"Фантастика 2024-12". Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - Шалашов Евгений Васильевич

Джугашвили не прокомментировал мою ремарку, а лишь дипломатично повел плечами.

Как я помнил (изучал ведь имена и родословные своих коллег-королей), нынешнего короля Норвегии зовут Хоконом Седьмым. Сын нынешнего короля Дании. Кажется, прежде его звали Карлом Датским, а после избрания уж получил имя Хокон VII. С его приходом в Норвегии воцарилась новая династия Глюксбурги.

— Есть один нюанс, — произнёс Джугашвили.

— Какой же это? — уточнил я.

— Король просит, чтобы эта встреча была неофициальной. Он хочет поговорить с вами с глазу на глаз.

— Вот как? — удивился я.

В принципе, я примерно понимал, чем вызвана такая необходимость, но не стал её озвучивать. Всё-таки, должна быть у королей солидарность. И не следует обсуждать чужие внутренние ограничения.

Я припомнил, что во время оккупации фашистами Норвегии в моём времени, этот самый король был в изгнании и скрывался, потому что не поддержал нацизм. И народ его очень любил и уважал. Всё-таки, несмотря на этот казус, произошедший в этом мире, король, судя по всему, достойный человек. Наверное, и правда не стану его мучить.

— Передайте консулу, что я готов принять короля и провести с ним приватный разговор, — дал я добро Джугашвили. — Вот только вопрос: где мы с ним встречаться-то будем?

Джугашвили улыбнулся.

— Да есть тут один купец первой гильдии. У него и дом хороший, да и для него это будет за счастье — целого императора и короля у себя принимать.

У купца. Идея мне не очень нравится, но за неимением большего, стоит довольствоваться меньшим.

— Распорядитесь только, чтобы комнату оснастили оберегами от прослушивания, — произнёс я. — Вдруг мы что-то будем важное обсуждать, а у вашего друга появится соблазн подслушать.

— Заверяю вас, что мой друг точно не станет подставлять себя подобным образом, а уж тем более меня. Однако распоряжусь, чтобы всё сделали в лучшем виде, — согласно кивнул Джугашвили.

А я подумал, что и Пегов должен поработать. И поработает.

Встречу подготовили в доме купца Карелина. Предполагалось, что встреча пройдёт через два дня, что совершенно ломало мои планы о скорейшем возвращении. Но иного выхода нет — дела политические, встреча с королём случается не каждый день, а королевский корабль слегка застрял, когда выходил из порта. Думаю, два дня Петербург без меня потерпит, хоть мне и самому эта перспектива нравилась очень мало.

Купец, узнав, что в его доме будет проведена такая встреча, затеял косметический ремонт. Я удивился и решил-таки поинтересоваться у Джугашвили — успеет ли купец к моменту переговоров. Но тот меня успокоил:

— У Карелина своё строительное предприятие, и своя магия, — улыбнулся в усы Иосиф Виссарионович. — Уверен, он не подведёт. Для него произвести хорошее впечатление на царственных особ гораздо важнее всего остального, в том числе и времени. Если потребуется, он спать не будет.

— Ну, пускай себя побережёт, не нужно таких жертв, — запротестовал я.

— Можно подумать, он сам будет работу делать. Но рабочих поберечь тоже надо, — согласился Джугашвили. — Передам ему ваше пожелание, чтобы он слишком не усердствовал.

Король Хокон прибыл в чёрном автомобиле с затемнёнными стёклами. Его сопровождали трое. Как мне представил Джугашвили, первым из автомобиля вышел консул, следом телохранитель короля, затем сам король, а уже после вышел переводчик. Процессия, несмотря на всю скрытность, торжественно прошествовала по двору Карелина. Хозяин новоприбывших встретил и, говоря какие-то увещевания, которых я, собственно, не слышал, потому что наблюдал за всем из окна, проводил царственную особу в дом. А после уже привёл в кабинет, где я ожидал короля Норвегии вместе с Джугашвили.

Король был далеко не молод, на вид лет шестьдесят. Был он худым и невысоким, что компенсировалось пышными усами и высоким лбом. Одет он был в простой костюм с белой сорочкой. Можно было бы усомниться, что передо мной царственная особа, но выправка и острый взгляд говорило о немалой внутренней силе этого человека.

— Его величество король Хокон предполагал, что встреча пройдёт без лишних свидетелей, — передал переводчик слова норвежского короля, который выразительно смотрел на Джугашвили.

— Вы тоже пришли не один, — по-русски ответил я, кивнув на переводчика. — А это мой советник и второе лицо в государстве. От Иосифа Виссарионовича у меня секретов никаких нет.

Король Хокон VII уставился на Джугашвили округлившимися глазами.

— Как это, второй человек в империи? — удивился он.

Спросил он это по-английски. Я английский неплохо знал, поэтому сразу понял, что сказал король. Затем он заговорил по-норвежски.

— Это ведь генерал-губернатор Архангельска, — возразил переводчик, передавая слова короля.

— Теперь Иосиф Виссарионович является председателем Кабинета министров, — пояснил я.

Король хмыкнул, однако лицо его тут же разгладилось.

— В любом случае, король передаёт, что мы здесь не по этому поводу, а для того чтобы сгладить недоразумение, возникшее по вине зарвавшихся дипломатов, заигравшихся в шпионские игры. Эти злоумышленники не должны порушить наши добрососедские отношения. — переводчик частил, едва успевая за государем. — Также король говорит, что готов выдать преступников, но на особых условиях. Король заверяет вас, что не имеет никакого отношения к той глупой интриге и преступной халатности, которую допустили его дипломаты, поэтому совершенно не возражает против допроса. Он просит с вашей стороны сохранить дипломатические и торговые отношения. Норвежские рыбаки без права заходить в воды России сильно пострадают, как и экономика Норвегии.

Переводчик принялся тут же уводить диалог в другую сторону, но я решил вернуть нить разговоров в прежнее русло.

— Вы что-то говорили про особые условия, — напомнил я. — Что касаемо наших отношений, мы к этому ещё вернёмся. Мне и без дипломатических отношений с Норвегией неплохо живётся, и Россия как-то без этого переживёт. Вопрос-то гораздо более серьёзен, и то, что вы не уделяете ему должного внимания, ставит меня в тупик. Дипломаты, направленные Норвегией в столицу Российской империи, совершили преступления. Они подготовили и совершили покушение на меня — будущего императора Российской империи. И подготовившие подобную диверсию, должны понести наказание.

Переводчик быстро пересказал мои слова королю, после чего передал уже мне волю своего господина.

— Король совершенно не возражает. Более того, он заверяет вас, что он лично проследит за тем, чтобы преступники понесли заслуженное наказание, а перед этим готов передать уже задержанных дипломатов для допроса. Но есть несколько условий, при которых король готов выполнить свои обещания. Первое: передача и допрос будут проходить неофициально. Думаю, вы должны понять короля. Его подданные просто не поймут подобного решения и поднимут волну возмущения и протестов. Король не должен выдавать своих подданных, и вы как никто другой способные понять это. Второе условие: король будет благодарен, если уже признанные преступники подвергнутся допросу ваших дознавателей на территории Осло, либо в нейтральных водах на корабле. Во время допроса, к которому король не имеет никаких претензий и не даёт никаких ограничений, вы можете действовать так, как вам заблагорассудится. Однако после судить преступников и содержать в тюрьме он хотел бы на территории Норвегии.

Я едва не рассмеялся. Ишь, условия он мне ставит.

— Я настаиваю на передаче, — заявил я, притом сказал это на английском.

Как помнится, все норвежские и датские короли были ставленниками Англии и прекрасно знали английский. Я английский тоже знал неплохо, причём, ещё из прошлой жизни.

Король, услышав знакомую речь, удивлённо приподнял брови и посмотрел на меня, видимо не ожидал, что я так хорошо говорю по-английски. Хотя, по определению, король и император должен бы знать в совершенстве английский язык.

— Вот у нас получается конфликт интересов. Вас не поймут ваши подданные, а меня не поймут моя служба охраны и министры. Ну, это как минимум. Опять же, вы не в том положении, чтобы что-то от меня требовать. Я должен был быть, наверное, польщён вашей щедростью и готовностью организовать допрос. Но в Осло не поедет никто. И на нейтральных водах допрос тоже произведён не будет. Допрос будет произведён в Санкт-Петербурге. И это обязательное условие, — заявил я. — Я учёл ваши пожелания и выдвигаю встречное условие. Всего лишь одно. Вы выдаёте своих подданных с головой.