Игорь Ветошкин - Последний из нас
Артём ловко ушёл от очередного сокрушительного удара, и скрылся под столом. Противник проломил уже дюжину столов и стульев, разбив кулаки в кровь, но так и не угомонился, перед ним стояла одна задача — убить штурмовиков любой ценой. Пока здоровяк ломал голову, как достать ловкого парня из-под груды столов, его сослуживец с простреленными ногами вспомнил о пистолете. Артём не на шутку испугался, когда пули не очень меткого стрелка начали прошивать насквозь его защиту.
Громила схватил Хела за горло и со всей силы ударил кулаком в лицо. Тело безвольно грохнулось на пол, ручейки крови потекли изо рта и носа. Ярость не желала усмиряться в душе Хела, но противник оказался сильнее за столько прожитых лет. Красный вновь схватил тело за горло, что бы нанести очередной удар, возможно последний, когда Хел заорал. Скорее заревел, подобно зверю, раненому и загнанному, у которого нет выхода, только бой, не на жизнь, а на смерть. Здоровый нож вонзился в предплечье ошеломлённого врага, и со звоном клинок переломился. Красный закричал от боли, что было довольно неожиданно, но Хела уже ничего не могло остановить. Он кинулся на обидчика, вцепился в горло, опрокидывая его на пол.
Вооружённый ножками от стульев, Артём выскочил из своего укрытия, оказавшись за спиной Красного. Громила обернулся, чтобы, наконец, поймать назойливого разведчика, но парень вдруг проскочил у него между ног. Раненый сослуживец не успел среагировать, и выпустил все три пули в неуклюжего бойца, вместо того, чтобы убить ловкого Грачёва. Одна из доз свинца угодила Красному в шею, видимо задев артерию, потом что кровь начала литься пульсирующим ручейком. Сломав обе ножки стула о голову противника, Артём остался безоружен, и не успел увернуться от контратаки. Солдат снёс парня в сторону, словно куклу, заставив его тело повертеть в воздухе прежде, чем тот рухнул. Первое, что подсознание выхватило из крутящейся картинки это револьвер на полу прямо перед Артёмом. Трясущейся рукой разведчик ухватил свой оружие за миг до того, как истекающий кровью противник потянул его за ноги. Больше Артём не повторил своей ошибки, и, развернувшись на спину, он выстрелил Красному прямо в голову, снеся ему пол черепа. Следующим пал раненый боец с простреленными ногами, патроны у которого уже кончились.
Когда шум схватки стих, Борис поднялся с пола с окровавленным ножом в руке, а Красный, распластавшись, лежал перед ним с перерезанным горлом.
— Тёма… — с трудом выдавил Тельцов, опираясь о стену, и держась за живот.
— Шашка… Он… — Артём стоял перед павшим в бою товарищем, героически павшим.
Борис ничего не сказал, молча, подошёл, с трудом отодвинул стол, и аккуратно положит тело друга на пол.
— Прости, друг, — Грачёв лёгкой рукой закрыл мёртвому Шашке глаза, уже навсегда…
* * *— Стрельба стихла, как думаешь, кто победил? — кричал Борис на ходу, перезаряжая свою «беретту» и продолжая коситься вниз, поднимаясь по лестнице.
— Не знаю, но надеюсь, что наши. Я за Лёню переживаю, — признался Артём, так же заряжая свой револьвер.
— Я уверен, с ним всё в порядке, — без энтузиазма в голосе ответил Тельцов, — Надеюсь, там больше охраны не будет.
— Если президента эвакуировали — хорошо, главное, что бы пульт остался.
— Постой, — Борис придержал Артёма за руку, и в раскрытую ладонь положил свою монету, — Чтобы не случилось, останови ракеты. Хорошо?
— Всё будет в порядке, — натужно улыбнулся Артём, сжимая ключ в руке.
— Вперёд!
Разведчики влетели в просторные апартаменты, заставленные стеклянными столами, диванами и креслами обтянутыми кожей, с видом на город, который, к слову, тонул в волнах хаоса и беспорядка, всюду поднимались клубы дыма, пожары охватывали дома. В апартаментах не было никого.
— Давай, я прикрою, — крикнул Борис, кивая на небольшой чемоданчик, и укрывшись за стенкой, взял лестницу на прицел.
На стеклянном красивом столе лежал раскрытый чемоданчик, со светящимся экраном, и клавиатурой. Грачёв подошёл осторожно, внимательно озираясь, слишком всё походило на ловушку, и такая предательская тишина вокруг. Стол стоял перед окном, правда, окном в апартаментах можно было считать все стены. В стеклянном отражении он увидел окровавленное лицо, со слипшимися волосами, чумазое и грязное от пыли и гари, покрытое щетиной и огрубевшее. Это уже не тот парнишка, который не так давно покинул родной город, это — мужчина, переживший многое, сильный и окрепший.
Больше не теряя времени, Артём начал разбираться с премудрой техникой, что бы найти, как заморозить комплекс. Ни мышки, ни кнопок со стрелочками не было, и Грачёв, не имевший опыта обращения с компьютерной техникой, не сразу догадался, что экран сенсорный и реагирует на прикосновения. После нажатия на надпись «Остановка запуска» появилось окно подтверждения намерений.
За спиной послышалась стрельба, и ругань Бориса. Артём обернулся, и увидел, что его напарник дерётся сразу с несколькими противниками в чёрных костюмах, очевидно охраной президента. Вот она и ловушка. Один из охранников появился слева, и Грачёв сразу же выстрелил в него из «Питона». Он повернулся, что бы помочь Борису, но тот, перебросив очередного телохранителя через плечо, закричал что было мочи:
— Не стой!!!
Артём видел, что Тельцов уже ранен в предплечье, и сейчас защищает его ценой своей жизни. Но у молодого разведчика была более важная цель, он, открыв панельку, увидел знакомые выемки для опознавания отпечатков пальцев, и для монеты. Рядом располагалась небольшая клавиатура с цифрами и большой кнопкой ввода.
Борис, ударив противника в кадык, и отправил в нокаут вторым ударом, и сразу же получил в спину. Развернувшись, он всадил в обидчика три пули, но очередной враг полоснул его по предплечью ножом. Тельцов медленно терял самоконтроль, превращаясь в зверя, в Хела.
Опознавание отпечатка длилось вольно долго, не то палец сохранился плохо, не то Артём не мог удержать его ровно, но время уходило, выстрелы за спиной начали стихать, перерастая в одиночные. Обернуться Грачёв боялся, боялся увидеть очередного мёртвого друга и товарища. Время тянулось бесконечно, вот уже и монета заняла своё место, когда Артём заметил таймер, пульсирующий на экране.
— Ну, давай родной, скорее, — молил Артём.
Пять секунд. За спиной загремел автомат. Четыре. Пули со звоном ударили в окно, стекло осыпалось, впустив сильный ветер в апартаменты. Артём машинально примел, но тут же поднялся. Нет для него оправдания и страха, он сейчас борется не за себя, а за мир, за миллионы невинных, за Риту, за Наташу, ради почтения памяти погибших, Спичков, Ефрем, отец, все они пали ради победы. Три.
