Наталья Точильникова - Кратос
В Калапе все шло своим чередом, ничего из ряда вон выходящего. Стали искать по ближайшим монастырям. Хорошо, что Скит малонаселенная планета, а то бы мы засели здесь на недели и месяцы, несмотря на применение новейших технологий поиска.
След обнаружился в храме Шивы-Натараджи. Там появился некий незнакомец. Так как это произошло после праздника Шиваратри, монахи сочли это мистическим событием. Человек не провел в храме и дня, ушел в город с одним из монахов по имени Бхишма. Это могло не иметь к Т-проблеме ровно никакого отношения. Я даже сомневался, стоит ли тянуть за эту нить. Попросил все-таки описать пришельца. И тут меня зацепило. Уж очень похож на тебя. Невозможно. В таких катастрофах не выживают. Но для Т-проблемы невозможное почти закономерность.
Когда на берегу озера неподалеку от храма нашли полусгоревшие обломки десантного шлюпа – исчезли все сомнения. На борту еще можно было разобрать надпись «Святая Екатерина».
Я попытался было отследить дальнейший путь Бхишмы, но тут началась заварушка на орбите, и Т-проблема развернулась над нашими головами во всей угрожающей мощи. Когда планету удалось отстоять, я поднялся на сохранившийся линкор, а Бхишму бросил на помощников.
Пока я выслушивал воспоминания участников сражения, пришла информация о гостинице, где он останавливался. Потом покинул планету на корабле известной контрабандистки Юлии Бронте. С ним был некий Дмитрий Левицкий. Я навел справки по Сети и через мгновение имел удовольствие любоваться твоей фотографией.
В наше время слишком трудно спрятаться. Хотя, если бы не странное появление в храме Шивы, тебе бы, наверное, удалось. Как же ты выжил в той мясорубке? Или у тебя есть брат-близнец? Я поморщился. Ну, это уж явное преумножение сущностей.
Итак, я стою в номере Юлии Бронте и смотрю на серебряный отпечаток твоей ладони.
Мой ассистент Витя покрывает его чувствительной пленкой, преобразующей изображение в цифровую форму, перстень связи передает картинку в мозг. Запрос по базе данных – одно мгновение.
– Рука Даниила Данина, – говорит Витя.
– Да, полковника Даниила Андреевича Данина, – киваю я.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Даниил Андреевич Данин
Улицы Версай-нуво напоминают аллеи загородной королевской резиденции, давшей название столице Тессы. Много зелени, фонтанов и цветочных клумб, каждая из которых – произведение искусства. Иногда улица ныряет под огромную стеклянную крышу причудливой формы: то с хитросплетениями сияющих металлоконструкций, то с вкраплениями зеркальных панелей и витражей. Дома архитектуры столь же причудливой и смелой. Ни один не похож на другой, но вместе они образуют некое художественное целое.
Сумасшедшее здание, в котором нет ни одного одинакового окна, ровного пола и прямой стены: все искривлено самым неожиданным образом, а на балконах и верандах растут деревья, вполне гармонично вписывается в общую картину. По словам Юли, здесь самые высокие цены на жилье, а обитает высший слой местной богемы. Впрочем, почему местной? Богема Тессы – богема Империи. Если Кратос – политический центр, то Тесса – культурный.
Среди магазинов преобладают салоны модной одежды, парфюмерные лавки, винные погребки и кондитерские. А речь местного населения является причудливой смесью французского, испанского и немецкого языков.
Юлия радуется как ребенок. Забегает вперед, поворачивается ко мне лицом, раскидывает руки, словно стремясь обнять этот город. И я из Даниила вдруг превращаюсь в Даниэля.
– Версай-нуво, Даниэль! Моя родина.
Даже акцент появился, хотя Юлия прекрасно говорит по-русски. На Ските акцента не наблюдалось.
– Я жила здесь с родителями, пока мы не переехали на Кратос. Моя бабушка до сих пор здесь.
– На блины зайдем? Тессианцы едят блины?
– Еще как! Всем блинам блины, толстые, вкусные. У вас их зовут «оладьями», а у нас «блинами».
Вместо бабушкиного дома Юля затаскивает меня в модный магазин. Ну, ничего. На моем счету остались деньги, а казино здесь есть в немалом количестве. Но оказывается, она собирается разодеть меня, причем по своему вкусу и, естественно, за мой счет. Мои требования к одежде состоят всего из трех пунктов: она должна быть чистой, не рваной и соответствовать температуре забортного воздуха. На отслеживание модных тенденций мне хронически жаль времени.
Юля выбрала запредельно узкие черные штаны и нырнула со мной в примерочную. Заставила покрутиться перед зеркалом так и сяк, тонкие руки обняли за талию, носик ткнулся в грудь. Подняла глаза, преданно посмотрела на меня и прошептала:
– Классно!
Из салона я вышел одетым, как вельможа или представитель той самой части богемы, что обитает в доме с разными окнами. Атласные штаны дополнила свободная белая рубашка с жабо и кружевами почти женской пышности, шитый серебром камзол и трость черного дерева, инкрустированная перламутром. Суммы, оставшейся на счету, не хватило бы даже на обед. А значит, вперед, в казино! Никуда мы от него не денемся.
Законодательство Тессы отличается умопомрачительным либерализмом, если не либертерианством. «Баба Настя» снисходительно относилась к вольностям «самого изысканного бриллианта в своей короне», возможно, потому, что и сама была дамой далеко не чопорной. Но крепкий православный мужик «Дядя Вова» вполне может навести здесь шороху, так что «бриллиант» пребывает в ожидании перемен к худшему и веселится напоследок со всем размахом, на который способен. Открыты казино и рестораны всех национальных кухонь, идет театральный фестиваль: спектакли далеко не целомудренного содержания играют прямо на улицах и площадях, а на вечер обещан карнавал.
Я подумал о мрачноватых последствиях местного либерализма. Казалось бы, веселая штука свобода, но только здесь, на Тессе, узаконено право граждан на самоубийство. Изнанка либертерианского общества, от которой хочется поежиться.
Впрочем, я гоню от себя эти несвоевременные мысли. Ну, кому в таком прекрасном городе захочется наложить на себя руки? Наверное, суицид для них проблема чисто умозрительная. Потому и разрешили.
Бхишма остался в гостинице, причем почти добровольно. У них нашлись общие темы для разговора с Юлиным бортврачом Геной. Медицина, что ли? И слава богу!
Ближайшее казино называется «Дворец Локи» и стилизовано почему-то под средневековый замок. Правда, материалами для строителей послужили стекло, искусственный мрамор и металл, так что стилизация вышла достаточно далекой от оригинала. «Дворец» велик и полон посетителей. По сравнению с ним казино на Ските – так, мелкая лавочка. Публика сплошь в вечерних нарядах почти придворной роскоши. Думаю, что в наших с Бхишмой скромных костюмах, купленных на Ските, нас бы сюда просто не пустили. Зато теперь я нисколько не выделяюсь из толпы.
Мы с Юлей сели за стол с рулеткой и пару раз выиграли. Перешли к другому столу.
– Дим, обрати внимание вон на того мужика в сером костюме, – шепнула Юлия. – Он перешел за нами.
Обращение по вымышленному имени, вероятно, означает крайнюю степень конспирации.
Я посмотрел на вызвавшего подозрение мужчину. Парень как парень. Играет, проигрывает. Попытался поймать его взгляд. Он быстро отвел глаза. Я почувствовал, как тепло поднимается по позвоночнику, и спрятал пальцы в кулаки. Нет! Не здесь. Не сейчас. Обойдемся пока обычными методами.
– Давай еще раз поменяем стол, – тихо сказал я.
На новом месте парень появился с задержкой на пару минут и не сел за стол, а остался стоять за спинами зрителей, но я его заметил.
– Ты права, – шепнул я Юле. – Уходим.
Мы быстренько сдали фишки в кассу и вышли на улицу. Выигрыш был маловат.
– Попробуем оторваться, – сказала Юлия.
Мы бросились на стоянку городских гравипланов и нырнули в полупрозрачное яйцо летательного аппарата. Оно сорвалось с места и бесшумно воспарило вверх. Внизу замелькали улицы. Я отметил, что техника здесь гораздо лучше, чем на Ските. Даже самый совершенный вертолет не сравнится с гравипланом ни по удобству, ни по скорости. Зато последний и дороже. Тесса все-таки богатая планета.
Мы сделали круг почета над казино и еще успели увидеть нашего знакомца, закуривающего и тут же бросающего сигарету перед входом во «Дворец Локи». Шпион тоже отправился на стоянку.
Не догонишь! Мы прибавили скорости и скоро затерялись в рое таких же сияющих элипсоидов.
– Здесь есть еще одно неплохое казино, – заметила Юля.
В заведении под названием «Волшебный котел» мы добрали недостающую сумму и отправились ужинать в ресторан тессианской кухни «Мулен де Виалет». Я затруднился с переводом: то ли «фиолетовая мельница», то ли «мельница Виалеты».
– Мельница Аннибала Виалета, – пояснила Юля. – Это хозяин.
Мельница действительно имеется, причем сиреневая. Это сооружение вращает на крыше расцвеченными лампочками лопастями из цветного стекла.
