"Фантастика 2025-105". Компиляция. Книги 1-20 (СИ) - Дмитриева Ольга

Я померил давление тонометром, который взял у Бортникова. И тут все в норме. Можно губера в космос посылать.

Из жалоб удалось выудить головную боль, не очень интенсивную, да легкую сухость во рту.

— Ну рассказывайте, как всё произошло.

— Утром вышел в сад, позавтракал там. Решил не уходить, на месте поработать с документами. Да так что-то расслабился, пересел в шезлонг, и задремал. Проспал часа два, наверное.

— В чем одеты были?

— Так тепло, я халат домашний накинул прямо на голое тело, даже распахнул потом его.

— А в саду кроме вас был кто-то?

— Петр, сынишка. Сами понимаете, только переехали, друзей еще не нажил...

— А нельзя ли позвать молодого человека? Кажется, я догадываюсь, в чем причина вашего недомогания.

Сергей Дмитриевич дернул за шнур звонка, и послал за сыном. То, как я определил его состояние, губернатору вряд ли понравилось, наверное, он бы предпочел более жесткие формулировки. Но извините, я что вижу, то и говорю. На недуг пока не тянет.

Ржевский-младший явился быстро, буквально через пару минут. Вошел, вежливо поздоровался, и застыл у двери. Пацан лет семи, вылитая копия отца. Нос, тонкие губы...

— Петр, могу я попросить вас выложить на стол содержимое ваших карманов?

— Да, сынок, будь добр, — завизировал мои слова губернатор.

Без особой радости молодой человек требование выполнил. В карманах у Петра Сергеевича имелся небольшой склад вещей, без которых ни один уважающий себя мальчик играть в сад не пойдет. Перочинный ножик, перышки, скорее всего, найденные при исследовании местности, грязноватый носовой платок, две гильзы от винтовочных патронов и целое богатство — пригоршня меди.

— А давайте, я угадаю, сколько там всего монет и какого они номинала, — предложил я, поворачиваясь от стола.

Доктор и губер переглянулись. Что, мол, за цирк??

— Это фокус какой-то? — спросил Ржевский. — Какое отношение это имеет...

— Три двухкопеечных монеты, шесть по копейке, четыре полукопеечных и шесть четвертушек. Правильно, Петр?

— Да, — удивленно сказал мальчик. — Но как вы?..

— На минутку всего, — сгреб я мелочь. — Отдам в целости.

Подошел к Сергею Дмитриевичу, и начал раскладывать монетки по белым пятнам.

Ржевский конца процедуры ждать не стал, а сначала хрюкнул дважды, а потом начал хохотать.

— Так это я на солнце уснул, обгорел, а Петька на мне выложил... Рассказать кому! — губернатор сел, прикрыв ноги одеялом, и продолжал смеяться, вытирая слезы в уголках глаз. — Смертельное заболевание! Никто не мог разгадать! Ой, не могу! Ну, сынок, порадовал!

Я налил из графина воды в стакан, подал ему. Оно понятно — только что умирать собирался, а оказалось, пал жертвой детской шалости. Хорошо, что Сергей Дмитриевич оказался человеком отходчивым, виноватых назначать не стал.

— Ну, раз мои услуги больше не нужны, я пожалуй... С дороги, знаете ли...

— Евгений Александрович, я вас приглашаю на обед. Давайте... в четыре пополудни. Вы как раз успеете переодеться, и жду вас с Михаилом Петровичем. Так, знаете, по-семейному, посидим...

***

— Ну вот, теперь скорая помощь Тамбова у вас в кармане, — заметил я, когда мы с Бортниковым вышли из губернаторского особняка.

— После такого афронта... Не думаю.

— Главное, что вы смогли организовать так, что губернатор выздоровел. Руководитель не должен уметь всё. А вот подобрать исполнителей — это его задача. Так что не переживайте. Сейчас за обедом пообщаетесь, и всё на мази. К тому же Ржевский предварительно был согласен.

— А что у вас в деревне?

— Лучше и не спрашивайте. Как в готическом романе. Сплошной кошмар — воры и жулики. Слугу моего застрелили вот. Похоронили вчера.

— Какой ужас!

Времени у нас было практически в обрез — предстояло помыться, побриться, собраться. Словно угадав мои мысли, Бортников предложил:

— Вы, Евгений Александрович, не переживайте. Пока вы у меня, прислуга вас обслужит. Постирать, погладить — это ей не в тягость. Так что не стесняйтесь.

— Благодарю, Михаил Петрович.

Со слугой надо что-то делать. Пацаны, которых я пообещал пристроить, ничего не соображают в этом деле. Их обучать надо, и не пару недель. И матушка их тут совсем не помощница — сама вникать в чужое хозяйство будет. Ей бы в пару лакея какого грамотного, так где ж его найдешь? Ну, предположим, мне искать не надо. А вот телеграмму отправить, чтобы занялись подбором, надо. Чтобы было из кого выбрать, когда вернусь. И вообще, подумаю об этом завтра. Скарлетт О’Хара — мой любимый персонаж. Очень мудрая женщина, если отбросить ее придурь.

Жиган проникся проблемой и со своей стороны предложил помощь, но я отказался. Какой из него слуга? Брюки застегнуть я еще в состоянии. Чемоданы поднести — это одно, а остальное — и сам как-нибудь приспособлюсь.

К обеду мы прибыли вовремя, с королевской точностью. Когда ливрейный открыл перед нами дверь, часы начали бить четыре. Вышло довольно случайно, специально у крыльца мы не выстаивали, но эффект получился хорошим.

Нас провели через переднюю. Или такое большое помещение уже вестибюль? А хрен его знает, вот заведу себе особняк, тогда и буду думать. Или специально обученный человек разъяснит, как называется вот это, где галоши снимают. Ржевский вышел встречать нас в столовую, пожал руки, пригласил вести себя запросто, без чинов.

Так как обед был объявлен неофициальным, то и оделся я в простое партикулярное, а не в мундир с орденами. Прошли и сели за стол. Супруга Сергея Дмитриевича занималась сложными вопросами доставки всего нужного для существования из Симбирска в Тамбов, а потому отсутствовала.

На радостях по поводу исцеления от неизвестной болезни Ржевский решил устроить маленький праздник. Да уж, повар у него — на зависть. Ни к одному из блюд вопросов не возникло. Да что там — я всерьез начал думать, как бы этого человека втихаря к себе переманить. После таких разносолов не удивительно, что хочется прилечь и вздремнуть на свежем воздухе. Винный погреб у тамбовского губернатора, конечно, сильно проигрывает тому, на который я совершал набеги в Вольфсгартене, но идеал для того и существует, чтобы было к чему стремиться.

К разговорам, как водится, перешли после кофе. До того за столом общались на посторонние темы. Хорошо, что Бортников не молчал, и не пришлось втаскивать его в беседу. Нравится мне коллега — начальника не боится, и лебезить не пытается. Но и не дерзит. Такого трудно прогнуть будет. Хотя можно — всякого. На себе испытал. Чем больше вещей, от которых мы зависим, тем легче нами управлять.

— Так что там у вас в поместье? — спросил Сергей Дмитриевич, отставляя в сторону кофейную чашку. — Мне доложили, даже до смертоубийства дошло?

— Так и есть. Слугу моего застрелили. Но с божьей помощью становой пристав Чолокаев порядок навел.

— Князя Николая Николаевича родственник? — уточнил Ржевский.

— Нет, однофамилец. Но дело свое знает, никаких нареканий. Буду хлопотать перед исправником, чтобы поощрили.

— Я напишу записку... Но чем закончилось?

— Убийцу после натуральной загонной охоты удалось поймать, отец его, который использовал пост управляющего для жульничества и ростовщичества, арестован. Смог на семь тысяч набрать кредитов по фальшивой доверенности.

— Каков подлец! — рассерженно заявил губернатор.

— Ну, деньги — дело наживное. Надо искать управляющего толкового, с расчетом на ведение большого хозяйства. Я в Знаменке планирую сильно расшириться. В самом скором времени открою там исследовательский центр. А для этого будут нужны органы коров и свиней. Заодно и мясом торговать будем.

Ага, Сергей Дмитриевич чуть не руки потирает. Как же, в губернию сейчас инвестиции на ровном месте потекут. Значит, вырастут налоговые отчисления. Коровки со свинками? Тоже хорошо, ибо и это повышает сборы. А ему за такое — честь и хвала. Хотя ничего и делать не пришлось.

— Я со своей стороны готов это начинание поддерживать. Буде возникнет какая препона, Евгений Александрович, смело обращайтесь! А насчет управляющего... Завтра вам будет удобно? Есть кандидат на такую должность. И в крупном хозяйстве работал, и рекомендации самые лучшие.