Первый уровень. Солдаты поневоле - Андреев Николай

– А парнишка не слабоват? – уточнил Стаф. – Боюсь, напрасная трата денег.

– Ошибаешься, – сказал офицер. – Стервец необычайно упрям и выдержит любые испытания. На Грезе он победил во всех трех схватках. Уложил двух наших воинов и одного осужденного.

– И плайдцы расстались со столь талантливым гладиатором? – недоверчиво спросил тасконец.

– Я сумел их убедить, – произнес Грег. – Пришлось даже слегка надавить.

– Покажи мне контракт, – молниеносно отреагировал владелец компании.

Майор достал из кармана аккуратно свернутый лист бумаги и протянул его Энгерону. Стаф бегло прочитал текст документа, изумленно покачал головой и после непродолжительной паузы сказал:

– Ты совсем свихнулся. На кой черт нам подобные проблемы? Это же кабала, а не сделка.

– Я покрою незапланированные расходы из своего жалования, – жестко проговорил Лейрон.

– Не горячись, – остановил офицера тасконец. – Лучше объясни данное решение.

– Мальчишка – прирожденный солдат, – вымолвил Грег. – Пятый, шестой уровень для него не предел. Перспективы фантастические. Быстр, вынослив, умен. Кроме того, невольника кто-то уже учил.

– На поблажки не надейся, – возразил Энгерон. – Правила на базе неизменны. Никаких исключений. Нулевой уровень обязателен. Отведи парня на приемный пункт. Пусть раба проверят. Мы недавно приступили к формированию четвертой центурии. Он вольется в ее состав.

Спорить с хозяином не имело смысла. Законы в лагере действительно жесткие. Майор неторопливо зашагал к Андрею. Вскоре Лейрон и Волков двинулись к прямоугольному двухэтажному зданию. Возле строения застыли два вооруженных охранника. Штурмовики беспрепятственно пропустили инструктора внутрь сооружения.

В тесном мрачном холле офицер передал невольника худощавому русоволосому тасконцу лет пятидесяти в сером комбинезоне. Землянин покорно поплелся за сотрудником базы. Начинался новый этап его жизни. Униженный, бесправный раб стал наемником. Впрочем, Андрея это обстоятельство ничуть не радовало. Относительно своего будущего юноша не питал ни малейших иллюзий. Здесь из подростка сделают жесткого профессионального убийцу. Он по-прежнему жалкая, бесправная марионетка в чужих руках.

ГЛАВА 3

НАЕМНИК СОРОК ОДИН ТРИНАДЦАТЬ

Мужчина привел Волкова в медицинский блок и приказал раздеться. Землянин сразу обратил внимание на голографические камеры установленные в помещении. За ним внимательно наблюдали. Если невольник вдруг нападет на врача, в комнате тотчас появятся охранники. И уж тогда бунтарю не поздоровится. Парни у входа весьма крепкие на вид.

Через пару минут в кабинет вошла ассистентка тасконца. На вид женщине около тридцати. Короткие светлые волосы, высокий лоб, чуть вздернутый нос, на щеках едва заметные ямочки. Красавицей оливийку нельзя назвать, но она была достаточно привлекательна. Еще год назад собственная нагота наверняка смутила бы Андрея, но сегодня юноша с абсолютным безразличием изучал обстановку отсека. Предназначение большинства приборов Волков не знал.

– Элиза, подготовьте, пожалуйста, аппаратуру, – вежливо произнес доктор. – У нас новый пациент.

– Конечно, господин Дейсон, – откликнулась женщина, с интересом разглядывая землянина.

Между тем, врач небрежно откинул в угол одежду Андрея и приблизился к невольнику вплотную. Внешний осмотр надолго не затянулся. С некоторым удивлением в голосе мужчина проговорил:

– А жизнь вас изрядно потрепала, молодой человек. Глубокие шрамы на левом плече, свежие рубцы на спине, повреждение на верхней губе. Не многовато ли отметин?

– Сам себе я их не наносил, – грубовато ответил юноша. – Такова доля раба.

– Судя по ранам, это не следы побоев, – сказал тасконец. – Электрические хлысты причиняют адскую боль, парализуют мышцы, но не наносят травм. Тут что-то другое... Пытаетесь скрыть правду?

– Не вижу смысла, – пожал плечами Волков. – На Алане меня распяли на столбе. Крекот разорвал плечо и хотел выклевать глаза. Стервятник промахнулся, и я его загрыз.

– Господи, какой ужас, – прошептала медсестра. – Сколько же вам лет?

– Семнадцать, – вымолвил землянин. – Вполне подходящий возраст для убийцы.

– Советую попридержать язык, – произнес врач. – Медицинский блок прослушивается. На базе не любят чересчур говорливых невольников. Ядовитый сарказм по отношению к нам и вовсе неуместен. Мы выполняем свою работу.

– Прошу прощения, – тихо пробурчал Андрей. – Подобное больше не повторится.

Обследование юноши длилось минут сорок. К здоровью воинов руководство лагеря относилось очень серьезно. Если у потенциального солдата есть врожденные заболевания, то зачем тратить на него время и деньги. Ущербный товар быстро перепродавали владельцам сельскохозяйственных угодий. Разумеется, со значительной скидкой. Долго бедняга все равно не протянет.

Кроме того, Энгерон сводил к минимуму риск возникновения эпидемии. Людей на Оливию доставляли с разных планет, часто невольники жили в антисанитарных условиях, месяцами голодали. А это идеальные условия для распространения опасной заразы. Стаф предпочитал подстраховаться.

У Волкова взяли кровь на анализ, сделали рентгеноскопию груди, томографию мозга, тщательно проверили внутренние органы. Результаты тут же фиксировались компьютером. Подспудно на землянина создавался банк данных. Проведя генную экспертизу, мужчина нажал на столе зеленую кнопку. Дверь в коридор открылась, и на пороге появились два штурмовика. Врач повернулся к охранникам и сказал:

– Можете забирать. Пациент годен к службе. Однако трое суток карантинной зоны ему не помешают.

Солдаты бесцеремонно взяли обнаженного подростка под локти и вывели из комнаты. Шлепая босыми ногами по бетонному полу, Андрей двигался вглубь приемного пункта. Секунд через двадцать конвоиры остановились возле металлической двери. На ней ярко-желтыми буквами было написано: «Карантин-11». Капрал приложил ладонь к панели пульта, и массивная преграда бесшумно отъехала в сторону.

– Проходи, – проговорил штурмовик. – Правила здесь простые. Спишь, ешь, принимаешь душ. Одним словом, курорт. Если доктор не обнаружит какую-нибудь болезнь, станешь наемником четвертой центурии.

– Центурии? – недоуменно спросил юноша. – Что за странное подразделение?

– Скоро узнаешь, – иронично усмехнулся охранник. – Господин Энгерон обожает оригинальные названия.

Трое суток Волков мучался от скуки. Заняться было абсолютно нечем. Помещение, в которое поместили землянина, очень напоминало тюремную камеру. Только тут гораздо чище. Бледно-голубые стены, белоснежный потолок, сверкающий серебром санитарный узел. Причем, все: и кровать, и стол, и туалет, и душ, располагалось в одном блоке размером примерно три метра на два.

В верхних углах комнаты землянин снова обнаружил приборы наблюдения. Тасконцы ни на секунду не выпускали пленника из виду. Еда поступала из специального аппарата, похожего на тот, что стоял в лагере гладиаторов на Грезе. Кормили неплохо. Пища, разумеется, синтетическая, но вкусная и калорийная.

Несколько слов надо обязательно сказать о гигиенических процедурах. Без сомнения, сотрудники базы добавляли в воду какое-то дезинфицирующее вещество. Вреда здоровью оно не причиняло, однако после него кожа слегка краснела и чесалась. Во время первого принятия душа Андрей немного глотнул этого раствора и потом долго мучался от изжоги. Конвоиры, мерзавцы, могли бы и предупредить.

Наконец, вынужденное заключение завершилось. Штурмовик вывел юношу из камеры и приказал следовать за ним. Второй солдат шел позади Волкова. Одно неверное движение, и охранник пустит в ход электрический хлыст. Вскоре Андрей оказался в небольшом квадратном помещении. Справа и слева столы с компьютерами и непонятным оборудованием, напротив юноши еще одна дверь, а в центре пластиковый стул. Трое мужчин в темно-синих комбинезонах бесстрастно смотрели на невольника.

– Садись, – сурово сказал оливиец лет сорока, обращаясь к Волкову. – И не дергайся.