Вячеслав Шалыгин - Остров Z
Тимофей свернул с шоссе и направил машину в сторону Алексеевки. Почему-то ему казалось, что начать следует не с райцентра или достаточно крупного села Замятино, а с этой небольшой деревеньки. И чутье вновь не подвело.
Именно на окраине Алексеевки группа встретила первого бродячего мертвяка. Ну, или зараженного неведомой инфекцией больного – в тот момент понимания проблемы у Бажова еще не было. Ясно было одно: человек нездоров, можно даже сказать, «перерожден», и, похоже, не вчера, а задолго до начала сезона дождей. Выглядел он настолько жутко, что в первый момент никто не поверил своим глазам. А как поверишь, если тебе с пеленок говорят, что ходячие мертвецы – это сказка? И вдруг – получите, распишитесь! – прямо на тебя топает материализовавшийся сказочный персонаж. Кощей бессмертный! Или, выражаясь современным языком, – зомби! Это ж вынос мозга!
Когда первый шок пошел на убыль, Тимофей от души топнул по педали газа, и машина ворвалась в деревню, словно передовая тачанка конницы Буденного. И так же лихо затормозила, чтобы не собрать на передний бампер с десяток местных жителей. Вернее, местной нежити.
Все члены встречающей делегации были «колоритными» по полной программе, но больше всего Бажова напугало не это. Они двигались вовсе не так, как представляют себе любители голливудских страшилок. Пока они не видели цели, их поведение смахивало на поведение припадочных: дергались, как под током, размахивали руками, корчили ужасные рожи. Но стоило им увидеть машину с людьми, все «зараженные-перерожденные» мгновенно преобразились. Их движения стали рациональными, быстрыми и, хотите – верьте, хотите – нет, вполне осмысленными. Во всяком случае, когда стих скрип тормозов, перед бампером ни одного зомби не оказалось, они мгновенно убрались с дороги и бросились на машину с флангов. И в стекла они били не кулаками и не локтями, а поднятыми с земли палками и камнями. Хорошо еще, что тяжелых колов и крупных камней поблизости не нашлось.
Джип вылетел из деревни задним ходом, выполнил «полицейский разворот» и помчался обратно к шоссе, но на небольшом перекрестке в километре от Алексеевки его поджидала приличная толпа нежити. В сознании у Бажова еще не уложилось, что все эти существа больше не люди и что теоретически он с чистой совестью может врезаться в толпу и разбросать всех тварей, как кегли. Это ведь только в кинофильмах герои мгновенно ставят диагнозы и начинают мочить зомбаков направо и налево. Бажов допускал, что все эти люди просто больны, а потому попытался избежать «массового наезда» и свернул направо. Как выяснилось впоследствии, на дорогу к селу Замятино.
Собственно, так группа и очутилась там, где очутилась. Все, что происходило дальше, можно описать в нескольких словах. Группа не раз пыталась выбраться из ловушки, но лишь утопила джип в непролазной грязи и была вынуждена вернуться в Замятино. В этом селе количество нелюдей на квадратный километр было, пожалуй, минимальным, а всевозможных запасов на складе местного сельпо и в погребах, брошенных жителями домов, было достаточно, чтобы прожить хоть целый год. Кроме того, в селе и вокруг него то и дело мелькали военные, которые с переменным успехом пытались зачистить местность от нежити. Кстати, именно военные несколько прояснили ситуацию и подкинули пищу для размышлений.
Случилось это на седьмой или восьмой день пребывания группы в карантинной, как выяснилось, зоне. Военные впервые на памяти Тимофея забрели в поселок, поскольку их разведка обнаружила нескольких вновь прибывших, вероятно, любителей приключений, которые непонятным образом пробрались мимо блокпостов. Эту «вводную» Бажов подслушал, затаившись на всякий случай в тени глухого забора одного из дворов на улице Центральной, неподалеку от местной церквушки. Сюда временные жители Замятино повадились ходить за солениями, которых было полно в погребе старого, но недавно перекрашенного домика. Обняв трехлитровую банку с квашеной капустой, Тимофей прильнул к забору и прислушался к беседе двух бойцов, куривших по ту сторону ограды. Сами они называли себя то химиками, то чистильщиками.
То, что Тимофей услышал, стало для него даже большим потрясением, чем первая встреча с нежитью. И не только для него. Сева, выслушав его рассказ, замолчал на сутки, а Наташа, наоборот, все те же сутки билась в тихой истерике.
Чистильщики не церемонились ни с кем. Ни с условной нежитью, ни с безусловно живыми нарушителями режима. Всех явно больных они отстреливали, а остальных грубо бросали в машины и увозили в подвалы какой-то базы, расположенной неподалеку от Замятино. Как понял Тимофей, девять из десяти внешне здоровых нарушителей оказывались носителями «зомбической чумы», а потому из подвалов их перемещали для проформы в лазарет, а затем в печку, поскольку лекарства от заразы у военных не было, и когда оно появится, никто не знал. Да и появится ли вообще, было под большим вопросом.
Вторым пунктом просветления стал окончательный ответ на вопрос, зомби или не зомби. Ответ: не зомби – все-таки не в кино дело происходит, а в реальности – но больны все зараженные смертельно и безнадежно. У военных в этом не было никаких сомнений. Почему они решили, что местное население постигло заражение, а не перерождение-превращение в ходячую мертвечину? Этого Тимофей не понял. Лично он склонялся все-таки к «киноверсии» хотя бы потому, что все «застреленные» нелюди поднимались, отряхивались и уходили к себе в леса. Гнить в земле, как все приличные мертвяки, оставались только основательно поврежденные экземпляры: сгоревшие, расчлененные или хотя бы лишившиеся половины головы. Обо всем этом чистильщики рассуждали долго и описывали такие случаи во всех подробностях. Тимофей едва не проблевался прямо в банку с капустой. Однако при всем при этом чистильщики все же не гнушались называть зараженных «зомбаками». Хотя чаще называли их привычно – «духами». Почему же тогда официально противник именовался не зомби, а именно зараженными? Зачем военные пытались себя обманывать? Видимо, чтобы сохранить боевой дух.
Узнав еще кое-какие детали, Бажов бесшумно убрался из опасной зоны, благополучно вернулся к своим коллегам и поделился с ними новой информацией. В том числе выводами по теме «зомби или не зомби». После этого, как было сказано выше, группа на сутки погрузилась в депрессию.
С тех пор застрявшие в карантинной зоне телевизионщики прятались и от нежити, и от живых. Ведь теперь было совершенно непонятно, какая встреча опаснее. Но эти прятки не были добровольным заточением. Творческая и любознательная натура Бажова требовала изысканий, и он ежедневно выбирался в мини-экспедиции. В результате Тимофей неплохо изучил местность, повадки нежити и сделал немало интересных выводов.
