Андрей Гребенщиков - Сестры печали
Теперь компаньон, шизофреник с нерусским именем Люк. Характер у шизика, как и положено, премерзостный, наклонности маниакальные, помыслы… Помыслы-помыслы, какие могут быть помыслы у помешанных? Конечно, коварные и вероломные. Жесткий минус: постоянно ждать от единственного гуманоидного соратника подляны и подставы, хуже не придумаешь. Легкий, ненавязчивый плюс: Сулюк владеет хоть какой-то информацией, в отличие от меня. Клинический идиот на службе идиота обыкновенного… Будет у меня за аналитику отвечать, осуществлять информационную поддержку трансконтинентального тура Азия—Европа. Смешно.
Само задание. Поди туда – не знаю куда (в Москву, но не в саму, а в какие-то окрестные пикули), найди то – не знаю что (тут все строго по сказке: цель поисков неизвестна. Шизоид якобы на месте должен разобраться… тоже смешно).
Может, напиться в дугу? И ну его в баню, это путешествие из Екатеринбурга в Москву. Зверь довезет, Шизя на финише все сделает. Стоп, а я тогда зачем вообще нужен? Вит сказал, что я управляю зверем, но это не очень похоже на правду, мут не слушается меня совершенно. С другой стороны, на людей же скотинка не кидается, значит, какая-никакая, но польза от меня есть. Осталось прочистить ментальный канал (я прям тащусь от этого термина!) и… Что и? Направлять Зверя, получается, никуда не надо, он сам, как танк, прет к цели. Ну хоть «старт-стоп» командовать – все буду при деле!
Мастер Вит еще про «узлы силы» какие-то упоминал и отчеты о них требовал. Однако тут темный лес, прослушал я гражданина начальника, прохлопал ушами, Илюшку своего вспоминая… Будем считать, что Сулюк в курсе вопроса и просветит, когда время придет. Надо будет еще его бумажульки почитать, чего-то же он конспектировал для меня! Эх, быстрей бы привал, все мышцы затекли, седалищная – в особенности.
– Солдатик, налево погляди, – компаньон прерывает мой затянувшийся брейншторм.
– Ничего не вижу.
– Подожди немного. Вон, вспышку видел?
Я ничего не вижу. Дурак дуркует или зрение меня подводит? Тупо таращусь в темноту в ожидании озарения. При околонулевой видимости – а я различаю только то, что творится у меня перед самым носом, – трудно оценить скорость Зверя, однако складывается впечатление, что он уже некоторое время как перешел с галопа на рысь, по крайней мере, помост болтает значительно меньше.
– Сулюк, мы останавливаемся?
Он только кривится:
– Понятия не имею, у меня спидометр в жопу не встроен.
В моей кобуре изнывает от затянувшегося безделья двадцатизарядный Стечкин. Лишь огромным усилием воли заставляю себя не прибегать к его услугам. «Не стоит убивать юродивых в первый день знакомства, это невежливо». Повторяю мантру двадцать раз – по числу патронов в стальном магазине – и вместо отповеди хаму отвлекаюсь на короткое, быстро гаснущее свечение слева по борту. Это не вспышка, как утверждает компаньон, свет виден пару секунд. Не очень яркий, но достаточный, чтобы заметить его на не очень большом расстоянии. «Маячок» метрах в ста от нас, максимум в ста пятидесяти.
– Это сталкерский знак, нас осторожно «пеленгуют», просят откликнуться, – хотя зачем объяснять что-то шизофренику, включаю фонарь и рисую им концентрические круги в воздухе. Общепринятый отзыв на любой запрос. В данном случае на ненавязчивое прощупывание. Кто-то с той стороны заметил странное движение и, прежде чем предпринимать активные действия, опросил цель. Цель благоразумно ответила.
Реакция той стороны оказывается несколько иной, чем я ожидал. В глаза бьет сразу четыре мощных прожектора, в ту же секунду мы слепнем.
– Твою мать!!! Что это за херня?!
Хороший вопрос, заданный несколько истеричным, перепуганным тоном. Вернее, криком. Вероятно, под эвфемизмом «херня» невидимый крикун подразумевает наше гужевое транспортное средство.
– Не стреляйте, – стараюсь быть громким и убедительным. А если не получится, нас снесут ураганным огнем – повезло же напороться на заставу! Попутно удивляюсь выдержке местных вояк, при виде Зверя лично я начал бы палить без всяких предупредительных «твоюматей». – Животное ручное, а мы люди, путешественники.
– Руки подними, путешественник! – охранник разнообразит свое требование целым каскадом цветистых прилагательных, описывающих, какой я путешественник. По всему получается, что путешественник я неважный, еще и подвергнутый многократному сексуальному насилию. Не люблю лжи и оскорблений.
– Эй, пехота, драть тебя в три рота, – в литературном переложении моя реплика теряет значительную часть экспрессии и наделяет охранника странной физиологической особенностью (может, он мутант?), но разрядить накалившуюся обстановку все же удается. Кто ж в России не ценит увесистого доброго слова.
– Откуда же вас, залетные, принесло? И что за чудище?
Последние годы я провел в добровольном отшельничестве и порядком истосковался по радостям живого общения. Мается от скуки и мой собеседник.
– Чудище безобидно, покуда под моим присмотром, – отвлекаю его внимание от первого вопроса двусмысленным ответом на второй. Намек на угрозу – безотказный прием, пусть поломает голову, мнимая она или реальная. Мне же нужно шустро сообразить, «откуда нас, залетных, занесло». Правда нынче не лучший вариант, скажи, что мы с Пояса Щорса, и проблем не оберешься. Во-первых, многие напрямую враждуют с Орденом Зеркала, а кто не враждует, тот, как минимум, недолюбливает обитателей странной зоны, разделившей город на две неравные части. Другого варианта не дано. Во-вторых, зачем мне лишние расспросы, если вообще не допросы? Служителей культа вояки с удовольствием покрутят на предмет тайн и загадок Пояса. Необходимо географическое происхождение позаурядней. Тут тоже не все просто: брякну, что с юга, со станции Ботаническая или Чкаловская, – и тут же получу: «Оп-па, родной, а как же ты здесь оказалси, как через непроходимую Щорсу пробралси?» или того хуже: «Брешешь, господин хороший, обе станции давно в руинах лежат». Заикнусь, что с Уралмашевской ветки, – она-то точно в руинах не лежит, беда придет в зеркальном отображении: «Расскажи, мил человек, как через уничтоженный центр шел и как Пояс форсировал?» Про западные станции, недостроенные, лучше даже не врать, про них ничегошеньки не знаю, мигом на лжи поймают.
Кидаю наудачу:
– Плутанули мы по-жесткому, пока «лошадку» объезжали. Где хоть оказались?
– Это Мега, сынок! – с нескрываемой гордостью информирует мой новоявленный «папаша». По голосу он сильно младше меня, но возрастные аномалии отцовства и детства волнуют в данный момент меньше всего. «Мега»… Гигантский торговый центр на западной оконечности Екатеринбурга. Что сейчас означает это горделивое «Мега»? Ходили разные легенды, но слишком противоречивые, чтобы верить хоть в одну из них. Здравствуй, Терра Инкогнита нового мира, я твой нечаянный Колумб.
– Шизануться! – не сдерживаю рвущихся на свободу эмоций. – Мега?!
– Мега, Мега, – подобревший охранник доволен произведенным эффектом. – Она самая.
– Объездили, блин, скотинку, – я уже относительно спокоен, вместо бесплотных восторгов судорожно просчитываю варианты дальнейших событий. Но почему бы не подыграть тщеславцу, на дурака не нужен нож. – И как же вы здесь живете? Небось, как в сказке?
– Как в сказке, ага. Только в страшной, – собеседник ощутимо грустнеет. – А ты, браток, чьих будешь?
Вопрос звучит во второй раз, теперь не отвертеться. Впрочем, нужды в этом больше никакой.
– Уралмашевские мы. Думали, пару кругов по безопасным кварталам дадим и домой, но зверюга, сука полосатая, такие скачки устроила… – громко, чтоб собеседник услышал, вздыхаю. – Вы тут как, кстати, гостей привечаете? Без садизма-фанатизма? Наша тварь козлоногая в любой момент рвануть может, вы уж сделайте доброе дело, дружественным огнем не положите земляков.
– Эх, земеля, – теперь вздыхает и охранник. Причем вздыхает сочувственно! – На вас только патроны изводить… Плохие новости, друг, вы строго по зараженной территории фигачите. Это объездная дорога, по ней живые давно не ходют… и даже мутанты не шастают. В пяти метрах от нее фон чуть не нулевой, но внутри… Ученые нашенские говорят «аномалия». Твой дозиметр должен с ума сходить.
Прислушиваюсь. Дозиметр молча лежит в рюкзаке, даже не думая сходить с ума. Но перебивать словоохотливого мегавца не буду, пусть вещает дальше.
– Не жильцы вы, дозняк хватанули такой, что мама не горюй. Такие, брат, дела.
Меня подобный расклад устраивает. Фонящих смертников никто на допрос не потащит, да и пулю в спину не пустит. Пожалеет боезапас. Сейчас бы еще достоверно изобразить испуг и свалить от Меги подальше, а в мнимых аномалиях разбираться будем после. Кошусь на притихшего Сулюка, как бы дурачок не ляпнул чего под конец. Н-да… дурачок мирно валяется на помосте, не подавая никаких признаков жизни. То ли впал в кататонию, то ли уснул, поди пойми шизоидов…
