Invincible! I'm Invincible! (СИ) - "Navuhodonosr"

— Даже и слышать не хочу! — тут же перебил её я.

— А ты что думал? — она бросила на меня ещё один насмешливый взгляд. — Цыпочки любят художников, эротика и искусство — это тебе не канал с каракатицами для нёрдов.

О, она ознакомилась с содержимым моего канала, с первыми выпусками, по меньшей мере.

— И всё же я предпочту фотографировать каракатиц, нежели мужские члены.

Я не стал цепляться к тому, что в моих записях преобладает космическая тема — она и сама это знает, просто решила побыть сучкой.

— А я предпочту выпить, — ответила на это Бритни. — Тебе взять чего-нибудь?

— Мне же нельзя… или ты уже забыла? — усмехнулся я.

— Значит, сама выберу, — фыркнула женщина и двинулась к бару, я последовал за ней.

Помимо бутылок с алкоголем, наверное, со всего мира, тут также имелись пепельница и услужливо приготовленный хозяйкой дома набор сигар. Одну из которых тут же взяла в зубы Бритни. Минуты полторы она, дымя сигарой, возилась за стойкой, с ловкостью профессионального бармена выбирая и смешивая напитки на двоих.

— Что это? — я с подозрением рассматривал смесь в своём стакане.

— Просто выпей, — усмехнулась наёмница, стукнула краем своего бокала о мой, сделала глубокий глоток и с наслаждением затянулась сигарой. — Должна признать, у этой сучки отличный бар.

А я должен признать, что, при всей моей нелюбви к курящим и пьющим женщинам, Бритни умела пить, делая алкоголь в своих руках и сигару во рту аксессуарами, которые лишь подчёркивали её сексуальность. Именно так представляли роковых женщин в олдскульных фильмах.

Ну ладно… доверюсь ей на этот раз, тем более что и бояться мне нечего.

Коктейль оказался неплох. Не слишком горький, не слишком приторный и… Не знаю, что ещё сказать, я из тех людей, для которых почти все сорта бухла на один вкус, — если речь не идёт о совсем уж палёном самогоне, — но мне, в целом, понравилось.

— Ну как? — с хитрой улыбкой спросила Бритни.

— Ничего так…

— Нравится?

— Да, наверное…

— Сладкий мальчик, — заявила вдруг она, выпустив к потолку кольцо сигарного дыма.

— Что? — с недоумением переспросил я.

— Так он называется, — пояснила она. — Этот коктейль. «Сладкий мальчик».

Это должно было меня смутить? Я посмотрел на остатки «сладкого мальчика» в моём бокале… Да и похуй. Я залпом допил смесь, чем вызывал одобрительный хмык со стороны женщины.

И вот тогда-то и началось самое странное и интересное, на какой-то момент я даже подумал было, что загадочный коктейль за авторством Бритни сумел-таки пробить вилтрумитскую устойчивость к ядам.

После недолгого отсутствия вернулась Бой-Баба. И она выглядела совершенно иначе, нежели пять минут назад. И дело не только в том, что она распустила волосы, что ранее были стянуты в тугую и строгую причёску. Что-то в ней — взгляд, выражение, поза? — привлекало внимание. Она уходила от меня подавленной, раздражённой, переживающей о своей репутации, а теперь… словно бы отбросила всё это. Неужели разговор с подружкой прошёл настолько волшебно?

Окинув предвкушающим взглядом пентхаус, как будто оценивая товар на рынке, она довольно быстро зафиксировалась на мне и с хищной улыбкой двинулась в нашу сторону.

— Как вам мой бар? — она практически повторила вопрос Бритни.

— Ничего так, — а та, случайно или нет, повторила мой на него ответ.

— Позволишь мне украсть твоего парня ненадолго? — сверкнув глазами, спросила она Бритни, а сама уже положила ладонь на моё предплечье, чуть сжав выше локтя. — Нам нужно поговорить. Наедине.

От неё исходила такая волна вожделения, что у меня перехватило дыхание. Или я ничего не понимаю в женщинах, или под «поговорить» она подразумевала нечто совершенно другое! И если я это заметил, то Бритни и подавно…

— А… эм… — первый раз вижу её настолько обескураженной. — Конечно.

— Холли, что… — сам того не заметив, я впервые назвал её по имени.

— Не здесь, — перебила она меня и потащила за собой, в сторону лестницы. — Поверь мне, это очень важно!

Я ничего не понял, но… поддался, позволяя ей утянуть себя. На полпути я оглянулся, поймал взгляд Бритни, гадая, не разозлилась ли она, но… наёмница лишь с улыбкой отсалютовала мне своим бокалом. И правда не возражает… поразительно.

Оказавшись в коридоре второго этажа, где нас уже никто не мог видеть, я всё же попытался включить голову и остановил женщину.

— Холли, что происходит? — всё-таки озвучил свой вопрос я.

— М-м-м? — она обернулась, бросив на меня нетерпеливый взгляд. — Просто заткнись.

Возмутиться на эту грубость я уже не успел, так как она решила заткнуть меня весьма неожиданным образом. Поцелуем! Какого чёрта?!

Героиня прижалась ко мне всем своим горячим телом, скользнула руками по груди, словно ощупывая добычу, а коленом надавила на пах, мгновенно приводя моего бойца в готовность… хотя он заранее почувствовал угрозу и был на низком старте уже давно.

— Да что тут происходит?! — я оттолкнул её от себя. — А как же твоя подружка?!

В её глазах тут же вспыхнули гнев и раздражение.

— Нет у меня больше никакой подружки, — тут же выпалила она.

— Что? — опешил я. — Она бросила тебя? Из-за этой выставки и шумихи в твиттере?

Не очень-то похоже на крепкие и здоровые лесбийские отношения…

— Это я её бросила, — зло прошипела Холли. — Вот что ты получаешь, когда вместо поддержки в сложной ситуации только обвиняешь. Но ты действительно хочешь сейчас об этом говорить? Мне кажется, — она нагло полезла рукой туда, где совсем недавно было её колено, — что нет.

— Но ты ведь лесбиянка… — я всё ещё пытался найти логику. Весь мир знал, что Бой-Баба играет за другую команду. Бритни только что уверяла меня, что за всё время ни один мужчина не добился её расположения, да и сама она говорила, что у Пуленепробиваемого нет никаких шансов её трахнуть. Что могло измениться за столь короткое время? Или это всё было ложью? — Я думал, тебя не интересуют мужчины.

Она закатила глаза, а затем прижалась ко мне лицом, словно хотела поцеловать, но вместо этого… самым вульгарным и пошлым образом облизала мою щеку, от уголка губ и почти до глаза.

— Похоже, что ты меня не интересуешь? — прошептала она мне в самое ухо.

А затем, пока я пребывал в шоке от её выходки, потянула меня к ближайшей двери. За которой обнаружилась комната с приличных размеров кроватью и полным набором удобств и роскоши, начиная с бара и телевизора и заканчивая отдельным санузлом и балконом. Но мне было не до рассматривания интерьера, ибо, едва дверь захлопнулась за моей спиной, Бой-Баба снова начала меня целовать.

Её губы были жаркими, а поцелуи требовательными, но при этом умелыми и неторопливыми. Это была не жадность голодающего, но страсть гурмана, знающего, как правильно вкушать любимое блюдо. И я отвечал… а что ещё мне оставалось делать? Бой-Баба была сексуальна (особенно сейчас), я всегда её хотел и восхищался ею, в прошлой жизни её постер был одним из самых больших в моей комнате, и отсутствие откровенных сетов не мешало мне выгуливать своего змея на её фото, как и многим другим. Передо мной была возможность осуществить мечту всех мужчин, подростков и стариков Америки. Я не прощу себе, если упущу её.

Ловкие пальцы воительницы сноровисто лишали меня одежды, через несколько секунд, ведомый её подталкиваниями, я оказался на краю кровати уже без рубашки, а её ловкие пальчики атаковали ремень и ширинку моих брюк. Кажется, я совершенно растерял инициативу в этом сражении. Когда я попытался стянуть с неё платье, она просто толкнула меня в грудь, заставив откинуться спиной на заправленные простыни, и с предвкушающей ухмылкой стянула с меня штаны…

После чего с самыми очевидными намерениями опустилась передо мной на колени и потянулась к последней преграде на её пути.

Ух… ладно, позволю ей порулить немного.

Хм… а ведь получается, что активисты из твиттера и её подружка были правы! Бой-Баба и правда предала идеалы ЛГБТ-сообщества. Не когда допустила проведение этой выставки от своего имени, а сейчас, когда набросилась на мужика с жадностью нимфоманки. Это что-то вроде: «раз уж все считают меня такой, то почему бы и не пуститься во все тяжкие?» Но тогда выходит, что эти желания назревали в ней уже давно… Как сказал один знаток этой темы: «сексуальную ориентацию не меняют, максимум пытаются обманывать себя и окружающих, подавляя свою суть».