Елена Звёздная - Право сильнейшего. Дочь воина. Невеста воина (сборник)
– Слушай, а ты это… к хозяину не желаешь? – враждебно поинтересовалась я.
«Хозяину? – насмешливо вопросил левый. – Сейчас нельзя, там эйтна-хассаш уже прибыла, она увидит».
– А-а, – протянула я, ощущая, как мир становится расплывчатее и добрее, – только ты это, в ванную не лезь.
«Самого интересного лишаешь», – обиделся левый, но испарился.
Я же тщательно ополоснула Икасика, выставила в гостиную и занялась собой. Мылась я по-военному быстро. Когда позади тебя толпа желающих смыть грязь и пот, быстро учишься не задерживаться. Пользовалась только собственными шампунем и мылом, хотя на полочке имелось разновидностей двести всякого моющего барахла, но… кто в полевых условиях жил, тот непонятный тюбик никогда не возьмет. Тем более что чувство юмора у кадетов всегда было… интересным.
Внезапно в гостиной послышалось рычание Икаса. Я прислушалась, решила узнать, что там. Встряхнув мокрыми волосами, замоталась в полотенце и поспешила выйти… Зря.
– Киран! – прошипел стоящий посреди гостиной отец.
– О… – выдало человек двадцать воинов.
– Теперь я понимаю, почему Нрого не желает отказываться от вашей дочери, хассар Агарн, – ехидно пропела черномотанка с золотым поясом.
– Наша вина – врываться в покои женщины! – прошипел Нрого, после чего добавил: – Все вон!
И все вышли вон. Даже эйтна. Только Нрого задержался, окинул восхищенным взглядом едва прикрытую полотенцем меня и, посмеиваясь, ретировался.
Учитывая его реакцию, я обратилась к вплывшей в гостиную тени:
– Он был в курсе, что я моюсь?
«Нрого видит моими глазами», – пояснила тень.
– О-о… – пытаюсь осознать. – Так, а… зачем сюда привел всех этих в такой момент?
Тень усмехнулась и выдала: «Зато теперь тебя никто не будет допрашивать. А до этого у эйтны было несколько вопросов по поводу мутации, залеченной эйтной МакДрагар».
– Ох ты ж, атом нестабильный! – Я даже невольно полотенце подтянула к шее. – Нрого хитер!
«Твой отец также», – протянул левый.
– А ты, – в пьяном состоянии я обидчивая становлюсь, – а ты мог бы и не подглядывать!
«А что я там не видел? – насмешливо протянула тень. – В ту памятную ночь твое белье вообще мало что скрывало».
Продемонстрировав левому неприличный жест, я пошла одеваться.
«Традиционный наряд», – прошипела тень.
– Например? – вопросила я.
И тень вплыла в мою спальню собственно прямо через стену. А я как раз едва трусики надела.
– Э! – возмутилась я.
«Хуже сейчас только Нрого, – ничуть не смущаясь, выдала тень. – А ему серьезное лицо делать надо».
Да, Нрого было жаль, особенно учитывая его темперамент, но меня жаль тоже.
– Вон отсюда! – грозно сказала я.
Тень выплыла.
Одевалась я не в пример медленнее, по моему разумению, спешить уже было некуда. Несмотря на требование тени, выбрала длинную свободную персиковую тунику и бежевые брюки под нее. Отражение в зеркале мне понравилось – и скромно, и со вкусом. Но, когда я расчесывала волосы, опять послышалось рычание Икаса.
Торопливо вышла, узрела застывшую на пороге Ашару со служанками.
– Пропусти, – приказала зверюшке, – и вообще, идем на балкон, я тебя расчешу.
Дальше невероятное – Икасик заскулил и начал пятиться от меня подальше.
– Эй, ты чего? – удивилась я, подходя к нему ближе, – это здорово. Давай.
Зверь от меня. Я за ним с расческой в руках. Он делает прыжок и почти под потолком через меня перепрыгивает. Я прыгаю, в полете хватаю за лапу и сдергиваю на пол. Животинка начинает рычать, но скорее испуганно, чем угрожающе!
– Попался! – резюмирую я и тащу его за хвост на балкон.
Когда обернулась, узрела хлопнувшихся в обморок служанок.
– Планета сплошного идиотизма, – заметила я, приступая к расчесыванию дрожащего и скулящего зверя.
Икас страдал аккурат до первого почесывания. Потом замер. Когда я начала бок расчесывать, он весь как-то обмяк, заурчал довольно и завалился на пол, явно блаженствуя.
– Вот видишь, сказала же, что здорово, – пожурила я его.
Тот виновато посмотрел на меня и доверчиво плюхнул голову на мои колени. Начала расчесывать шерсть на голове – Икас блаженно заворчал, даже глаза прикрыл от удовольствия. И мне с ним хорошо, и опьянение отпускает, и уже не так боюсь всего, что ждет впереди.
С шерстюсиком я провозилась еще полчаса, и вдруг тень, все еще висящая над нами, прошипела: «К тебе идут».
Служанки к этому времени в себя пришли, из комнаты моей кто выбегал, кто выползал, потом другие пришли и занялись уборкой вещей, стараясь от нас с Икасом держаться подальше. А мы балдели, причем на пару. Я расчесала шерсть до такой степени, что теперь она потрескивала и сверкала, а зверь стал ну просто неотразимым.
– Мой красавец, – за эти полчаса я уже эпитетов сто подобрала, теперь самым бессовестным образом повторялась, – мой герой, мое чудо, мой шерстюсик, мой… А кто идет? Моя лапочка, моя прелесть, мой спаситель, мой…
«Женщины из правящего клана».
И рука с расческой застыла.
«Слушай внимательно, – продолжила тень. – Эйтна-хассаш рисковать не хочет. Киран, прикажи Икасу охранять тебя!»
Я молчу, но и расчесывать зверя перестала.
«Ты меня слышала?» – вопросил мой собеседник.
Молча кивнула, затем поинтересовалась:
– А чего это с эйтной-хассаш такое?
«Власть терять не хочет, – прошипел левый. – Икас тебя защитит, главное, доверься ему».
– Икасик, ты меня защитишь? – умильно заглядывая в морду, спросила я.
И вот за что люблю шерстюсика, его ж даже спрашивать не нужно, и так защитит. Причем от всех, даже от Нрого.
«Уже на подходе, – сообщила тень, – и еще – они будут говорить между собой. Эйтны их речь слышат, значит, и ты можешь. Но не показывай этого».
А вот это уже интересно. Интересно и то, что тень поспешила скрыться в моей спальне. А мы с Икасом сидим, друг на друга смотрим, а потом зверюга лапой так на мою руку бац, мол, расчесывай, чего сидишь без дела.
– Наглец, – сообщила я, – надо начинать тебя воспитывать.
Поздно, этот гад уже сел мне на шею и ножки свесил. И при этом так умильно хвостиком помахивает. Не удержалась – чмокнула в холодный черный нос, Икас довольно заурчал.
И тут открылась дверь. И вот он момент – мои губы на черном носище зверя, а тот вдруг зарычал и шерсть вздыбил. В следующую секунду Икас опрокинул меня и вскочил, закрывая меня же от вошедших. Причем выглядел он так, что мне его в этот момент даже трогать было страшно. Но посмотреть на вошедших очень хотелось… ровно до того, как услышала чуть шипящее, словно отдаленное: «Ее защищает зверь».
