Алекс Орлов - Схватка без правил
Спеллер стрелял металлическими стрелами, оснащенными наконечниками из слоистого ферринита, что обеспечивало снаряду прохождение через стальную защиту. Удар такой стрелы выдерживала не каждая кираса, а легкость прицеливания спеллера давала преимущество в быстром и плотном штурмовом бою.
Проблема была только в пуске. Следовало отработать легкий полуповорот кисти, высвобождавший из спеллера очередную стрелу.
Теперь даже сержант Поджерс ради дополнительных занятий для своих курсантов не уходил домой. Он казался каким-то фокусником, поскольку спеллер на его руке легко выдавал стрелу за стрелой, и Ник был готов спорить с кем угодно, что кисть Поджерса почти не двигалась.
Несмотря на загруженность учебой, Ламберт находил время и для походов в зону "С". Соня Арагон регулярно посылала ему пропуска, и Поджерс этому не препятствовал.
– Порадуйся, парень, пока есть такая возможность, – говорил он. – Солдатский век может быть коротким.
Ламберт соглашался с сержантом. Соня нравилась ему все больше, и, если бы не тяжелейшие тренировки, его романтическое увлечение легко заслонило бы собой весь окружающий мир. Ник мог бы стать подкаблучником, однако его спасало строгое учебное расписание.
В одно из последних свиданий Соня сказала, что скоро их перебросят на фронт.
– Когда? – поинтересовался Ник.
– Возможно, уже через неделю.
– Как жаль, – огорчился он.
– Да брось ты. Я тут уже закисла в этих коттеджиках. Смотришь на цветочки и знаешь, что уготованного не избежать. Я переучилась на новую машину, теперь могу дать урайцам прикурить.
– А мы на месяц уезжаем в лагеря. Почти в прифронтовую зону.
– Это еще зачем?
– Там болота глубокие и лесная чаща. Здесь таких условий не найти.
24
Попрощаться с Соней Нику так и не удалось. Глубокой ночью его учебную роту погрузили на военные вертолеты и переправили в порт. Никто даже не успел ничего понять.
Там, среди грохота и шума, они пробыли еще два часа, ожидая, когда привезут амуницию и оружие. В небо поминутно уходили новые корабли, а курсанты сидели, сбившись в кучу, и гадали, в чем причина такой спешки.
Ситуацию прояснил сержант Поджерс, который прибыл вместе с грузовыми карами.
– На Приндизи высадился десант урайцев. Не думаю, что это очень серьезно, скорее разведка боем. Поэтому решено бросить на них несколько учебных подразделений. Вы уже не те малыши, что были вначале, поэтому вызывать другие резервы не имеет смысла. Какие вопросы?
– На чем нас туда отправят, сэр? – поинтересовался Ник.
– Скорее всего, это будет штабной корабль – нам как раз по пути. Если вопросов больше нет, начинайте разгрузку каров и не создавайте толчею.
Вместе с остальными курсантами Ник Ламберт встал в цепочку, и началась разгрузка. Тяжелая броня, штатные «МС» и штурмовые «спайдеры», фаеркопы, медицинские наборы, патроны и продуктовые пайки – все это раскладывалось на бетоне, комплект за комплектом, в длинные ряды.
Наконец сержант дал команду собирать свои пожитки.
Дело это было непростое, поскольку на каждого человека пришлось по сто с лишним килограммов имущества.
Отягощенные этим грузом, курсанты снова построились, терпеливо ожидая, когда Поджерс подаст новую команду.
– Вон то судно, ребята, и есть наш транспорт. Так что не в ногу шагом марш...
– А он шутник, наш сержант, – заметил шедший рядом с Ником Дино Фронтер. – Разрешил идти не в ногу.
– Главное, что он с нами, – ответил Ламберт. После того случая с фальшивыми агентами СИБ они с Поджерсом сдружились, и, когда инструктор был рядом, Ник чувствовал себя намного увереннее.
В свете прожекторов колонна курсантов приблизилась к судну и стала взбираться по наклонным трапам.
В нос ударил запах технических жидкостей – видимо, заправка корабля производилась в спешке.
– Проходите сюда! – скомандовал человек в форме общевойскового сопровождения.
Это «проходите сюда» казалось таким странным. За год обучения курсанты больше привыкли к команде «марш».
Вскоре движение застопорилось – навьюченные поклажей люди с трудом протискивались сквозь узкие коридорчики. На этом корабле, не приспособленном для перевозки десанта, все казалось слишком маломерным.
И даже гальюнные унитазы, как вскоре удалось выяснить курсантам.
Их жилищем на ближайшие трое суток стало голое, неуютное помещение, получившееся в результате демонтажа перегородок между тремя операционными залами. Оставшееся оборудование и сами металлические перегородки были сложены тут же.
– Никто не говорил, что вас ждут номера люкс, – с улыбкой объявил Поджерс. – Самое главное, что здесь есть вода и два гальюна, а еда у нас своя – на целую неделю.
На судне запустили двигатели, и сержант умолк, устроившись в углу.
Скоро состоялся старт, и многие по уже приобретенной привычке постарались выбрать наиболее устойчивое положение, ожидая удара о корпус атакуемого судна; несмотря на незаконченный курс обучения, штабной корабль вез полный трюм настоящих абордажиров.
Через полчаса атмосфера Басильера осталась далеко позади, и курсанты стали засыпать. По усвоенному солдатскому правилу они ни минуты не собирались терять даром.
Только Нику почему-то не спалось. Он долго смотрел в иллюминатор, наблюдая неспокойный космос. Движение судов за бортом штабного корабля не прекращалось ни на мгновение. Едва только военный крейсер превращался в далекую звездочку, как появлялась группа грузовых кораблей. А следом за ней деловой стайкой проносились пограничные рейдеры... и так все время.
Когда наскучило смотреть в иллюминатор, Ник покинул тесное помещение и вышел в галерею. Затем, без особой нужды, посетил туалет, исследовал крохотные душевые кабинки и наведался в ту часть корабля, где обитали «местные».
– Эй, разве вы не знаете, что вам заходить сюда запрещено? – строго спросил человек, появившийся из регенерационной будки. Когда он подошел ближе, Ник в тусклом свете дежурного освещения рассмотрел капитанские погоны.
– Прошу прощения, сэр, – извинился он и замер по стойке «смирно».
– Да ладно, – махнул рукой офицер. – Курите?
– Нет, сэр.
– А я закурю.
Капитан достал сигареты и, задумчиво посмотрев на пачку, убрал ее обратно в карман.
– Как вы думаете, рядовой, сколько мы еще сможем сопротивляться?
– Я не понял вопроса, сэр.
– Ну сколько? Двадцать лет, а то, может, какие-нибудь десять, а?
– Вообще-то, сэр, в мои планы входит выбросить урайдев с наших планет, – честно признался Ламберт. На этот счет у него не было никаких сомнений. Следовало только собраться с силами и врезать как следует.
– Вы, «корсары», не только отлично воюете. Вы еще заряжены таким оптимизмом, что... Что хочется жить назло этим урайским собакам, – произнес капитан с некоторой долей удивления.
25
Весь следующий день рота занималась изучением материальной части. Поскольку не было никакой возможности бегать, прыгать и стрелять, Поджерс заставил курсантов бесконечно разбирать оружие, закидывать его на ремень и так далее. Потом поприседали, но кислород в помещении стал быстро сгорать, и пришлось прекратить физические упражнения.
– Ладно, – махнул рукой Поджерс. – Можете дрыхнуть дальше, лентяи.
Едва сержант вышел по собственным надобностям, в помещении, словно из ниоткуда, появились банки с пивом и журналы с голыми девицами.
Ника пригласили сыграть в карты.
Впрочем, игра курсантам быстро наскучила, и в преддверии скорых боев они стали вспоминать родные места и по очереди рассказывать, где и как они жили.
Ламберта это вовсе не устраивало. Своей «родной» планеты, Хиллапа, он почти не знал и в фермерском деле ничего не смыслил, хотя по легенде его отец и был фермером.
Выйдя из общего зала, Ламберт стал прогуливаться по галерее. Здесь было прохладнее и воздух оказался заметно чище. Следом за ним вышли Теодор Шихт и Джонни Бигфут.
Все трое присели возле стены. Вынужденное безделье тяготило.
– Завтра еще один день, а ночью мы уже будем на Приндизи, – сказал Теодор. – И дальше настоящая война. Без прикрытия...
– Почему думаешь, что без прикрытия? – поинтересовался Ламберт.
– Там лес очень частый, никакие роботы не пройдут. Авиация не поможет по той же причине – невозможно отделить своих от чужих.
– Да ладно тебе болтать, Тео, – вмешался Джонни Бигфут. – Никто нас не бросит в бой без прикрытия, к тому же лучшим прикрытием я посчитал бы сержанта Поджерса.
– Точно, – согласился Ник. – Если Поджерс будет рядом, никакой авиации нам не нужно.
– А если там еще окажется Соня, – улыбнулся Теодор. – Твое прикрытие будет полным. Как называются их новые машины?
– "Шрайк", – нехотя ответил Ник. Ему не особенно нравилось подпускать посторонних к своему личному. Однако в учебной роте, напротив, похождения каждого курсанта считались общим достоянием и все кто имел счастье уходить куда-то по ночам, были обязаны отчитываться перед оставшимися в казарме. Как? С кем? На что это похоже? Вопросы могли задаваться до бесконечности. Ради этих допросов Ник выдумывал специальные рассказы, которые, впрочем, пользовались неизменным успехом.
