Алексей Сидоренко - Волк погибшей империи
Между тем линкор постепенно подтягивался на дистанцию эффективного удара главным калибром. "Улей", оставаясь на месте, нарастил щиты до полной мощности и начал впускать навстречу противнику орудийные платформы. Те быстро выстраивались перед маткой, образуя единый заслон и объединяя свои слабомощные щиты в единую систему. Дополнительную защиту давали и щиты носителя на границе которых выстраивались "Крепости". Вокруг них закрутилось около сотни "Шершней", в задачу которых входила оборона защитных порядков от прорвавшихся истребителей и ракет противника. Первый выстрел раздался со стороны линкора. Выглядел он внушительно. Полный залп главного калибра тоннельных орудий и целая стая крупных ракет. Старт ракет откровенно не впечатлил. От линкора отделились светящиеся плазмой двигателей точки и устремились к Ивану. К нему в том смысле, что он мысленно завис прямо над "Ульем". Двигались они не то, чтобы медленно, но пару минут им до цели потребуется. А вот залп тоннельников смотрелся куда как эффектнее. Расходящийся волнами след выстрела и всего через несколько секунд единый защитный щит корабельной группы вспыхнул в местах попадания яркими вспышками. Но эффект оказался существенным лишь зрительно. Ни одного повреждения взгляд Ивана не зафиксировал. И тут последовал ответ. Все пятьдесят "крепостей" разразились ответным залпом. Точнее залпами. Вторые орудия выстрелили через секунду после первых. И эффект от их попадания был куда заметнее. Первый залп заставил щиты линкора ярко вспыхнуть, а второй, хоть и был отражен, но вспышки уже раздались гораздо ближе к броне, причем светимость щитов в момент взрывов показалась Ивану не очень равномерной. Такое впечатление, что часть эмиттеров щита линкора не смогла пережить удар. Тем не менее линкор не сдавался и продолжил сближение, лишь слегка смещаясь от курса прямого столкновения. Очевидно, помимо носовых оружий решил задействовать один из бортов. Там орудия были меньше калибром, но их было в разы больше. Кроме того, капитан линкора или искин, управляющий боем, видимо, сделал правильные выводы из первого обмена ударами и решил выйти из фокуса орудий "Крепостей". Впрочем, платформы управлялись не менее умными операторами и искинами, объединенными в единый боевой кластер. Сразу же вслед за маневром линкора "Крепости" начали перестроение с целью, не выходя за рамки материнского щита, вновь занять все пространство между носителем и агрессором. Тем временем к "Улью" приблизились и стаи выпущенных ракет. Ими немедленно занялись истребители, поддержанные системами ПКО "Улья". В итоге из более чем сотни выпущенных ракет до щитов добралось чуть более двух десятков. И тут выяснилось, что Иван напрасно не придал ракетам большого значения. Синхронизированный подрыв ракет на границе щита был страшен. Зорин хоть и понимал, что висит здесь незримым и нематериальным наблюдателем, но проняло и его. Ха, а кого бы, скажите, не проняло, когда целые океаны ярчайшего смертоносного света несутся прямо в глаза. Мог бы, зажмурился. Но нечем. Совершенно естественно, что Ивану этот врыв никак не повредил, хотя пару секунду пришлось приходить в себя, прежде чем картинка перед глазами прояснилась и стали понятны итоги этого удара. Щит почти выдержал. Это почти выражалась в том, что сразу несколько платформ все же выбыли из строя. Их оплавленные корпуса даже зрительно выделялись на фоне маневрирующих товарок. Если все прочие действовали как единый механизм, то штук пять нарушали гармонию, продолжая маневр, который начали перед взрывом. И чем дальше, тем больше вываливались из общего порядка, закручиваясь вокруг своей оси и постепенно удаляясь от места битвы. Иван даже сделал себе пометку их уже в своем времени поискать. Если и не восстановит, то в качестве ЗИПов там наверняка что-нибудь найдется. Ну не выглядели платформы легкой добычей, которую до основания можно уничтожить одним ударом.
Между тем бой продолжался. Сражение истребителей подходило явно к концу, большая часть кораблей уже беспорядочно крутилась в пространстве, разлетаясь от места боя в разные стороны. Несколько еще не полностью расстрелявших боекомплект продолжали носиться друг за другом, остальные потянулись на заправку и перезарядку. Главные оппоненты обменялись еще парой ударов. "Улей" лишился еще полутора десятков платформ, а вот оппоненту уже досталось куда серьезнее. Щит окончательно утратил целостность и теперь все больше выстрелов тоннельников "Крепостей" начинали курочить и даже дырявить его броню. Стороны давно перешли от залпов к стрельбе в разнобой "по готовности". Новые ракетные залпы, на которые линкор явно рассчитывал в качестве главного аргумента больших успехов больше не приносили. Как только приближалась новая волна выпущенных с линкора ракет, на ее пути вставала настоящая волна огня. Видимо, управляющий боем со стороны "Улья" сделал правильные выводы из первого удара. Использовались одновременно все системы. Помимо многочисленных турелей ПКО самого носителя и лазерных импульсов орудий штурмовиков ракеты теперь встречались и встречными залпами систем ПРО. Ракеты были на порядок менее мощными, но их было много, а боеголовки снабжены многочисленными поражающими элементами, которые при самоподрыве ракет разлетались во все стороны почти с огромной скоростью, уничтожая все на своем пути, не оснащенное защитными полями щитов. Ракеты линкора таковыми не обладали. В итоге до оборонительных порядков "Улья" долетали единичные экземпляры, уже неспособные нанести существенные повреждения. Впрочем, совсем без потерь не обошелся и "Улей". Частично ракеты, и также отдельные прорывающиеся к носителю истребители противника смогли нанести ему небольшой урон. В том числе иногда и ценой собственной гибели. На моих глазах уже подбитый и неупорядоченно кувыркающийся в пространстве аппарат врезался прямо в башню оперативной связи, буквально снеся ее собой с поверхности основного корпуса. Теперь понятно, почему его искин, даже возможно оставшись в живых, не подавал признаков жизни и не общался с другими искинами, пережившими бойню. И "Улей", и линкор-оппонент уже палили друг в друга изо всех стволов. На каждом их кораблей нашлось немало плазменных орудий, большой мощности наносивших на средней и ближней дистанции едва ли меньший урон, чем те же тоннельники. Щиты гигантов трещали и искрили, эмиттеры вылетали один за другим, снижая напряженность защитных полей. Ремонтные дроиды, ползающие во множестве по корпусам, уже не успевали своевременно восстанавливать целостность щитов.
Иван уже настроился на созерцание долгими обменами ударами и залпами, но все закончилось намного быстрее. В какой-то момент "Крепости" и боевые орудия самого "Улья" прекратили на минуту-другую вести огонь, накапливая энергию, а затем буквально взорвались единым залпом. Платформ к тому времени в строю осталось чуть менее двух десятков, но и этого линкору с добавлением многочисленных плазменных шаров от орудий носителя хватило. Видимо, точки прицеливания были согласованы и скоординированы искином. Щиты линкора к этому моменту уже окончательно приказали долго жить. И удар трех десятков болванок весом почти в тонну, к тому же разогнанных до предельных скоростей, попадания, произошедшие по тем же местам, куда за миг до того влетели гигантские сферы перегретой плазмы, поставили в битве большую точку. Линкор буквально разорвало на несколько частей, а следом за этим внутри корабля тоже начались многочисленные взрывы. Каждый из них был не фатален, но вносил свою лепту, добивая жизнеспособность корабля. На какой-то момент все затихло, Иван даже успел посмотреть в сторону основного сражения, там бой тоже постепенно затихал, а противостояние двух упорядоченных групп противников давно превратилось в полнейшую хаотическую неразбериху индивидуальных схваток еще живых противников и груд парящих между ними обломков уже погибших кораблей. И тут практически одновременно для обеих сторон произошел обмен мощнейшими и координированными пси-ударами. Иван даже на себе почувствовал его действие хоть и многократно ослабленное тысячелетиями и другим пространством. Голова резко потяжелела и разболелась. А для всех участников битвы это был полный и окончательный пушной зверек. Выжить при такой мощи ударов практически невозможно, мозги выгорают мгновенно в прямом и переносном смысле. Аминь.
Еще секунда, и Иван снова в своем времени и своем теле. Всего миг, а вот на то, чтобы окончательно придти в себя ему потребовалось куда больше времени. Лишь минут через десять он смог пошевелиться. Состояние ниже плинтуса. Тело ломит, голова весит не меньше пары тонн, перед глазами красные круги и медленно порхающие желтые мухи. Наконец глюки перед глазами постепенно рассосались. Хорошее такое кино, как будто это он там повоевал. Но есть и положительные новости. Теперь он точно знает, что его "Улей" практически не поврежден. Да и немалая часть его внутренней эскадры в бою не участвовала, так что должна быть целой. Платформы жаль, Чуть более десятка уцелело, а их ударная мощь произвела на Ивана сильное впечатление. Бог даст, еще сколько-нибудь соберет из поврежденных. "Шершней" из пяти сотен на первый взгляд сотня или около того должна была уцелеть. И опять же добавится что-то из останков повоевавших. Очень даже неплохо. Иван окончательно пришел в себя и решительно направил катер к своей будущей базе.
