"Фантастика 2024-150". Компиляция. Книги 1-23 (СИ) - Абрамов Владимир "noslnosl"

"Приветствую, разведчик".

"Штирлиц! Что ты затеял?"

"Мне придется отдать долг нашему и вашему мирам".

"Нет!!"

Денебец сжался и расширился в размерах - вероятно, пожал плечами. Я оглянулась в поисках поддержки, и не нашла ее. В глазах у Бориса Ивановича стояли слезы.

– Иди к себе, Лиса. Собери свои вещи.

– Зачем? У нас есть еще три часа!

– Не спорь. - В голосе начальства прорезались металлические нотки. - Собирайся, и подходи получать задание. Я все сказал.

Я приготовилась спорить.

"В замке его соотечественники", - услышала я мысль волхва. - "И земляне. Помнишь Урск?"

Я помнила.

"Там многоденебцев, Лиса".

"Но, в таком случае, почему мы еще живы?"

"Им надо настроиться на одну волну, разведчик. Это требует времени".

Я посмотрела на Штирлица - тот был спокоен. Но песня его огня резанула меня по сердцу.

– Иди, собирайся, Лиса, - повторил волхв.

Я без слов повернулась, и пошла в переход.

Так в разгар суеты я оказалась у себя. Снаружи не долетало ни звука, избушка все еще хранила отпечаток комфорта и уюта - огонь в камине пел тихую песню о вое бури за окном, зеркало показывало время: половину третьего. Мох был, как никогда, ласков, а в душе меня наверняка ожидал целебный бальзам…

– А я-то, дурища, старалась удрать отсюда, - покачала я головой. - Вот и доудиралась…

Хлопнула входная дверь - то пришел мой бывший друг сердца. Я поторопилась пройти на кухню… Замерла: здесь явно ощущалось чье-то присутствие. Следы вели в морозильник, и они несли в себе четкий отпечаток металла. И необычайно сильных негативных эмоций. Я уже хотела отвернуться - мало ли что мой бывший друг сердца мог засунуть (в сердцах) в морозильник? Но в следующий момент любопытство взяло вверх.

– Лиса, ты не видела, где моя…

Илья возник в дверях кухни. Смотрел на то, как я извлекаю бутылку газированной минералки из морозильника. Как ее открываю…

– Стой!!! Начальник Слит…

Было поздно: из открытой бутылки с громадной скоростью вылетали кусочки льда. На стены, на пальто Владычицы, в мою ошарашенную физиономию. Кажется, в открытый рот попало несколько капель…

А уже в следующий момент я поняла, что умру. И даже, помню, успела порадоваться, что не доживу до гибели Заповедника. А потом мое тело скрутила жуткая боль, перехватило дыхание, и я рухнула на пол, растеряв остатки мыслей в своей голове…

Уже потом я узнала, что Илюха, изменившись в лице, опустился на колени рядом со мной.

О том, как он тряс мое тело, стараясь не смотреть в лицо. Я не чувствовала ничего.

– Что это за запах? - Услышала я чей-то шепот.

Перед глазами маячило размытым пятном чье-то лицо. Этот кто-то был металлистом и мог мне помочь - что-то во мне (и отнюдь не мой человеческий ум) прекрасно знало, что со мной произошло. И кто может меня спасти. Сквозь адскую боль я постаралась открыть рот:

– Рассссвеее…

– Что?!!! - Яростный, сотрясший стены крик слышался, как шепот.

– Дддддррррааакккооооооооо…

И тут же поняла, что помощь не придет - Илья не подойдет к Рассвету на пушечный выстрел. Мне было хорошо. Боль отпустила, я умирала.

И было какое-то движение, возможно, мы куда-то летели. А, возможно, пронзали пространство. Один раз мелькнули заснеженные вершины. А дальше я погрузилась в беспамятство. И потому не помнила, как меня, практически уже мертвую, засунули целиком в какой-то источник. И то, как из меня начал выходить почему-то голубой яд…

Очнулась я оттого, что кто-то спорил. И шипел. Я открыла глаза, и увидела, что действительно нахожусь в горах. И поняла, что это Кавказ. И что рядом со мной… Не может быть! У него же Соглашение!

– Ты все равно не должен был этого делать! - Вклинилось в мои мозги.

Я повернула голову на звук, попутно радуясь тому, что мое тело снова мне подвластно. И похолодела:

На берегу водоема, в котором я, собственно, находилась, стоял Смотритель. А перед ним высился Рассвет. Он был заморожен - облеплен маленькими снеговыми "котятами". Но его глаза еще были живы, и он все еще мог говорить:

– Она бы умерла. Только в этом мире и только в этом месссте есссть это цццелебное озззеро.

– Ты бы мог кому-то объяснить. Не нарушать Соглашение.

– Ей оссставалосссь жжжить меньшшше минуты.

Дальше я не слушала - взвилась из теплого источника, в котором находилась все это время. Встала между Смотрителем и драконом. И увидела в глазах деда твердый отказ. И грусть. И сожаление. И даже боль… Но все равно отказ.

И тогда я приготовилась биться - хотя прекрасно понимала, что это будет поражение.

– Уххходи, Малышшш.

– Нет.

– Я знал, что ты так ответишь, - грустно молвил Смотритель. - Мне очень жа…

Он не договорил, полыхнул надеждой - в метре от нас открылся радужный телепорт.

– Именем закона! - Протянул индульгенцию волхв.

Руки его дрожали.

И я с величайшим изумлением увидела облегчение в глазах Смотрителя.

– Отпустить ослушника! - Махнул он, не глядя, рукой.

"Котята" скатились с Рассвета. Тот повел крыльями, покрутил головой, дохнул пламенем…

– Жжжжиффф. Ссспассибо, Борилий. Можжжет, сстану и третье-рожжжденным. Лиссса, ты в порядке? Не зззамерзззла? А моззззгов у тебя по прежжжнему не прибавилосссь. Кто жжже вссступает в драку сссо Сссмотрителем?

Так меня, спасенную, и замершую до зубовного стука, отчитывал дракон на глазах у волхва и кавказского деда. Они стояли с отвисшими челюстями, не в силах вымолвить ни слова - видать, не так уж и часто им попадались молодые девицы, которых учил уму-разуму "папаша"-ящер.

– Кстати, - наконец, пришел в себя Борис Иванович. - У нас там…

И он принялся излагать кратчайшую версию последних событий, бросая на меня, отчитываемую, косые взгляды.

– И благодари Исссточччник, шшшто у тебя лицццо в норму вернулосссь.

– А что с ним было? - В первый раз за все время по-настоящему обеспокоилась я. Поднесла замерзшие пальцы к вышеуказанному объекту - они, понятное дело, ничего не почувствовали.

– Оно почччти исссчезло, - с нескрываемым ехидством в голосе ответил ящер. - Ужжжассснуласссь? То-то жжже!

– А как же тогда? - Продолжала я запоздало пугаться.

– Вода и мессссто. Единссственное в нашшшей Вссселенной.

– И? - Вкрадчиво спросила я. - Кто из нас герой? Тебе же сюда нельзя!

Ящер смутился. Борис Иванович мигом свернул беседу:

– Да-да, мы примем любую помощь. И мы пойдем, а то моя сотрудница уже совсем замерзла!

С этими словами волхв схватил меня в охапку, и "взлетел" на дракона.

– Ссссчассстливо осставатьссся, Сссмотритель, - прошипел ящер.

– Удачи, ребята! - Прокричал старый кавказец так грозно, что с ближайшей к нам вершины скатилась лавина. - Покажите этому Троллю! Иначе мне придется уничтожить планету…

Кавказская бурка мелькнула, и пропала в грохоте снега. Какое-то время на нас таращились снеговые "котята", но потом я моргнула, а когда открыла глаза, их уже не было. Время изменилось, стало тягу-у-чим и в-я-язким. Мы возвращались в Заповедник. Мне было спокойно на спине моего дракона, рядом со мной сидел волхв. Мне отчаянно хотелось, чтобы это уютное путешествие не кончалось никогда…

Когда перед нами появилось крыльцо начальской избушки, я чуть не взвыла.

"Держись, Лиса", - подумал волхв.

Он по-кошачьи мягко приземлился на землю, и снова стал сдержанным и сварливым:

– Сушись! Никакого задания, пока не предстанешь передо мной теплой, здоровой и в этом самом пальто.

Я усмехнулась через силу:

– Странный вы, однако. Заповедник и мир на краю гибели, а вы…

– Ты не рассуждай, - свирепо зыркнуло на меня начальство.

Я увидела знакомые переливы стали и багрянца. Спорить расхотелось. Волхв легко вбежал на крыльцо, и я еще долго смотрела ему вслед.