Райчел Мид - Клятва истинной валькирии
– Отойди мне за спину, – скомандовала она Лео.
И пошла вперед, не очень понимая, во что целится и к чему направляется. Знала лишь, что будет драться до конца.
А дым тем временем обрел очертания семи человеческих фигур – с серебряными кинжалами. И они перемещались по залу – плавно и гораздо проворнее, чем человек! Они буквально летели навстречу Мэй, и хотя разум твердил, что сопротивление бесполезно, она выстрелила. Кстати, стреляла она отлично – и женщина-ягуар в скверике напротив гостиницы это почувствовала на своей шкуре, однако тени-воины заметались с бешеной скоростью – как попасть в таких? Но Мэй все равно попала – в двоих. И пуля не прошла сквозь дымный силуэт, как она ожидала, а протаранила насквозь что-то плотное. Тени моментально исчезли, а перед Мэй и Лео возникли человеческие тела. Белокурый мужчина и рыжеволосая женщина материализовались и рухнули на пол. Мужчину Мэй ранила в плечо, а женщину убила прямым выстрелом в грудь. Однако имплант вывел Мэй из оцепенения – на нее надвигались еще пятеро. Речь шла о жизни и смерти.
Когда атакующие сталкивались с ней, Мэй ощущала их как вполне материальных врагов. Наконец-то ей стало понятно, почему тень на записи сумела нанести смертельный удар! Мэй отбивалась от нападающих локтями, уворачивалась от серебряных лезвий, а ее ноги порой упирались в чью-то плоть. Более того, каждый выпад Мэй на миг превращал дымный силуэт в человеческую фигуру – и тогда движения противника замедлялись.
И Мэй повезло. Она сумела вцепиться в ближайшую тень, сильно ударила ее о каменный пол и увидела рыжеволосую женщину. Поверженная лежала не шевелясь. Клинок последнего врага полоснул Мэй по руке, но не прорезал ткань рубашки. Преторианка крутанулась на месте и выстрелила ему в ногу – раздался крик и глухой стук. Она уже хотела добить его и вновь прицелилась, но вдруг услышала сухой щелчок. В этот же момент Мэй почувствовала резкую боль в груди и заметила, что из рубашки торчит крохотное древко с оперением. Но она даже не стала обращать на него внимания. В РОСА трудно обзавестись пистолетом, поэтому местные преступники часто прибегали к отравленным стрелам и прочей чуши. Но преторианцам подобные травмы доставляли минимальный дискомфорт – ведь имплант отлично идентифицировал и перерабатывал токсины. Ей незачем волноваться. Но требовалось обнаружить меткого стрелка. Она подняла взгляд и увидела давнего знакомого. Возле спиральной лестницы стоял Эмиль. За его спиной маячили еще пятеро.
– Что за черная неблагодарность, – проговорил он. – После всего, что для тебя сделали.
Но Мэй было не до разговоров. Она думала только об одном: мишени – неподвижны. Прекрасно. Она прицелилась в Эмиля, но не сразу нажала на спусковой крючок – внутри все закружилось, и голову повело. Наверное, яд подействовал. Тело вдруг стало легким-легким, но она все равно выстрелила – и промахнулась. Она выстрелила еще – но пистолет не удержался в трясущихся руках и выпал. Сейчас с ней творилось нечто несообразное. Колени Мэй подогнулись, воронка внутри живота завинтилась туже – и вдруг пружиной ударила под сердце. Она уже падала, когда заметила – Лео подхватил ее над полом.
– Преторианец – это всего лишь человек с обычным оружием, – с наглой улыбочкой заметил Эмиль. – А оружие смертных – что оно может? Оно бессильно против нас.
– Да-а?.. – из последних сил прохрипела Мэй.
И все-таки сумела кивнуть в сторону убитого ей человека. Ее била крупная дрожь, в глазах все плыло.
– Труп с тобой явно не согласен…
– Это тоже всего лишь человек, – отозвался Эмиль.
Ей показалось, что он двинулся к ней.
– Его жертва даст силу нашей госпоже. Твоя, кстати, тоже. Раз ты не хочешь служить – твое время на земле истекло. Ты будешь служить госпоже в смерти.
Мэй попыталась ответить, но не смогла. Язык прилип к гортани. Она услышала, как Лео сказал:
– Полнолуние только завтра.
Эмиль злобно рассмеялся:
– Ну, это как сказать. Полнолуние наступает после полуночи. Так что завтра уже наступило.
Это было последнее, что услышала Мэй перед тем, как в глазах все погасло.
Глава 34
Никто никогда не ожидает удара ножом
– Ты что-нибудь слышал? – спросил Джастин.
– Нет! – прорычал в ответ Доминик с переднего сиденья. – И тридцать секунд назад я тоже ничего не слышал!
Джастин простил ему рычание и ворчание – в конце концов Доминик тоже волновался. Неожиданно наступившая тишина в эфире его очень беспокоила. Лео каждые несколько минут присылал сообщения. А тут – целых десять минут, и ни одной весточки. Доминик запросил Лео какое-то время назад – никакого результата.
– Может, они что-то нашли и отвлеклись? – решил Джастин.
Он пытался убедить себя, что все в порядке, – даже больше, чем Доминик. На самом деле Джастин изо всех сил сопротивлялся интуитивному желанию все бросить и помчаться на проклятый склад вслед за Мэй.
– Лео отключил сигнализацию – он у нас молодец. А Мэй – она же преторианка. Так что с ними все хорошо.
– Ты, я смотрю, всецело полагаешься на этих преторианцев, – заметил Доминик.
– Естественно! Они же смертоносные – в смысле, когда воюют, а не пьют алкоголь и не дурачатся.
– Если бы я был таким смертоносным, я бы еще не так пил и дурачился, – философски заметил Доминик. – Их носит из одной горячей точки в другую, и у них жизнь – экстрим, даже когда они в увольнительной. Они иначе не могут. Если уж играют – то до последней монеты, совокупляются – до безумия и так же дерутся. Один момент – и они уже готовы к бою. Ты хоть раз видел, как Мэй приходит в боевую готовность?
– А то!
– Когда она пару фанатиков-хулиганов отделала? Это ерунда. Ты сейчас на нее смотришь, всю такую красивую и воспитанную, и думаешь: ах, это дама из касты, ну и преторианка по совместительству. Так вот все совсем наоборот. Она – прежде всего преторианка, а потом уже дама из касты. В тот миг, когда она приходит в боеготовность, она становится кем-то другим. Даже не кем-то, а чем-то – машиной для убийства, вот чем. У нее тогда одна цель – драться и бить на поражение, больше ничего в голове нет. Дело не только в импланте и тренировках. Людей отбирают в преторианцы не только по физическим данным, но и по психологическому профилю. Они могут правильно действовать даже накачанные под завязку всякой химией. И эта химия, я тебе скажу, не такая уж для них безопасная.
– Я знаю – ты не любишь преторианцев, – проговорил Джастин.
Это если мягко выражаться.
– Я им не доверяю, – поправил его Доминик. – Они опасны для окружающих. И для самих себя – тоже.
Джастин на это ничего не ответил – мало ли как этот винодел отреагирует. Мэй могла иногда здорово напугать. Но Джастин ей верил. А вот заклятию, которое он на нее вроде как наложил, он доверял не сильно. Вороны последние два дня настойчиво учили его работе со знаком. Они важно сообщили, что в этом скрыты главные тайны их бога. Называли они его альгиз, – так же именовалась руна, – и всячески требовали заучить его смыслы. Проблема была в том, что они закидали его разнообразными дефинициями этого самого знака. Изначально он давал защиту – логично, раз нужно запечатлеть его на воине, который идет в бой. Потом вороны принялись давать другие толкования. Оказалось, альгиз – это еще и лось, и тис, и жизнь. Когда Джастин бодро огласил им все значения, ему снисходительным тоном заявили, что он еще ничего на самом деле не знает. Настоящее понимание требует всей жизни. В конце концов, вороны постановили, что Джастин освоил базовые навыки, чтобы наложить элементарное заклятие защиты на Мэй. Что из этого всего выйдет – непонятно, но оставалось только одно – ждать.
