Дмитрий Лазарев - Руна Гибели
Немного в курсе причин смены курса корабля были только его командир — капитан Ричард Ховард и старший помощник — капитан Уильям Морган. Неподалеку от Мидуэя они получили радиограмму из Перл-Харбора с приказом принять на борт особого представителя командования и доставить его в определенную точку в центре Северо-Западной Котловины (координаты прилагались). Против ожиданий, представитель штаба прибыл на легком одномоторном самолете (очевидно, взлетев с атолла Мидуэй) и в штатском. Вице-адмирал Дэвенпорт (а именно так звали вновь прибывшего) сразу предъявил командиру авианосца письменное подтверждение своих полномочий, согласно которому плавучая крепость вместе со всем экипажем поступала в его полное распоряжение вплоть до выполнения особой миссии, детали которой не уточнялись.
Возникшие вопросы и недовольство капитану Ховарду, привыкшему к более полной информации о заданиях, пришлось проглотить. Слова «особая миссия» в приказе и высокое звание прибывшего отбивали охоту искать подробностей, так как во флоте были хорошо известны случаи крутых карьерных перемен в подобных ситуациях, причем в обоих направлениях. Естественно, двигаться по служебной лестнице вниз командир «Авраама Линкольна» не испытывал ни малейшего желания. Кроме того, представитель штаба вызывал у капитана весьма непривычное для него ощущение внутренней дрожи, а потому Ховард делал все, чтобы свести общение с вице-адмиралом к минимуму. Именно поэтому сообщать Кэйхиллу о выходе корабля в точку с заданными координатами отправился старший помощник Морган.
Представителя штаба он нашел на верхней палубе в кормовой части. Тот пристально смотрел куда-то вверх, словно пытаясь разглядеть невидимые днем созвездия.
— Господин вице-адмирал, разрешите доложить.
— Докладывайте.
Дэвенпорт повернулся к капитану Моргану. Лицо его было внешне невозмутимым, но старшему помощнику показалось, что на нем проявилась легкая бледность, да еще где-то глубоко в глазах плеснулась тревога, граничащая со страхом. Впрочем, «показалось» было здесь ключевым словом.
— Мы вышли в заданную точку. Какие будут приказания?
— Спустите на воду катер и ждите меня здесь. Сопровождения не требуется.
Приказ был настолько неожиданным и странным, что ошеломленный старпом осмелился возразить:
— Но, господин вице-адмирал, тут открытый океан, и никакой суши на многие мили вокруг! Вы уверены?
Взгляд Кэйхилла стал жестким, словно наждак.
— Вы, кажется, обсуждаете приказы, капитан?
Морган вытянулся, словно вдруг почувствовал острие штыка в основании позвоночника.
— Никак нет, господин вице-адмирал! Через три минуты все будет готово. Разрешите выполнять?
— Выполняйте, — бросил Дэвенпорт и отвернулся.
Он тут же забыл о существовании Моргана, вернувшись мыслями к предстоящей ему миссии, по сравнению с которой и этот офицер, и авианосец, и даже весь тихоокеанский флот США представлялись ничего не значащей ерундой.
Еще одна попытка. Четвертая… Она же должна стать и последней, несмотря ни на какие внешние сложности и даже на это. Взгляд Кэйхилла вновь устремился в небо к пылающему там зловещему багряному знаку. Он знал, что это. Слишком хорошо знал. И поэтому внутри него все сжималось от страха. Он надеялся не дожить до того мгновения, когда сбудутся мрачные древние пророчества о Руне Гибели и освобождении Тринадцатого. И ведь мог бы не дожить — имел все шансы. Но судьба распорядилась иначе. А точнее, тот, кто в данном случае взял на себя ее функции.
Он спас Кэйхиллу жизнь… Хотя, нет, не Кэйхиллу, а тому, для кого этот высокопоставленный офицер ВМФ США был лишь маской. Еще одной, пусть даже и максимально искусно сработанной, но очередной, коих на своем веку бывший старший инквизитор Святого Ордена Сергей Шестаков сменил немало. Жизнь, как и совершенная маска эта с наложенным полем блокировки аурного поиска были подарены ему спасителем только для того, чтобы он, Шестаков, наконец, выполнил свое предназначение.
А оно осталось прежним. И жуткий, кровавым приговором нависший над человечеством знак Руны Гибели ничего тут не мог изменить. Разве что еще больше все осложнял…
Морган вернулся с докладом, что катер готов. «Дэвенпорт» кивнул, проверил еще раз пистолет в кармане и отправился следом за старшим помощником. Все время, пока он находился в поле зрения экипажа «Авраама Линкольна» «вице-адмирал» усилием воли не позволял себе смотреть в небо. Да и потом не стоит — ужас обессиливает, а для миссии его потребуются абсолютно все ресурсы его организма и мозга, вся воля и решимость.
Катер Шестакова несся по волнам прочь от громадного корабля навстречу неизвестности. Он понятия не имел, откуда что бралось, но в душе не было и тени сомнения, что там, впереди находится его цель — тот, за кем он так долго и безуспешно охотился. Вон на той полоске суши, что медленно выплывала из-за горизонта ему навстречу. Внутри бывшего инквизитора словно появился пеленгатор, каким-то образом наводивший охотника на объект преследования. Еще один подарок спасителя? Наверняка, но сейчас подобные мысли не актуальны — только отвлекают.
Если этот остров — тот самый, значит, есть шанс. Легенда говорила, что там, у Темницы умирает почти любая магия. Это, конечно, не ставит Шестакова на одну доску с Э-магом и, тем более, Тринадцатым, но дает возможность выполнить миссию с помощью оружия, которое, внушая своим весом уверенность, тяжелой гирькой лежало в кармане, упакованное в непромокаемый чехол. Бывший инквизитор запустил туда руку и ощупал холодную шершавую рукоять пистолета. Стрелял Шестаков очень неплохо, что в данном случае будет весьма кстати: вполне возможно, что огонь придется вести с предельной дистанции, а попадать нужно в голову и никак иначе. Ну ничего, он справится. Должен справиться.
Остров приблизился и стал виден довольно отчетливо. Весьма недружелюбное побережье, ощерившееся каменными клыками скал, не оставляло особых возможностей для высадки. Конечно, если оплыть остров кругом (а он не должен быть очень уж большим), такое место может и найтись, но данный вариант означает немалую потерю времени и риск привлечь к себе внимание того (или тех), кто сейчас на берегу. Не будь этот остров Темницей, можно было бы, конечно, пролевитировать с катера на берег, но… Впрочем, это можно сейчас проверить. Шестаков попытался активировать заклятие, но Сила даже не шевельнулась в ответ, словно впала в глубокую летаргию.
Так, понятно, Темница. Тем лучше. Значит, надежда только на пистолет. Сергей Александрович заглушил мотор. Все, отсюда он будет добираться вплавь. Пистолет в чехле не промокнет, а сам он выплывет: волнение почти улеглось, а пловцом бывший инквизитор был изрядным.
Ну, пора. Шестаков тщательно застегнул карман куртки, в которой лежал чехол с оружием, и резко оттолкнувшись от катера, почти без всплеска, словно нож, ушел в воду.
* * * *Северная часть Тихого океана. Остров Темницы.
11 января 2011 года.
Волны не спеша накатывались на берег. В них не было уже и следа той неукротимой энергии, что гнала их на приступ скалистого побережья вчера. За время недавней вспышки безумного гнева океан, казалось, выбился из сил не меньше, чем молодой человек, который, спотыкаясь, брел по гальке к воде. Бежать Виктор Комольцев уже не мог, хотя и чувствовал, что незримый ужас по-прежнему гонится за ним по пятам.
Волны, эти ласковые волны… Именно они теперь станут его последним пристанищем. Как жаль, что Юля сейчас не с ним! Но до встречи осталось совсем немного: всего несколько шагов, и…
Приступ внезапного леденящего страха охватил его и заставил резко развернуться. Мрачное облако выплыло из-за устремленных в небо темно-зеленых пик елей и шипастых палиц сосен. Точнее, не выплыло. Вылетело — так будет вернее, учитывая его скорость. Да и само «облако» к небесным странникам имело весьма отдаленное отношение. Виктор буквально нутром чуял исходившие от этого странного образования волны свирепой мощи и ненависти.
«Заточенный! Он все-таки, вырвался!» — эта мысль лезвием ужаса пронзила молодого человека, но не парализовала его, а напротив, добавила сил.
Припадая на правую ногу, сильно ушибленную во время безумного бега вниз по склону горы, он рванулся к воде, уже понимая, что не успеет. Тут же небо потемнело, злобно засвистел ветер, взявшийся неведомо откуда, а на волнах, казалось, уже исчерпавших всю свою ярость на месяц вперед, вновь появились гневные барашки. «Облако» же, войдя в крутое пике, стремительно кинулось на свою добычу.
* * * *Когда Данира выскочила из густого ельника на галечный пляж, то сразу поняла, что опоздала: темно-серое облако уже полностью окутало молодого человека и втягивалось внутрь его тела, словно там работал мощный пылесос.
