Дмитрий Казаков - Война призраков
Ярко блестели буквы, образующие название: «Отвязный Роджер».
— Нужно быть безумцем, чтобы летать на таком, — покачала головой Джоанна.
— Нужно быть безумцем, чтобы взять на борт «зайцев», — добавил Виктор, — так что большим счастьем будет, если мы долетим до Земли!
Трап, к которому направлялись «призраки», казался высунутой из бока исполина кишкой. У его подножия стоял, покуривая самую настоящую трубку, невысокий человек в черной форме с ярко-синими кантами.
Принюхавшись, Виктор уловил запах яда Брахмы.
— Никак гости пожаловали, — сказал человек в форме, вынув изо рта трубку. — Что вам угодно?
— Мы от Купцова, — сказала Джоанна. — Он вас предупреждал?
— А то! — Любитель сладкого дымка расхохотался и протянул руку: — Я капитан Фарино, и я повезу вас на этом дырявом корыте до самой Земли!
Глаза у капитана оказались синие-синие, в тон кантам, и совершенно безумные. В них искрилось дикое, непонятное веселье, а губы командира «дырявого корыта» то и дело кривила усмешка.
Рядом с Фарино любой из «сломанных» обитателей лагеря «Острова Блаженных» показался бы верхом благоразумия.
— Очень приятно, — Виктор пожал небольшую, но очень жесткую ладонь. — Меня зовут Ален, а мою подругу — Моника.
Знать настоящие имена левых пассажиров экипажу звездолета было совершенно ни к чему.
— Ну-ну! — Капитан вновь расхохотался. — А я в этом случае — Микки-Маус! Но в общем-то мне все равно, как вы себя называете. У нас, конечно, не лайнер экстра-класса, но тоже ничего. Добро пожаловать на борт!
21 октября 2229 года летоисчисления Федерации Земля, Сингапур
«Отвязный Роджер» приземлился с грохотом и лязгом, способным напугать до обморока даже статую. Несколько мгновений казалось, что корпус не выдержит и развалится, но потом вибрация стихла, и по помещениям звездолета разнесся голос капитана:
— Дамы и господа, мы совершили посадку на планете Земля, якобы являющейся прародиной человечества! Вы можете отстегнуть ремни и сменить нижнее белье! Высадка начнется через десять минут!
— Он точно ненормальный, — покачала головой Джоанна, выпутываясь из прижимавших ее к койке ремней. — Но в то же время из него бы вышел отличный «призрак».
За время полета, продолжавшегося больше двух недель, путешественники, поселенные в тесной и неудобно расположенной резервной каюте, сталкивались с Фарино ежедневно во время завтрака, обеда и ужина. Всякий раз он приветливо улыбался, после чего обрушивал на соседей по столу лавину бредовых анекдотов и невероятных историй, достойных барона Мюнхгаузена.
— Наверняка, — кивнул Виктор. — Служба лишилась отличного сотрудника! Интересно только, как он собирается провести нас через таможню?
— Надеюсь, что не по частям! — фыркнула Джоанна.
В дверь к ним постучали через час после посадки, когда выгрузка пассажиров и груза благополучно завершилась.
— Капитан ждет вас в рубке, — сказал заглянувший в каюту офицер.
Виктор и Джоанна прошли длинным коридором и оказались в округлом помещении, откуда капитан управлял кораблем. Помимо Фарино тут обнаружился сидящий в кресле старший помощник, стоящий офицер рангом пониже и два огромных чемодана на колесиках.
В душе Виктора зашевелились нехорошие подозрения.
— Привет, друзья! — сказал капитан, улыбаясь так, что любой киношный маньяк умер бы от зависти. — Настал решительный момент, так что нам нужно собрать все силы, чтобы преодолеть последнее препятствие!
— Нам предстоит путешествовать в этих штуках? — спокойно осведомилась Джоанна.
— Ваша догадливость, Моника, — Фарино сделал ударение на последнем слове, — делает вам честь!
— И вы надеетесь, что таможенники пропустят их просто так? — усомнился Виктор.
— Существует негласная договоренность, — вступил в разговор старший помощник. — Таможенники закрывают глаза на наш багаж, а мы иногда привозим им кое-что интересное и полезное...
«Вроде сладкого яда Брахмы», — подумал Виктор.
— И на этот раз багажом станем мы? — Виктор подошел к одному из чемоданов и осмотрел его. — Ну что же, капитан, надеюсь, что вы обращаетесь с багажом аккуратно...
— Аккуратнее некуда! — Фарино расхохотался. — Прошу занять места согласно купленным билетам!
— Дамы вперед, — пробормотала Джоанна. — А ну-ка, господин капитан, помогите мне!
Чемодан был достаточно велик, чтобы вместить крупного мужчину, и девушка устроилась в нем довольно удобно.
— Внизу прорезаны дырки для воздуха, — сказал Фарино, застегивая крышку. — Так что вы не задохнетесь!
— Надеюсь! — донесся изнутри приглушенный голос.
За тем как устраивался в чемодане Виктор, члены экипажа наблюдали с каменными лицами. Лишь когда «призрак» улегся, капитан позволил себе легкую улыбку:
— А вы неплохо растянуты, господин Ален!
— Стараюсь, — пробурчал в ответ Виктор.
Крышка закрылась, и он оказался в пахнущей кожей тьме. Сидеть было неудобно, что-то впивалось в седалище, а когда чемодан покатили, стало ясно, что рессоры в его конструкции не предусмотрены — каждая неровность пола отдавалась во всем позвоночнике.
— Пока расслабьтесь, — произнес где-то сверху голос Фарино. — Когда надо будет сидеть тихо, я запою...
Колесики чемодана негромко поскрипывали, потом перестали, зато стал слышен равномерный шелест, явно издаваемый работающим трапом. Последовал рывок, чемодан завалился набок и Виктор понял, что его несут.
— Ох, ну и тяжелый же он! — пробормотал кто-то.
— Так, ставьте! — командовал издалека Фарино. — И аккуратнее, аккуратнее! Не дрова грузите!
В бок Виктору уперлось что-то твердое, последовал еще один рывок, какой бывает при ускорении. Виктора равномерно покачивало и побрасывало, точно плод в утробе неосторожной матери, решившей в период беременности заняться лыжным слаломом.
Потом толчки прекратились и упакованного в чемодан «призрака» некоторое время несли.
— О соле, о соле мио-о-о! — затянул кто-то козлиным фальцетом, когда чемодан вновь покатили, и Виктор не сразу понял, что Фарино сообщает «багажу», что пора затаиться.
— О, капитан, рад вас видеть. — Вкрадчивый голос принадлежал таможеннику. — Что это вы поете?
— Одну древнюю песню, — ответил Фарино, перестав голосить. — Вокальные упражнения, так сказать!
— Ну упражнения — дело ваше, — сказал таможенник, — а вот эти чемоданы меня смущают. Очень хочется в них заглянуть...
— Я бы на вашем месте, Лян, этого делать не стал. — Голос капитана звучал так же беспечно, но Виктор уловил появившуюся в нем нотку напряжения. — Это может вызвать некоторые осложнения в наших дружеских отношениях...
— Ай-я-яй, — изобразил разочарование таможенник. — Этого мне не хотелось бы. Но поймите и вы меня, капитан, — такой большой багаж, а на Земле вы пробудете меньше суток...
— Это подарки, Лян. — В чемпионате Федерации по вранью Фарино был бы в первой тройке. — Для моей тетушки Амалии из Руана. Бедная, одинокая старушка, ей так приятно будет получить кое-что от племянника...
В голосе капитана прорезался слезливый надрыв.
— Подарки? — Таможенник задумался. — Но вы, капитан, дадите мне честное слово, что там не наркотики и не оружие?
— Легко! — В этот раз Фарино не пришлось кривить душой. — То, что в этих чемоданах, не облагается пошлинами и не запрещено к ввозу на Землю. Готов поклясться чем угодно!
Удивительным образом капитан умудрился не соврать. Люди никогда не являлись предметом таможенных сборов, и никому в голову не могло прийти запретить их ввоз.
— Ладно. — Таможенник смягчился. — Но в следующий раз с вас небольшой презент, капитан... А теперь проходите, я на мгновение отключу сканер.
— Благодарю вас, Лян! — пылко воскликнул Фарино, и колесики где-то под спиной Виктора вновь заскрипели.
Последний этап путешествия оказался самым трудным. От долгого пребывания в неподвижности затекла спина, болезненно хотелось распрямиться и вытянуть ноги. Чувствительность притупилась, почти не ощущались толчки и рывки. Виктор смутно осознавал, что его везут, потом несут, а затем снова везут.
Раздавшийся над головой скрип заставил вздрогнуть, а когда во внутренности чемодана проник свет, Зеленский понял, что свобода близко.
— Ну что, живой? — спросил Фарино, расстегивая крышку до конца.
— Вроде, — отозвался Виктор и не удержался от гримасы. По застывшим в неподвижности ногам прошла судорога.
С некоторым трудом вспомнил, как двигают руками и ногами. Выбрался из чемодана и обнаружил, что тот лежит на полу небольшого гостиничного номера. В углу стояла тумбочка с инфовизором, у стены — диван, а из-за узкой двери доносился плеск воды.
— Девица твоя там, умывается, — осклабившись, сообщил капитан и довольно развязно подмигнул.
