"Зарубежная фантастика 2024-9". Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Геммел Дэвид
Шифр: 0
Получено: борт «Внеполосного»
Языковый путь: Трисквелин, СК: Устройства трансляции
От: Хансе [Нет упоминаний до падения Ретрансляторов. Возможные источники не указаны. Кто-то очень осторожный]
Тема: Видео от Погибели, статья Хурвакского Университета 1
Рассылка: Группа «Изучение Погибели»
Группа «Отслеживание войн»
Дата: 8,68 дней от гибели Ретрансляторов.
Текст сообщения:
Хурвакский Университет считает, что Погибель – это подделка, поскольку на Страуме уцелели элементы прежнего режима. Есть и другое объяснение. Допустим, что Погибель, несомненно, является Силой и что ее утверждения об эффективном симбиозе в общих чертах верны. Это означает, что создание, получающее «Помощь», является не более чем телеуправляемым устройством, а его мозг – всего лишь локальным процессором, обеспечивающим связь. Вы хотели бы, чтобы вам помогали подобным образом? Мой вопрос – не вполне риторический; читательская аудитория настолько широка, что могут найтись и желающие ответить «да». Однако в большинстве своем разумные и независимо развившиеся существа отнесутся с отвращением к подобной перспективе. Разумеется, Погибель это знает. Моя гипотеза состоит в том, что подделкой является не Погибель, а видимость выживания страумской культуры. Погибель пытается тонко создать впечатление, что непосредственно порабощены лишь немногие и что культура как целое сохранилась. Сопоставьте это с заявлением Погибели о том, что не все расы поддаются телеуправлению. Оставим в подтексте обещание немереного богатства, которое будет доступно расам, связавшим себя с этой Силой, но биологические и интеллектуальные императивы таких рас будут удовлетворены.
Итак, вопросы остаются. Насколько детален контроль Погибели над завоеванными расами? Мне это неизвестно. Может быть, в Крае Погибели не осталось ни одного осознающего себя разума – только телеуправляемые роботы. Но ясно одно: Силе нужно от нас что-то, что она пока не может просто взять.
И так далее. Десятки тысяч сообщений, сотни точек зрения. Не зря Сеть прозвали «Сетью Миллионов Врак». Равна каждый день обсуждала это с Синей Раковиной и Зеленым Стеблем, пытаясь собрать информацию воедино, пытаясь решить, какому истолкованию верить.
Наездники хорошо знали людей, но даже они не улавливали мертвенности лица Увна Нилсндота. И Зеленый Стебель достаточно хорошо знала людей, чтобы понимать: ответа, который утешил бы Равну, нет. Она каталась взад и вперед перед окном Новостей, потом протянула ветвь и коснулась женщины.
– Может быть, господин Фам сможет сказать, когда поправится.
Синяя Раковина просто откровенно паниковал.
– Если вы правы, то это значит, что Погибели все равно, что известно людям и близким к ним расам. – Его голосовой аппарат несколько секунд гудел, будто разговаривая сам с собой. – Я не верю этому сообщению. Четыреста секунд широкополосного вещания, столь насыщенного, что создает полные образы по всем чувствам у многих различных рас. Это неимоверный объем информации и без какого-либо сжатия… Может быть, это подслащенная приманка, которую мы, несчастное население Края, сами разнесем в свои гнезда. – Такое подозрение тоже в группах новостей высказывалось. Но в этом сообщении не было очевидных вложений и не было ничего, что обращалось бы к автоматике Сети. Такой тонкий яд мог бы сработать в Вершине Края, но не здесь, внизу. И оставалось только более простое объяснение, такое, которое имело бы смысл даже на Ньоре или Старой Земле: видеоролик содержал шифрованное сообщение для уже внедренных агентов.
Народу резчиков Хранитель был хорошо известен – и по большей части не по тем причинам. Ему было примерно сто лет, и он произошел при выделении из Резчика двух его стратегов. В ранние свои десятилетия Хранитель управлял городской лесопилкой. На этой работе он придумал усовершенствования для водяного колеса. Были у него довольно романтические связи – в основном с политиками и составителями речей. Постепенно заменяемые элементы склонили его к участию в общественной жизни. Последние тридцать лет он имел один из самых весомых голосов в совете Резчицы; десять лет, как стал лордом-камергером. В обоих этих качествах он отстаивал интересы гильдий и честной торговли. Ходили слухи, что если когда-нибудь Резчица отречется или полностью умрет, Хранитель будет следующим Главой Совета. Многие считали, что в случае подобного несчастья это станет лучшим исходом – хотя напыщенные речи Хранителя и были проклятием заседаний Совета.
Таков был публичный образ Хранителя. Каждый, кто разбирался в вопросах безопасности, предположил бы, что Хранитель командует и шпионами Резчицы. Без сомнения, у него были десятки информаторов в порту и на лесопилках. Но теперь Описатель знал, что и это – всего лишь прикрытие. Только представить себе – иметь агентов в самом узком кругу свежевателей, знать их планы, их опасения, их слабости, иметь возможность ими манипулировать! Хранитель сделал просто невозможное. Описатель должен был с сожалением признать неоспоримый гений другого.
И все же… это знание не гарантирует победы. Не все планы свежевателей управляются непосредственно сверху. Некоторые операции противника на более низком уровне могут быть подготовлены незаметно и иметь полный успех… а для полной гибели Джоанны Олсндот достаточно одной стрелы.
И здесь-то Описатель Джакерамафан может показать, чего он стоит.
Он попросил разрешения переехать в стены замка на третий этаж. Разрешение дали без труда. Новая квартира была поменьше, обивка на стенах грубее. Из узких бойниц открывался довольно унылый вид на площадки замка. Но для новой цели Описателя эта комната подходила идеально. Несколько первых дней он посвятил тайным прогулкам по замку. Стены были испещрены плетением туннелей шириной в пятнадцать дюймов и высотой в тридцать. И в пределах замка Описатель мог попасть почти в любое место, не будучи замеченным снаружи. Он шел цепочкой по одному от одного туннеля к другому, на мгновения возникая на бастионах и скользя от амбразуры к амбразуре, высовывая одну-две головы то здесь, то там.
Конечно, он сталкивался с охраной, но Джакерамафан имел разрешение находиться среди стен… и он изучал график службы часовых. Они знали, что он тут бродит, но Описатель был уверен, что они понятия не имеют о цели его усилий. Работа была тяжелая и на холоде, но она стоила сил. Величайшей целью жизни Описателя было сделать что-нибудь замечательное и великое. Трудность была в том, что идеи его были весьма глубоки, и другие стаи – даже весьма уважаемые многими – их не могли понять. Вот так же вышло и с Джоанной. Но еще несколько дней, и он сможет обратиться к Хранителю, и тогда…
Выглядывая за углы и сквозь бойницы, два элемента Описателя делали записи. И после десяти дней их собралось столько, что даже на Хранителя это должно было произвести впечатление.
Официальная резиденция Хранителя была окружена комнатами его помощников и охранников. Не то место, где можно сделать секретное предложение. А кроме того, Описателю уже не повезло как-то раньше при попытке прямого обращения. Аудиенции можно ждать целые дни, и чем больше ты следуешь правилам, чем больше проявляешь терпения, тем ничтожнее считают тебя бюрократы.
Но иногда Хранитель бывает один. Есть башня на старой стене, со стороны леса…
К вечеру одиннадцатого дня своих исследований Описатель стоял на этой башне и ждал. Прошел час. Ветер ослабел, с гавани наползал тяжелый туман, одевая старую стену будто медленной морской пеной. Все стало очень, очень тихо – как всегда бывает при густом тумане. Описатель изучал от нечего делать старую площадку – она действительно была уже развалиной. Известь крошилась под когтями. Будто можно было вытащить из стены целые камни. Проклятье, может быть, Хранитель изменил своей привычке и сегодня не придет?
Но Описатель прождал еще полчаса – и его терпение было вознаграждено. На винтовой лестнице послышалось щелканье стали. Звуков мысли слышно не было – их глушил туман. Прошла еще минута. Приподнялась дверца, и просунулась голова.
