Инна Георгиева - Война – дело семейное. Перехват
– Мать сообщила.
– Леди Брагислава?
Не знаю, что я сказала не так, или имя матери для него звучало, как звук, издаваемый куском пенопласта, которым ведут по стеклу, но лицо Танта вдруг приобрело совсем уж хищное выражение:
– Вижу, вы не отрицаете своего знакомства, – процедил он. – В таком случае мне, пожалуй, тоже не стоит ходить вокруг да около. Если вы, леди Доусон, надеетесь, что брак избавит вас от моего наблюдения за вашей группой, вы глубоко заблуждаетесь.
– Лорд Тант! – опешила я. Знаете, это уже ни в какие ворота не лезло! Предположить, что я воспользуюсь таким подлым и низким приемом?! Хотя… Неужели это действительно помогло бы от него отделаться?
Наверное, мысль как-то отразилась на лице, потому что глаза Танта злобно сузились, и он процедил, даже не пытаясь уже казаться невозмутимым:
– Вы откажетесь от этой свадьбы!
Я на мгновение представила реакцию мамы, потом – довольное лицо этого самовлюбленного идиота и вкрадчиво поинтересовалась:
– С чего бы такому волку, как вы, перекладывать свои проблемы на мои женские плечи?
Он с силой сжал челюсти. Поиграл желваками на публику – пытался выглядеть грозно! – и ответил, слегка задрав подбородок от сознания собственной важности:
– Я – аристократ, леди Доусон.
– Но вы не политик, – заметила с улыбкой, прекрасно понимая, к чему он клонит. – Вы – военный. Награжденный Крестом за особые заслуги. Разве матушка может устроить брак по расчету герою войны вроде вас?
Да уж… если я хотела увидеть его взбешенным, это был тот самый случай! Похоже, мне удалось наступить на больную мозоль.
Виртуальный образ волка сделал широкий шаг вперед и оказался так близко, что мне пришлось поднять голову, чтобы взглянуть в его разъяренные глаза.
«Все еще голубые, – отметила про себя. – А значит, до всепоглощающей ярости мы не добрались».
– Леди Доусон, – выплюнул он с таким видом, будто сказал что-то ругательное, – я повторять не буду. Откажитесь от вашей затеи!
– Лорд Тант, – мило оскалилась в ответ, – не могу понять выражение вашего лица – это гнев или все-таки отчаяние?
– Леди Доусон, вы играете с огнем!
Хмыкнула, склонив голову к плечу:
– Я, наверное, слишком редко общаюсь с аристократами. Подскажите, они всегда так быстро переходят к откровенным угрозам?
Он утробно зарычал:
– Это не угроза!
– Ну вам-то, конечно, виднее!
– Леди Доусон!
– Лорд Тант?
Все же хорошо, что он не заявился ко мне домой. А то, боюсь, драки нам было бы не избежать. Я, конечно, держалась изо всех сил, да и у него, судя по голубым глазам, выдержка была выше всяких похвал, но венка на высоком лбу пульсировала все быстрее.
– Вы что, хотите за меня замуж? – спросил Тант после секундного молчания.
Я едва не перекрестилась:
– Упасите, силы небесные!
– Тогда почему не желаете отменить брак?!
Мои губы сами собой расползлись в улыбке:
– Потому что вам это нужно больше, чем мне.
И ведь не соврала! Моя мать при всем своем несносном характере не потащит меня к алтарю силой, а вот его – вполне может. Не в кандалах, конечно, но на цепи из семейных обязательств – еще как!
Только я, наверное, не совсем правильно сформулировала мысль. Иначе Тант не понял бы ее превратно.
– То есть вы все же хотите за меня замуж?! – изогнул он одну бровь.
Я с любопытством проследила за ней взглядом и, покачав головой, решила растолковать:
– Конечно, нет! Но я не стану ругаться с матерью, если можно оставить это удовольствие вам!
– Леди Доусон!
– Лорд Тант?
Он замолчал. Глубоко, через нос, вдохнул, медленно выдохнул и улыбнулся:
– Вы об этом пожалеете.
Кто-то тут недавно утверждал, что не угрожает?
«Я жалею только о том, что полчаса назад считала вас адекватным нелюдем!» – мысленно отрезала в ответ. Но говорить ничего не стала. Только улыбнулась еще шире и без слов прощания отключила связь.
– Похоже, пора вычеркивать второго волка из команды, – сказала сама себе. – Ибо с этим плешивым шакалом нам друзьями не быть. Ничего, справимся сами. Вот только…
Что, если он психанет и не станет отказываться от этого чертова брака?!
– А, ну и пес с ним! – решительно тряхнула головой. – Меня-то уж точно против воли к алтарю не поволокут. А он со своей матерью пускай сам разбирается!
Но какого черта Тант вообще решил, что я хочу за него замуж? Или, по крайней мере, согласна на эту авантюру? Да у меня от одной мысли об этом волосы на голове шевелиться начинают! И шерсть волчицы дыбом встает, хотя в этом облике ее и не видно. Я в брачном ошейнике рядом с этим напыщенным индюком?! С его дурацкой кривой ухмылкой и голубыми глазами? Да лучше сразу в плен к бестелесым!
«Завтра поставлю ему в спарринг-партнеры Лакшми, – с кровожадным видом потерла ладони. – Она не Касиус. Она его быстро в маты вкатает. Тонким слоем! Глядишь, и соскребет с лица самовлюбленное выражение».
Я хихикнула от предвкушения и поймала себя на неожиданной мысли, что давно уже ни на кого так не злилась. С чего вдруг на Танта такая реакция? Ну позвонил мохнатый неадекват, ну закатил скандал. Так ведь не первый и уж точно – не худший в жизни. Почему же я едва ли не рычу от гнева и желания свернуть ему шею? Видно, дело не во мне, а в самом Фенрире. Раз от одного воспоминания о его насмешливой физиономии мой врожденный пацифизм уходит в глухое подполье. Да мне просто жуть как хочется устроить этому волку какую-нибудь пакость поковарнее! И я ведь уже почти придумала подходящий вариант. Только реализовать не успела.
Ибо на сей раз лорд Тант сумел меня опередить.
Глава 4
Когда пчела кого-нибудь жалит, она умирает.
Вот бы и у нелюдей так. Сделал гадость – сразу сдох.
N.N.Джейн Доусон
Я остановилась на пороге своего кабинета. Несколько секунд молча наблюдала, как Вейлинг с умным видом перебирает медкарты, разложенные на столе. Плохой знак. Водяница в моем кабинете в начале рабочего дня? Да еще со своими записями, которые она по привычке делает от руки (учитывая жуткий почерк, подозреваю, чтобы враги не расшифровали)? К гадалке не ходи – меня ожидает очередной выговор. Интересно, сегодня на какую тему?
Громко кашлянула, привлекая к себе внимание. А чего тянуть? Двум смертям не бывать, а одной не миновать. Особенно когда смерть приходит в облике неправдоподобно красивой блондинки.
– С добрым утром, сержант. – Вейлинг подняла на меня свои огромные глаза. – У меня к тебе разговор. Позволишь?
Как будто у меня был выбор!
– Конечно, – ответила с вежливой улыбкой.
Вейлинг кивнула и заявила:
– Ты знаешь, что Лакшми в этом году исполняется тридцать три?
– А мне шестьдесят шесть, – ответила, равнодушно пожимая плечами. Надо же! В кои-то веки мамины постоянные напоминания пришлись кстати.
– Но Лакшми – человек!
– Индуска, – поправила я.
Водяница заглянула в медкарту:
– Согласна. Но индуска – тоже человек. А для человека тридцать три года – возраст серьезный. Потому я хочу отправить Лакшми на плановое комплексное обследование в человеческий госпиталь. Прошу тебя с нею это обсудить.
Я представила реакцию Лакшми на заявление о том, что она старая, а потому, скорее всего, больная, и возмутилась:
– Почему решения принимаешь ты, а сообщать о них твоим пациентам должна я?!
– Потому что ты – босс! – отрезала Вейлинг. – И я боюсь. А ты в случае чего сможешь ее хотя бы ментально успокоить.
– Она – человек! – повторила я. – За попытку ментально ее успокоить я могу получить в лоб!
И это правда: люди как-то странно реагируют на эмпатическое вмешательство. Начинают отбиваться. Если верить Лакшми – непроизвольно, но так яростно, будто я претендую на их жизнь или свободу.
– А давай ей лучше записку напишем? – предложила в шутку. – Что-то типа: «Лакшми, тебе нужно в больницу!» И подпись: «Аноним».
Вейлинг смерила меня раздраженным взглядом:
– Мне не до смеха!
– Тогда не проси меня делать смешные вещи, – бросила я в ответ. – Тебе нужно, чтобы Лакшми обследовалась? Отлично! Для этого не обязательно придумывать причины.
– Но она не хочет идти в больницу просто так!
– Тогда найди повод! – пожала плечами. – Прояви фантазию. Скажи, что есть подозрения на какую-то болезнь, и пускай идет проверяться.
– Да какая болезнь?! – воскликнула водяница. – Лакшми здорова как буйвол!
Я в недоумении нахмурилась:
– А зачем ты ее тогда в больницу отправляешь?
– Так в правилах написано, – и водяница с озабоченным видом протянула мне свои каракули.
Я пригляделась:
– «Инструкция по эксплуатации человеческих существ», – прочитала вслух. – Знаешь, ты лучше не показывай Лакшми эту карточку.
