Алекс Майкл Экзалтер - Авантаж
ГЛАВА III
Рейнджер везде пройдет, ног не замочив, по лужам крови своей и чужой. Для этого у него имеются руки и голова.
Из сборника "Армейский фольклор и юмор". Издание 4-е дополненное. Факультет универсальной филологии Англатеррского университета. 68 год.
Капитан Мик Риант не знал: радостно ли смеяться ему истерически или безутешно-горько рыдать. Оно и правильно, так как ни того, ни другого он делать не собирался, оценивая обстановку после провальной и повальной высадки на поверхность планеты Кадм-Вэ передового дозора рейнджеров фельд-кампамента полковника Ала Тотума.
Вот дьявол! В вакууме не было печали, так черти газу подкачали. В камере псих-одиночества и то уютней чувствовал себя кадетом, чем этот бедный капитан Риант, оставшийся воевать в одиночку с проклятой планетой…
Все же присутствия духа рейнджер Риант не терял и, прежде чем едва ли ни по микросекундам восстанавливать позорную историю постыдного провала рейнджеров, он по-военному, то есть многоэтажно и заковыристо, помянул дорогого покойника Тотума, умеющего избавляться от неугодных офицеров и сержантов, посылая их куда ни попадя лишь бы подальше. Но и сам покойный получил от фортуны прости-прощай. Затейливо эмфатически и метафорически состряпал ему эпитафию с кенотафом Мик Риант, заметив образно: на штабном-то фрегате Ал Тотум, вот оно как, лыжи успел навострить, но коньки все-таки отбросил. Они не катят, братья и сестры рейнджеры…
Оба предмета старинного спортивного инвентаря были прекрасно известны желчному Мику Рианту. Поскольку вместе с Дином Ли он их не раз, не фигурально, а по прямому назначению использовал на синих ледяных и снежно-белых пустошах вокруг антарктического Либен-манора на Террании Приме. Нынче же (вот пакость оливиновая!) на изумрудно-берилловых дюнах Кадма-Вэ у него нет ни санок, ни лыж, ни коньков. И, вообще, почти ничего из штатно функционирующего вооружения и оснащения рейнджера, несколько сумбурно рассуждал Мик Риант, находясь в относительной безопасности, какого-то древнего укрытия, по всей видимости, вынесенного командно-наблюдательного пункта, более-менее недавно окончательно добитого чем-то суперлативным.
Небось, Саби сисястая постаралась. От нее не убудет, когда разозлится…
Сам капитан Риант постепенно обретал боевую злость и рейнджерский воинский дух, прокручивая в памяти картинки показательного, хоть в учебники по боевой подготовке, отрицательного примера, как не надо делать при подготовке рейда в локальность, где следует, несмотря ни на что, непременно предполагать присутствие ксенологической угрозы. И дополнительные меры безопасности во время вторжения в эту палеоархеологическую подлость опрометчиво не считать излишними.
Барон Тотум-гаденыш… Вот сволочь благородная!
Лиха беда начальник есть начало начал нетерпимых стихийных бедствий и всяческих чрезвычайных происшествий, к каким любой военный, естественно, не испытывает добрых чувств. Из чего следовало: Микаэль Риант-Небраска по-филологически на добром староанглийском заковыристо помянул об их общих с Алексом Тотумом-Висконсин англосаксонских корнях, где-то когда-то вросших в изначальную Землю и во многих других мирах во время метагалактической Панспермии человека разумного.
Сам себя Мик Риант не считал обделенным разумом националистом и потому скоро покончил с очередным пароксизмом брани и ругани. Тем паче, он остался в живых и потому может в какой-то степени считать себя победителем, если бы не был оправлен назад в небеса передовой дозор, вверенный его неудачному командованию, начал трезво вспоминать о случившемся капитан Риант.
Сначала на Кадм-Вэ по анкер-болиду высадился прим-сержант Кунцер. Он же первым его и покинул, когда через 73 секунды сдетонировали аннигиляционные боеголовки у него на плечах, но до того успели высадиться все силы и средства дозора рейнджеров. Как положено, четко по боевому уставу с защитными полями во всю мощь, в маскировочном режиме они заняли круговую оборону на плацдарме, разбросали макросенсоры обнаружения и целеуказания…
Любо-дорого посмотреть, и капитан Риант интуитивно отключил свой верный БИМ вовсе не из бравады, чтобы полюбоваться безукоризненной работой рейнджеров в режиме целлеризации. Больше он боевой имплантант не включал, наоборот, по очереди с максимальным ускорением пришлось деактивировать все суперлативное снаряжение и оснащение. Что это было: предзнание или предчувствие? — Риант до сих пор еще не понял. Или дрессированное в экспериментах тело сработало сверх человеческих возможностей? А может, тренированное на возможные неприятности подсознание подсказало рукам, что им надлежит делать, не дожидаясь, пока тугодумный рассудок сообразит? Во всем этом лучше разбираться умному бионику доктору Алмо, а не глупому филологу магистру Рианту, вновь переживающему посекундно чудовищную катастрофу.
За 10 секунд до гибели прим-сержанта Кунцера неладное почувствовал опытнейший, много чего повидавший ветеран, старый главсержант Курт Бастиан, вдруг запустивший постановщик механических электромагнитных помех. А капитан Риант, не раздумывая, поддержал его двумя штатными импульсными зарядами ближнего действия. По всей видимости, им обоим подспудно не давала покоя задняя мысль о замершей неподалеку разведывательной технике вагантера Дерим.
Наверное, поэтому Мик Риант, уже ускорившийся до предела, вручную принялся избавляться от всех своих аннигиляционных микрозарядов на плечах и на бедрах. По площадям в белый свет как в копеечку крест на крест килотоннами корпускулярно-волновой взрывчатки, чтобы поставить поодаль плацдарма заградительный электромагнитный ударно-световой барьер.
Аннигиляционные заряды Мик Риант недолюбливал за подверженность спонтанной детонации и свои защитные поля он заранее вручную активировал, но отключил пушки Бармица, потому как все шесть стволов принялись аварийно мигать фиолетовыми огоньками предупреждений. Электромагнитная опасность, микродефлекторы на пределе! И Мик Риант мигом отрезал от внешнего питания обе своих боевых перчатки с четырьмя импульсными лазерами и тремя пучковыми разрядниками.
Сделать это он успел, тогда как левый кулак сублейтенанта Столкер пошел в распыл спустя 2 секунды после гибели сержанта Кунцера. Через секунду ее БИМ взорвался, выбросив вперед фонтан крови из еще живого тела, тут же подхваченного и закрученного в тугой узел ударной волной далеких аннигиляционных разрывов, набросившихся на человека, лишившегося защитных силовых полей.
Немедленно, не менее ужасающая смерть третьим постигла штаб-сержанта Кнуро: у него разделало на атомы-молекулы антигравы и безынерционные полетные двигатели по бокам. Трудно представить, что он почувствовал за доли секунды с раздробленными в труху тазовыми костями, прежде чем сдетонировали аннигиляционные микрозаряды у него на бедрах.
Бедняга Грег Кнуро не заметил приказа Мика Рианта, распорядившегося жестом двумя скрещенными руками немедленно приступить к нуль-эвакуации. Тогда как сержанты Пит Весняк и Вольф Ансельм, а за секунду до них и главсержант Бастиан, успели эвакуироваться через ретранслятор связи и телепортации на штабной фрегат. Из него со стационарной орбиты, как положено, велось наблюдение за высадкой. Вероятно, системы наблюдения на фрегате еще смогли заметить, как в тотальную аннигиляцию ушли два полиамбиентных "армискута" огневой и тыловой поддержки, так ни разу ни в кого и никуда не выстрелившие, не найдя куда целиться в неизвестного вероятного противника, от того ставшего во много раз более опасным и реальным. Потому как спустя 13 секунд после эвакуации сержантов Весняка и Ансельма на оружейно-транспортной платформе, где обосновался барон Тотум со своим штабом, началась внутренняя гравитационная пульсация. Весняку и Ансельму не суждено было погибнуть на негостеприимной поверхности Кадма-Вэ, их сначала тонкими слоем размазало запредельной гравитацией по переборкам фрегата, и лишь затем их тела пошли в распыл безудержной аннигиляции.
Ко времени крушения штабного фрегата на поверхности планеты все успокоилось, и капитан Риант убедился: со второй оружейно-транспортной платформой все в порядке — она по утвержденному плану отхода отступила безопасным нуль-перемещением из солярной системы. Об этом Мику Рианту просигналил кодовыми габаритными огнями спутник-ретранслятор с низкой орбиты, поддерживавший катастрофическую высадку передового дозора. А потом буквально на глазах Рианта искусственный спутник Кадма-Вэ, не успев уйти за горизонт, внезапно сорвался с орбиты и неуправляемым болидом устремился к поверхности.
— Бум-бум, бах-бах… Так-так, кто-то нас здесь фатально и летально уделал по самые, пардон, помидоры, — вслух полностью вспомнил капитан Риант неприличную апофегму майора Хампера. Мало кто из рейнджеров-экзобиологов понимал причем здесь аграрная овощная культура, эти самые золотые яблоки италийские из террагенетического семейства пасленовых. Однако же филолог Мик Риант и палеограф Даг Хампер много знали чего такого ругательного из древних языков изначальной Земли, что и помогало им иногда искренне и душевно выражать свои чувства.
