"Фантастика 2025-95". Компиляция. Книги 1-29 (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович

В голову прилетает удар, остатки шлема уже не защищают, противник потерял шпагу — она осталась торчать у меня в плече, я вижу ее эфес — и теперь отбивался кулаками. Наклонив голову, чтобы удары прилетали в череп, а не в лицо, я нащупал бок вражеского мага, и надавил, пытаясь попасть большим пальцем в рану. Убийца заорал, палец провалился куда-то вниз, вдавливая промокшую от крови ткань, рука, в остатке бронированной перчатки сжалась, разваливающиеся под действием неведомого проклятия сервоприводы в последний раз зажужжали, сдавив бок противника словно стальными тисками, я рванул, потом еще раз, выдирая руку из стальной перчатки которая осталась на месте, мертвой рукой вцепившись в тело врага.

Убийца прекратил осыпать меня градом ударов, как мне показалось он был на грани потери сознания, и я воспользовавшись моментом, замахнулся, и обрушил левую руку — что все еще была в броне — ему на голову. Правильно бить я не умел, не дрался уже лет двадцать, еще со старшей школы, поэтому, просто размахивал кулаком как молотом, поднимая руку над головой и раз за разом опуская ее на лицо врага.

Остановился я только тогда, когда поднять руку для очередного удара просто не смог. С чавком и хлюпом оторвал кулак, который намертво заклинило в измятой полуразвалившейся бронированной перчатке, от какого-то кроваво-костного месива, приподнял его буквально на несколько сантиметров и снова уронил руку в ту же полужидкую массу… Замер, покачнулся, пытаясь отогнать подступающую со всех сторон темноту, и остановить вращение комнаты, а потом просто рухнул на пол, рядом с мертвым убийцей.

Эпилог

Валдор Второй, правитель крупнейшей империи на континенте закончил речь перед собравшимися лордами. Собравшиеся взирали на него кто со страхом, кто с уважением, на лицах некоторых он видел азарт, на лицах других — ужас.

— Игры кончились, — подвел итог он. — Мы вступаем в войну. Я не буду с вами дискутировать, не буду спорить о целесообразности, не буду выслушивать отговорки, почему вы не можете выступить в поход немедленно. Кто не хочет, — усмехнулся император, — может не идти, но сразу после того как войска вернутся из Альды, они направятся к замкам тех кого не было с нами в походе.

Распустив совет, император вернулся в свои покои и устало опустился в кресло. Рядом, на маленьком столике стояла стеклянная банка с каким-то раствором, в котором плавала переломанная и измочаленная голова Салазара.

От лица почти ничего не осталось, но какое-то сходство все же имело место быть, император брата узнал. Уже неделя прошла как отрезанную голову прислали из Альды, прямо в этой банке, недвусмысленно намекая на провал. Принести голову Артиса Де Адда у Салазара не вышло, еще и свою потерял в процессе… С одной стороны мальчишка избавил Валдора от кучи проблем с сумасшедшим братом, с другой — это все таки брат. Теперь это личное.

Возню малых отрядов пора было заканчивать. Валдор собирал войска своих вассалов и отправлялся на Альду, чтобы, наконец, нанести решающий удар и покончить со всем этим… Оставался главный вопрос — сколь многие из вассалов пойдут за господином? Не обернется ли попытка военной интервенции в соседнюю страну, гражданской войной внутри империи?

— Ну — улыбнулся император глядя в лицо младшего брата — вот и узнаем.

Григорий Семух

Последняя фантазия. Эндшпиль

Глава 1

В прорези прицела мушкета появилась фигурка вражеского ополченца. Пригибаясь и нелепо прикрываясь бесполезным деревянным щитом, тот, вместе с группой таких же обалдуев, медленно шел вперед куда-то в сторону невидимого ему окопа, скрытого в высокой траве и буреломе. На очередном шаге из под ноги солдата с громким хлопком вырвалось облако дыма, раскидывая в стороны землю, ветки и ошметки мяса, раньше бывшие его ногой. С воем солдат, бросив короткое копье, упал на землю и забился в судорожных попытках что-то сделать — не то обхватить обрубок ноги ладонями, не то еще что-то, непонятное с такого расстояния. Это он удачно попал — судя по обратному хронометру, что шел вместе с партией мин, жить им оставалось меньше суток. Остальные метнулись в стороны, залегли, скрывшись в траве.

Добивать раненного стрелок не стал — зачем? Вопли безногого, разносящиеся по округе, здорово сбивали спесь с остальных, да и приманкой он был неплохой. Вскоре двое бойцов из группы не выдержали криков товарища и, выскочив из каких-то кустов, попытались утянуть его куда-то подальше, третий выскочив на открытую местность и зарослей чахлого кустарника, бросился помогать, но этого стрелок им не позволил.

Совместил фигурку человека с отметками на прицельной планке. В высоту фигурка была в половину большого пальца — метров пятьдесят-семьдесят. Взял поправку.

Новомодный револьверный мушкет, которые только недавно начали поставлять в войска, заменив двухствольные штуцеры, щелкнул, когда стрелок потянул вниз скобу на рукояти. Барабан провернулся, подставив под ударник следующую камору, грохнул выстрел, маленькая человеческая фигурка, словно переломившись пополам, упала на землю, остальные попадали рядом, бросив раненого и отползая в стороны, пытаясь скрыться в высокой траве и складках местности от противника.

Стрелок пальнул еще раз, добив все таки калеку, и заставив вражеских солдат вжаться мордами поплотнее в землю. Убедившись что небольшая группа ополченцев, которую он обозначил для себя как «отряд-один», залегла и активности временно не проявляет, бросился в другой конец короткого окопа — шагов десяти в длину — на ходу сунув напарнику пустой мушкет и забрав у того другой, уже перезаряженный. Всем эти револьверные мушкеты хороши, кроме скорости перезарядки.

С другой стороны двигалась еще одна группа: пять человек, тройка копейщиков при паре арбалетчиков, мага нет. Грохнул выстрел. Один арбалетчик упал, второй вскинул свою волыну, навел на звук. Хлопнула тетива, свистнула стрела, пролетев сильно выше окопа и много левее. Барабан провернулся, грохнул еще один выстрел, не успевший залечь арбалетчик свалился на землю, забрызгав траву мозгами. «Отряд-два» потерял арбалетчиков — метров пятьдесят теперь они не опасны. Пальнув еще несколько раз, чтобы заставить остальных залечь, стрелок метнулся к обратному концу окопа.

— Мушкет!

— Заряжаю еще, — откликнулся напарник, утрамбовывая пулю в каморе и заталкивая сверху пыж.

— Свой мушкет дай! Мушкет дай!

Напарник стрелка вспомнил, что у него на плече на ремне тоже висит винтовка, сдернул ее, протянул.

Стрелок, высунувшись из окопа, оценил обстановку. «Отряд-один» залег, но судя по шевелению травы медленно ползет вперед, «отряд-два» потерял арбалетчиков и временно безопасен, но чуть дальше — высота человеческих фигурок была чуть больше ногтя, значит метрах в ста — двигался еще один отряд, среди вояк которого ярко-красным пятном выделялся офицер — именно его стрелок и взял на прицел. Барабан провернулся, револьверная винтовка пыхнула дымом, выпустив серое облачко не только из дула, но и из стыка барабана и ствола — была у них такая особенность — на мгновение перекрыв обзор.

Когда дым рассеялся, солдат увидел, что вражеский офицер не упал. Скоба перезарядки пошла вниз, потом вверх, проворачивая барабан и взводя курок, один за другим хлопнули три выстрела, три пули щелкнули по невидимому щиту, на мгновение проявляя силовой барьер в физическом мире.

— Змея заряди, — заорал стрелок напарнику, — быстрее.

Название «Драконы» осталось только за большими системами, залповыми, которые били огненными снарядами на многие тысячи шагов. Вот такие — ручные трубы, из которых вылетал маленький дракончик, как-то быстро стали называться змеями, наверное, потому что снаряд был похож на вытянувшуюся змею, с массивной головой и тонким, длинным хвостом. Больше конечно, снаряд походил на головастика, но как-то не солидно было так называть столь грозное оружие.