Василий Головачев - Война HAARP‑2
– Не пропустят, – покачал головой Ратный. – Мережковский тёртый калач, ни в каких террористов не поверит, потеряем время и внезапность, а главное – позволим им уничтожить базы данных в компьютерах. Нужен абсолютно неожиданный трюк.
Помолчали.
– Таран, – хмыкнул Вербов.
Леонсия подняла брови, увидев проблеск идеи.
– Для тарана нужен танк.
– Или «вертушка», – добавил быстро соображающий Ратный. – Ни того ни другого у нас нет. С «вертушкой» можно было бы договориться, но ждать придётся час, если не больше.
– Можно и танк, – флегматично посмотрел в окошко Вербов. – У них здесь в километре, на берегу пруда, стоит воинская часть номер сто тридцать шесть, есть и БТР, и БМП, и танки.
Сидящие в джипе переглянулись.
– Откуда ты знаешь? – осведомилась Леонсия.
– Хорошо изучил местность.
– Почему бы не попробовать? – загорелся Ратный. – Ты звонила своим?
– Дали карт-бланш на все мероприятия.
– Нечего медлить, я еду в часть, а вы ждите здесь, по мере надобности уточняем детали.
– Тихон.
Вербов постучал по «родинке» микрофона рации на губе:
– Дельта-второй, машину в переулок.
Через минуту к джипу тихо подъехал мини-вэн «Лада Турбо» с затемнёнными стёклами. Леонсия и Вербов перебрались в него, «Эскалад» Ратного уехал.
Ждать пришлось больше двадцати минут.
Послышался нарастающий шум мотора, с бульвара на улицу Задвигайло выехал танк «Т‑92» – стальная, футуристического вида громада, внушающая страх и уважение. За ней показался «Эскалад».
– Готовность ноль! – послышался в наушнике рации Леонсии голос Ратного. – Идём на таран, пока они не опомнились.
– Мы за вами. Тихон?
– Все на местах.
– Вперёд!
Танк сделал изящный поворот, ускоряясь, отвернул пушку и мягко, без усилий снёс ворота усадьбы Мережковского. За ним в пролом сквозь клубы пыли и дыма скользнули одна за другой три машины с оперативниками ВГОР и ГРУ.
За стенами усадьбы царила изумлённо-испуганная тишина. Выскочившие из укрытий у заборов и стен строений усадьбы охранники в чёрном оторопело дивились на танк, упёршийся в фонтан посреди двора, и на выскакивавших из машин, как чёртики из коробки, оперативников.
На площадке перед главным двухэтажным зданием усадьбы стояли пять автомобилей: четыре принадлежали хозяину, одна – чёрный китайский «Чери-Мерседес» с китайскими флажками на капоте – сотрудникам консульства Китая. Из них высунулись китайцы в бежевых костюмчиках с погонами, ошеломлённо взирая на внезапно появившийся русский танк. Оружия у них не было. Зато вооружены были охранники поместья – пистолетами-пулемётами «Каштан» и пистолетами «Чёрный стриж». Если бы они открыли стрельбу, грохот в округе стоял бы как при штурме крепости. Однако ошалевшие от случившегося охранники, несмотря на свой опыт, не успели начать огневое сопротивление. Десантники Ратного – элитный спецназ ГРУ «Штурм» – в мгновение ока скрутили всех парней в чёрных комбинезонах, а оперативники Вербова ворвались в особняк и тоже практически без сопротивления захватили терминал охраны и четверых охранников внутри. Единственный грохот произвёл снос ворот танком, что позволило быстро отыскать хозяина усадьбы и его гостей.
Все они в этот момент находились в бане, в отдельном строении, имевшем большой бассейн и все мыслимые причиндалы для полноценного комфортного отдыха: бары, комнаты встреч, столовую, бильярд и даже круглую эстраду со штангой для выступления в стиле ню.
– Обалдеть! – одним словом выразил своё восхищение интерьером Вербов, когда в предбаннике к нему присоединились Ратный и Леонсия.
Два его бойца стояли у прохода к стойке бара с пистолетами в руках.
– Помехи? – спросил Ратный, оглядывая стены помещения, сделанные из чуть ли не светящихся изнутри стволов лиственницы.
– Только банщик, – кивнул боец Вербова на тело на полу помещения; заросший волосами мужик в белом лежал лицом вниз, накрыв ладонями затылок.
– Парни, ждите снаружи, – сказал Вербов.
Оперативники вышли, пряча оружие.
– Они… там?
– Я же говорю – обалдеть! – усмехнулся Вербов. – Чтобы китаянки пошли в парную вместе с полковником… похоже, они не услышали шума.
– Все?
– Мережковский, Кошмарин, Балконов… и две китайские дамы.
Ратный спрятал пистолет, посмотрел на Леонсию, дёрнув уголком губ.
– Никогда бы не поверил, что у них такое возможно. Западнеют китайцы. Что ж, идём представимся?
Он шагнул к двери в основной блок бани, Леонсия направилась за ним, разглядывая прекрасные интерьеры помещений комплекса, о которых можно было только мечтать рядовому обывателю.
Они рано расслабились. Казалось, в комнатах никого не было и, по словам банщика, вся компания действительно находилась в парилке, однако в пустой с виду главной комнате отдыха с роскошными диванами и коврами, имеющей отдельную стойку бара и кофемашину, находился человек. Одетый. И вооружённый! Он как раз в этот момент стоял за стойкой, отчего почти не был виден, и возился у кофемашины. Это был Кошмарин Александр Николаевич, решальщик Мережковского, ожидавший своего босса для какого-то разговора, и отреагировал он на появление гостей, как настоящий телохранитель полковника, учуявший опасность.
Ратный заметил движение молодого, лет двадцати восьми, парня (длинные волосы тот туго натянул назад и сплёл в косичку, распущенную на конце ниже плеч) и без раздумий сбил с ног шагнувшую вперёд Леонсию.
Вовремя.
Раздался выстрел.
Пуля попала Ратному в спину, отбрасывая его на Леонсию.
И тут же раздался ещё один выстрел.
Стрелял Вербов, и не промахнулся: пуля штатного «Волка» вонзилась в плечо Кошмарина, отбрасывая его на кофемашину. Роняя пистолет – «Глок‑17» и чашку с кофе в другой руке, Кошмарин осел на пол, зажимая рукой рану.
Выстрелы в помещении с деревянными стенами прозвучали глухо, и компания в парилке их, очевидно, не услышала, как не услышала прибытие танка, потому что у бассейна напротив парилки никто не появился.
Леонсия вскочила, склоняясь над Ратным.
– Паша!
Он зашевелился, опёрся на её руку, встал, морщась.
– Всё в порядке, на мне «собака». Посмотри.
– Господи! – Леонсия заметила дырку на спине куртки, потрогала её пальцем. – Пуля… застряла…
– В бронике. Пусть сидит, потом вытащу.
Вербов шагнул к стрелку, подобрал его пистолет, но в этот момент матово-стеклянная дверь парилки распахнулась и оттуда вывалилась компания в составе двух мужчин, до половины торсов завёрнутых в простыни, и двух женщин-китаянок в розовых шэньи[4] с белыми тюрбанами полотенец на головах.
Увидев стоящих у бассейна людей, они замерли, превращаясь в символы крайнего изумления, недоверия и ошеломления.
Пауза длилась несколько секунд.
Потом Ратный раскинул руки и сказал с широкой улыбкой:
– Какая приятная встреча, дорогие друзья!
Китаянки опомнились первыми, защебетали что-то по-китайски.
Обе были миниатюрны, одна помоложе, другая постарше, красивые, с утончёнными чертами лиц, но у обеих чёрные глаза смотрели дулами пистолетов, и было ясно, что они осознают своё положение и ничего не боятся.
Ратный посмотрел на Леонсию.
– Переведи им, задерживать их мы не имеем права, но сообщим о встрече с подследственным в соответствующие государственные органы. Дельта-семь, ко мне.
Леонсия перевела слова полковника генконсулу Китая и её помощнице, улыбнулась их реакции.
– Ваше право жаловаться. Только я бы этого не делала, Чиа фужэнь[5].
В помещении появился молодой мужчина, мгновенно сфотографировал компанию Мережковского возникшим в его руке как по волшебству фотоаппаратом, так что никто, даже опытные китаянки, не успели отвернуться и спрятать лица, и исчез.
– Э-э… – очнулся наконец Мережковский, как тогу запахнул простыню на могучем волосатом торсе. – Вы кто, чёрт побери?!
Ратный показал красную книжечку.
– Главное разведуправление, полковник Ратный. А это товарищи из контрразведки. – Уточнять – какое именно подразделение представляет Леонсия, он не стал. – Пройдёмте поговорим, господин полковник.
– Я здесь ни при чём! – вдруг вскинулся Балконов, поднимая вверх руки. На затылке у него красовалась плешь, но было видно, что он красится, пытаясь выглядеть моложе, ухаживает за бородкой, охватывающей колечком узкий подбородок до щегольских усиков, и, несмотря на общую округлость и животик, считает себя красавцем. – Меня пригласили, китаек ни разу до этого не видел, могу дать показания…
Ратный кинул взгляд на Вербова.
– Возьмите в разработку. И этого, второго.
Вербов вызвал оперативников, и они увели раненого Кошмарина, кусавшего губы, и потеющего, бледного до желтизны Балконова.
