Александр Горобец - Последний паладин
Особенно Китяжу понравился четырнадцатый пункт данного приказа, а именно такие слова: «…для взаимодействия с районными штабами ГО, предприятиям общественного питания, приказано взять на баланс и обеспечивать своевременную замену по срокам хранения: Противогазов ГП-5 —?? 1,2,3,4 — по пятьдесят штук, Фильтры к противогазам ГП — 5, класс эффективности — 3 — двести штук, аптечек индивидуальных АИ-1, АИ-2 — двести штук. Для личного пользования персонала предприятий общественного питания, взять на баланс и обеспечивать своевременную замену по срокам хранения: противогазов ГП-7 и фильтров класса эффективности — 3 к ним в количестве — согласно штатному расписанию, Аптечек Индивидуальных АИ-3, в количестве — согласно штатному расписанию…»
А внизу подпись: Генерал армии Алтунин А.Т.
— Нет, сынок, это даже не клад… — легкий холодок пробежал по затылку Китяжа. Вот она — первая хорошая новость, после того как их жизнь изменилась, — Это — Клондайк, сынок! Понимаешь? Вот перед нами лежит голубой Эльдорадо! — запел он пританцовывая. «Эх! Ещё бы ОЗК раздобыть… Ага! Размечтался! А как сейчас в Брисбейне хорошо… Плюс двадцать восемь и океааан…»
— Давай в «холодильник», — Китяж отошел от нахлынувшей на него волны воспоминаний об Австралии, и мотнул головой в сторону двери. Аптечку из рук он уже не выпускал.
Вернувшись в уже обжитой «холодильник», Китяж достал из аптечки «пенал?2», самый длинный, и высыпал его содержимое на ладонь. В инструкции значилось «Пенал?2 — радиозащитное средство».
— Насколько я помню, это калий йода, — От старости, таблетки начинали крошиться. Тяжин дал две таблетки сыну. Сам принял четыре и посмотрел на часы. 22:10.
— Так, боец. Ложись-ка ты спать. — сказал Тяжин сыну, указывая на седушку дивана.
— А ты?
— А я — рядом, — ответил Кирилл Даниле, — вот только «сигналку» поставлю. Не хватало нам ещё «гостей» проспать.
Данила лег, положив под голову скрученный поварской халат, укрылся фуфайкой, и свернувшись калачиком, моментально вырубился. Китяжу было не до сна.
Взяв ветошь, найденную в «раздевалке» и свечку, он пошел конопатить щели ставенок элеватора. Провозившись, минут пятнадцать, Тяжин удовлетворенно посмотрел на проделанную работу. Дым им с сыном был больше не страшен. Дальше — в другой конец коридора, к основной двери. На нее надо было поставить «сигналку». Зайдя по дороге в «Золотую кладовую» Китяж взял игрушечную алюминиевую кастрюльку, в которой какой-то мастер держал припой и канифоль, Сломанную отвертку и электрод для сварки. Подойдя к основной двери, Тяжин соорудил очень хлипкую конструкцию на ручке. Конструкция, вершину которой венчала кастрюлька, развалится при попытке открыть дверь и соответственно Кастрюлька, упавшая на бетонный пол, своим грохотом подаст «сигнал тревоги».
Вернувшись к «холодильнику» Кирилл не стал заходить, а остался в коридоре. Закурив сигарету, Тяжин обдумывал план действий на завтра. Завтра приедут эвакуационные службы и всех спасут.
Или не придут. Тогда к обеду, в городе начнутся мародерство. Значит, к обеду ему уже нужно будет набить одну из подсобок едой. И, желательно «чистой». Хотя, какой на хрен едой. Он ещё не был наверху. И не видел во что превратился маленький, тихий Павловск. «Утром разберемся. Утро, оно ведь, вечера бадунее.» Подумал Китяж и тщательно затушил окурок о стену коридора.
Зайдя в «холодильник», Тяжин посмотрел на сына. Данилка мирно, по детски беззаботно, сопел под фуфайкой. Китяж плеснул себе в импровизированный стакан пятьдесят грамм спирта и, помолчав, сказал в пустоту:
— Ну, за генерала армии Алтунина А.Т. — и выпил.
Спирт мгновенно согрел, уже изрядно продрогшего Кирилла и он начал готовиться ко сну. Достал из-за пояса ТТ и извлек обойму. Вторую достал из кармана. Снарядив обе обоймы, одну спрятал в карман, а другую, на положенное ей место — в ручку ТТ. Дослав патрон, он так и лег, с пистолетом в руке. Спирт действовал коварно и уже через две минуты Китяж дышал глубоко и ровно. Он спал…
* * *«Нас утро встречает прохладой», — пелось в старом советском кинофильме. Утро встретило Китяжа, не просто прохладой, а реальным холодом. В бетонном мешке, в который никогда не проникал лучик света, к утру стало градусов восемь. Китяж сел на край отломанной спинки дивана, чиркнул зажигалкой и подпалил старую свечку. Взял в руки фонарь и пошел в душевую. Справившись, вернулся в «холодильник», укрыл сына ещё одной фуфайкой и начал готовить завтрак. Открыв ножом банку солдатской каши и отогнув вскрытую крышку Китяж начал ее разогревать на свечке. По холодильнику распространился запах горячего, от которого проснулся Даня. Оглядевшись и поняв, что это не сон, он молча пошел в душевую, куда пять минут назад ходил отец. Когда он вернулся, Китяж уже перенёс стол и стул из «золотой кладовой». На столе, накрытом разорванным белым поварским халатом, был готов сносный, по Даниным понятиям, завтрак. На полиэтиленовом пакете лежали, по четыре куска сыра и колбасы, рядом также четыре куска хлеба. И, конечно, шкварчащая, солдатская каша, запах которой заполнил уже все помещения подвала…
— Падай на стул и рубай по-быстрому, — Сказал Тяжин подошедшему сыну, — Извиняй, хлопец, чайку у нас нема.
— Обойдусь, — недовольно буркнул в ответ Данила.
Молча перекусив с сыном, Китяж начал собираться наверх. В рюкзак был положен маленький ломик, моток капроновой ленты, отвертка, стамеска, молоток. Также, Китяж снял с игрушечной СВД прицел. «Сойдет за монокль». В «золотой кладовой» он взял противогаз и привинтил к нему фильтр, не забыв взять коробочку с «незапотевайками», для стекол и одну аптечку.
Накинув рюкзак на плечи, он протянул «ТТ» сыну.
— Знаешь, как пользоваться?
— Разберусь по ходу, — Данила уверенно взял пистолет и, прикинув его вес на ладони, заткнул за пояс.
— А теперь, запоминай. Когда я закрою дверь, ты возьмешь кусок арматуры, там где мы нашли старый движок, и подопрешь им дверь. Когда я вернусь, стукну в дверь вот так, — Китяж стукнул по столу два раза, затем один, и снова два, — Понял?
Данила кивнул.
— Ну, если понял, повтори, — Данила повторил и Тяжин продолжил, — Если я не приду к 19:00, ты собираешь спортивную сумку, и идешь к бабушек с дедушкой в Покровку. Подумай хорошенько, сколько сможешь унести, потому, что путь будет не близкий и тебе предстоит пройти около десяти километров. Обязательно возьмешь с собой фонарь. Время будешь отслеживать по своему мобильнику, — Китяж старался не упустить ни одной мелочи, — Держись подальше от людей и машин. Увидел движение — сразу в кусты или в канаву и не шевелись. Так, дальше. Пока ты сидишь здесь, сюда могут прийти гости. Как только услышишь шум, отойди к элеватору и слушай. Я простучу громко, ты должен услышать. Если начнут ломать дверь, делаешь в сторону нее два выстрела и уходишь в левую от элеватора комнату. Это — тепловой коллектор, дальше уходи по трубам. Трубы выведут тебя к ближайшему люку. Через него ты вылезешь наверх, и прямиком к бабушке, понял?
Даня, опять утвердительно кивнул. Китяж взял сына за плечи, и посмотрев ему в глаза крепко обнял.
— И помни, сынок. Что бы не случилось, я всегда буду любить тебя. И всегда приду к тебе на помощь. — Сказав это, Китяж переоделся. Надел тельняшку, на нее накидку — «Березка» с капюшоном, рюкзак. И взяв противогаз пошел к двери. У двери он ещё раз посмотрел на сына.
— Ты… это… — Даня посмотрел на отца с некоторой неуверенностью, — поосторожней там.
— Не сцы, лягуха, болото будет нашим!
И Тяжин вышел за дверь.
* * *Лестницу наверх накрыло сэндвич — панелью, из которой и был построен кабак. Сквозь щель, между фундаментом и, рухнувшей на лестницу, стенкой пробивался свет и Китяж, аккуратно, чтобы не шуметь, подошел, а точнее последние метры, подполз к этой щели. За спиной раздался глухой стук. Даня сделал все как просил отец, закрыл дверь на кусок арматуры. «Молодец. Старается парень,» улыбнувшись, подумал Китяж и прильнул к щели. Часы начали пищать чуть по чаще, однако уровень все равно был приемлемым. Вот когда они запищат непрерывно, тогда можно заказывать «деревянный сарафан». Тяжин начал осматриваться и прислушиваться.
Первое, что он увидел — здание школы. Раньше в ней учились начальные классы шестьдесят четвертой школы. Сюда ходил и Данила. И Илья должен был через пятнадцать дней пойти сюда в первый класс. Раньше. до удара, это было высокое, трехэтажное здание, сталинской постройки, с высоченными потолками. Сейчас… То что предстало перед глазами Кирилла, вряд ли напоминало школу.
Черное здание без верхнего этажа глядело на него пустотой дымящихся оконных проёмов. Перекрытий не было. Точнее они грудой строительного мусора тлели на первом этаже. Дальше Тяжин увидел вековой дуб, который лежал на боку, абсолютно голый, как огромный кальмар, взметнувший свои щупальца — корни куда-то в небо. На корнях повис кусок стенки кабака. А ещё в корнях Китяж разглядел, какой-то шкаф. «Интересно. Как он уцелел. Тут стены сносит, а уж какой-то шкафчик вообще должно разметать в щепки. Ладно, Сейчас подойдем по ближе и посмотрим на это чудо природы.» Подумал Кирилл и глянул на часы. 8:52. Хорошенько прислушавшись, и убедившись, что посторонних шумов, кроме потрескивающего, где-то недалеко, огня, нет, Китяж осторожно, упершись ладонями в рухнувшую стенку, а спиной в лестницу, попытался сдвинуть сэндвич — панель. Стенка была не очень тяжелой, около ста килограмм, по этому Тяжину удалось, с первого раза, расширить щель до тридцати сантиметров в ширину и около метра в длину. Правда, наверху что-то грохнулось и Китяж остановился. Внизу, за дверью, раздался легкий шорох. Тяжин тихонько спустился к двери и вполголоса, сказал:
