ноги, думать, жить…
Сергей шёл позади. Ему хотелось, как-то поддержать спутника, но он не мог подобрать нужные слова уместные в данной ситуации. Так, молча, и брёл Лысенко за своим проводником, боясь даже присутствием потревожить горе, захлестнувшее сознание приятеля.
