Выговский Викторович - Последний Рубеж
Острее лезвие слегка дернулось, на коже появился узкая алая полоса, кровь крупными каплями потекла вниз, обагряя сталь.
— Не надо меня злить.
— Оставь ее в покое, это наше с тобой дело, — вмешался Ассир. — Что ты видел?
— Это уже не важно, Ас, уже не важно, — отрешенно ответил Аркус, его темные глаза будто заполнились туманом.
Ассир видел, как лезвие ножа медленно скользнуло вниз, долго не мог забыть… Как только закрывал глаза, воображение и память рисовали ту ужасную картину. Кожа на шее расходится в стороны, рана открывает страшную алую пасть, сквозь нее видны рассеченные трубочки вен, глаза Эоны заполняются болью, зрачки расширяются, кровь ручьем хлещет на грудь.
Эона захрипела и упала на пол как кукла. Ассир подхватил ее, их взгляды на мгновение пересеклись. Казалось, время остановилось.
Девушка мотнула головой, из раны наружу плеснуло алым, силы покидали ее, кожа бледнела, уже совсем белая, как снег, по щекам покатились слезы. Под ногами Ассира хлюпало, на темную твердь набежала целая лужа крови.
Он с такой силой стиснул зубы, что от скрежета стрельнуло в ушах, брови сползли вниз, сошлись на переносице, кулаки сжались до обеления. В голове не укладывалось, почему такая молодая и красивая должна умирать, в то время как сволочь осталась жить? Хотелось разорвать на части неправильный мир, раздавить как блоху каждого негодяя.
Эона на прощание легонько провела ладонью по его лицу, а затем ее муки прекратились, рука опала вниз как осенняя листва, страшные хрипы утихли. Яркие синие глаза перестали двигаться, погасли и остекленели, даже тяжелый блеск боли исчез. Она лежала на его коленях, не шелохнется, будто уснула, из краешков чувственных губ наружу побежала тоненькая струйка крови.
Ассир поднялся на подгибающихся ногах, весь темный от крови. Лицо мрачное, осунувшееся, во взгляде сталь. Из груди на волю рвался яростный крик, в груди клокотало, дыхание пошло частое, от него жгло в ноздрях. Ассир зарычал, как разъяренный лев:
— Аркус, тебе конец, тварь!
Предателя словно стегануло невидимым бичом, он вздрогнул всем телом, даже бросил через плечо настороженный взгляд. Быстрее ветра он мчался вдаль, только подошвы мелькали, но смутные очертания коренастой фигуры все еще различались во тьме. Яростно выругавшись, Ассир выхватил "Кварк". Пахло кровью, гадкий металлический привкус ощущался даже во рту. И на душе пакостно, будто в его ладони лежал тот нож, и ладони все в алом, тоненькие струйки стекают по пальцам…
Маленькая неуловимая точка, уже почти неразличима в густом мраке. Ассир захватил взглядом цель, вскинул руку с оружием.
— Ты забыл, гад, с кем связался.
Прогремел выстрел, рука сгусток черной молнией сорвался с излучателя, в мгновение ока точка перестала двигаться и замерла.
Скорее всего, ранил, живучая сволочь! Ассир оставил Эону у разбитого истребителя и медленно пошел вперед. Он успел привыкнуть к этой бойкой и неимоверно красивой гемерянке, было в ней что-то такое, чего не объяснить словами, но от чего дыхание замирает, как испуганный зверек, а сердце начинает сильно стучать в грудную клетку, и мысли в голове рассеиваются, как облака под порывами ветра…
Аркус зашевелился, серая точка слегка двинулась вправо, затем еще и еще. Но уже не так резво как прежде, едва ли быстрее чем волочил ноги изможденный Ассир.
Дно расщелины имело вытянутую форму, труба трубой, ни спрятаться, ни свернуть. Можно двигаться только вперед или назад. Ассир понимал, что Аркусу не уйти: Он ранен, теряет силы, рано или поздно свалится.
Кровавая ярость застилала взгляд, в ушах все не стихали предсмертные хрипы Эоны, и Рага… Ассир вспомнил наивные и такие доверчивые глаза молодого десантника: Он так любил шутить. Ассир зарычал, выстрелил во тьму, затем еще раз, и еще, и еще.
Заряды улетали вдаль, в груди грохотало, как в кузне, хотелось истребить все в округе, печаль сплавлялось с гневом, выливаясь в жгучее пламя, которое разливалось по венам и пробуждало к жизни изнуренное тело. У Ассира открылось второе дыхание, шаги стали тверже, боль в позвоночнике утихла.
Инфразрение позволяло лейтенанту ориентироваться в темноте, зрачки ловили каждую крупицу света, но загадочное темное вещество оставалось по-прежнему непроглядным. Количество "мертвых зон" становилось все больше. Ассир перешел на легкий бег, подошвы глухо шлепали по темной тверди. В воздухе явственно ощущался запах крови и горелого полимера. Значит подстрелил…
Ассир остановился у громадного черного пятна, оно висело в воздухе подобно облаку, но плотное, до края можно дотянуться рукой. Таинственное вещество едва заметно подрагивало, как ткань на ветру, запах крови становился все сильнее. Он даже ощущал страх врага, как трясется и выпрыгивает из груди подлое сердце.
Аркус напал неожиданно, по крайней мере, ему так казалось. "Мертвая зона" скрывала от глаз, потому чувствовал себя уверно, как зверь в засаде. В силе и проворстве Аркус уступал противнику, а вот в подлости и изворотливости…
Коренастый, но юркий словно хорек предатель метил ножом в глаз. Размахнулся по короткой дуге, снизу вверх, чтобы не выдать удар. Аркус уже видел как сталь пронзает упругую плоть, разрезает мышцы и оцарапав кость входит в глазницу. Но внезапно, предплечье наткнулось на что-то твердое и холодное, руку обожгло болью, отрубленная конечность влетела в воздух, за ней алыми струйками брызнула кровь. Аркус в изумлении застыл: рот распахнут, зрачки расширены, из раны бьют фонтанчики ковь. Он хотел что-то сказать, но не успел. Тяжелый кулак Ассира с хрустом опустился точно на основание черепа, предатель бревном рухнул наземь.
Злость продолжала пожирать изнутри, внутри черепа грохотало, ребра трещали от ярости, что рвалась наружу: Как тяжело удержаться и не прирезать врага как свинью, — Ассир размахнулся, лезвие деструктора вытянулось и замерло в дюйме от лица Аркуса.
— Ты мне все расскажешь, тварь, а после, — глаза лейтенанта зловеще прищурились, голос звучал мрачно и холодно — а после ты за все заплатишь.
* * *Широкая ладонь Ассира мертвой хваткой вцепилась в горло предателя, под пальцами захрустело. Аркус заерзал, чувствовал, как сминают гортань, дышать становится трудно, лицо раскраснелось, словно сопла двигателя, глаза полезли на лоб. Расстояние между пальцами стремительно уменьшалось. Лейтенант ладонью ощущал учащенную пульсацию сосудов, судорожно дергающуюся гортань. Так и подмывало придавить еще чуть-чуть, раздастся желанный треск и кадык негодяя лопнет как перезрелый гранат. По пальцам потечет алый сок, и на душе станет легче. Легче от того что негодяй наказан, хотя Эону не вернешь, сколько не убей ублюдков. Но он, Ассир, должен отомстить, Эона достойна мести.
— Говори, скотина. Или я раздавлю тебя как жука!
— Отпусти, Ас, — прохрипел сержант, — не могу дышать.
— Говори, кто тебя нанял! — ревел Ассир, — имя!
Аркус не ответил: закатил глаза и обмяк, из горла вырвался придавленный стон. Тяжелый кулак лейтенанта молотом саданул по печени предателя, пальцы крюком вонзились в шейные позвонки и дернули. Аркус взвыл от боли и мигом распахнул глаза.
— Рано ты откинулся, — прошипел Ассир, — говори, тварь.
Острое лезвие деструктора и глаз сержанта разделяли всего несколько миллиметров.
— Я буду медленно прокалывать тебя. Сначала роговицу, затем склеру. Острие пройдет через хрусталик и ты обмочишь ноги. От криков ты охрипнешь. А когда твой глаз вытечет, я возьмусь за второй.
— Ты не сможешь, Ас, ты не такой, — похрипел Аркус, глядя на связанные руки. — Давай договоримся, все можно уладить. Я скажу…
Удар в челюсть отбросил предателя на несколько ярдов.
— Эоне скажешь, сволочь, — лезвие деструктора вытянулось, Ассир взмахнул рукой, и отрубленное ухо упало под ноги. — Имя!
Аркус заревел благим матом:
— Ас, ты не представляешь, что они сделают! — сплюнул кровью. — У меня не было выбора!
— Я разделаю тебя как тушу. Дам легкий стимулятор, чтоб ты сразу не подох, и разрежу на куски, ты меня понял? — холодно и спокойно спросил Ассир, рука сжала рукоять деструктора, лезвие стало шириной с ладонь, — я последний раз тебя спрашиваю. — Имя.
Аркус уловил суровую решительность в голосе лейтенанта. Перед ним стоял выбор — погибнуть здесь и сейчас, или потом, от лап нанимателей. Возможно, ему удастся бежать, ведь Ассир может и отпустить. Что ему та девка? Он ее едва знал.
— Я скажу-скажу, — выпалил Аркус, увидев, что Ассир занес руку для удара, — но ты пойми, я не мог ослушаться. И ты поймешь почему.
— Говори, же, сволочь!
— Рудольф, — выдавил из себя сержант, — Рудольф ван дер Говэн, вице-президент планетарного союза. Меня заставили Ас.
— Вице-президент? — удивился Ассир, — зачем ему убивать десантную группу и лучшего летчика галактики?
