Антон Демченко - Небесный артефактор
— Наказание назначаем обеим… группам. Вы своим подопечным, я – своим.
— И наказание ваших курсантов будет отложено до их возвращения в Китеж, я правильно понимаю?
— Именно, Роман Спиридонович. Именно, — вновь улыбнулся кавторанг, словно не замечая, как мрачнеет его собеседник.
— Сергей Александрович, мне казалось, вы, как и я понимаете всю пагубность наметившегося разрыва между нашими… ведомствами, — пожевав губами, заговорил директор. — И как и я, ранее вы выказывали свой интерес в пресечении этой разрушительной…
— Роман Спиридонович, дорогой! Не торопитесь, — покачал головой кавторанг, мягко прерывая директора. — Поверьте, я не менял своих взглядов. И, кажется, пока не давал никаких оснований для подобных выводов.
— И как же вы тогда рассматриваете собственное предложение, благодаря которому ваши курсанты, фактически, уйдут от наказания? — хмуро осведомился директор.
— Я не договорил, или неясно выразился, — развёл руками офицер. — Повторюсь, я предлагаю обмен. Ведь Университет ещё не согласовал список своих студентов, отправляемых в Китеж…
— А… кхм… — директор на миг замер, просчитывая варианты, и улыбнулся. — Я понял, Сергей Александрович. В свою очередь, я объявлю наказание своим учащимся и они получат ту же отсрочку его исполнения… Но, не считаете ли вы, что курсант и слушатель первого года и четверо курсантов второго курса обучения ваших Классов, это несколько… м-м, неравный обмен? Ведь нельзя забывать и о другой стороне нашего… эксперимента.
— Понимаю. Предлагаю подыскать ещё пару человек, желательно со старших курсов, чтобы… "уравновесить" моих подопечных, так сказать, — предложил офицер.
— Почему именно старших? — помолчав, спросил директор.
— Вы же непременно разбросаете моих курсантов по разным группам? — пожал плечами тот. — Вот и я хотел бы иметь такую возможность в отношении ваших… подопечных. А это будет затруднительно, поскольку в наших классах всего по две группы на курсе.
— М-да… понимаю, — кивнул директор. — Что ж, для чистоты эксперимента… я согласен. В конце концов, мы собираемся оценивать их готовность учиться и сотрудничать, а не пускаем пыль в глаза друг другу, как хотелось бы некоторым… чиновникам, правильно?
— Именно, — собеседники шутливо отсалютовали друг другу чашками с чаем.
— М-да, но кто бы знал, что наш поиск подходящих людей закончится, так и не начавшись, а? — улыбнулся директор, после нескольких минут тишины.
— Да, это была форменная удача, — протянул офицер, глядя поверх чашки в окно, за которым разыгралась метель.
— Дело за малым. Осталось лишь уговорить курсантов… — заключил Роман Спиридонович.
— Угроза отчисления за драку в стенах училища, не та альтернатива, которая может понравиться. Вам так не кажется? — проговорил кавторанг и директор, скривившись, кивнул.
Глава 7
Плюсы-минусы и прочая электрика
М-да, оригинально… точнее, странно. Я был готов к наказанию вплоть до отчисления. Драка в училище, да ещё и с "гостями", это было бы пусть и очень неприятно, но понятно. А вот то, что получилось в результате…
Временный перевод в Китежские Военно-воздушные классы с отсрочкой достаточно мягкого наказания до возвращения или немедленное отчисление из училища… альтернативы не ахти. Но других нет, и спорить, кажется, бесполезно. Хорошо Михаилу. Вон, радость во всю моську! Ну как же, сбылась мечта учиться в Китеже. Пусть всего один год, но сам факт. А мне каково?! Заочного обучения в Классах нет, проживание в казарме или на съёмной квартире в том же Китеже, а как быть со службой на "Фениксе"? У меня же контракт…
— Прошу прощения, Роман Спиридонович. Но я хотел бы взять несколько дней на размышление, — вздохнул я, выслушав нашего директора… И удостоился сразу пяти недоумённых взглядов от присутствовавших курсантов. А вот командир китежцев и наш директор удивлёнными не выглядели.
— Во даёт, штатский! — протянул тихонько рыжий.
— Кирилл, вы понимаете, что выбор в данном случае невелик? — осведомился директор, с лёгким любопытством посматривая то на меня, то на огорошенного Михаила.
— Конечно. Но у меня есть некоторые обязательства здесь в Новгороде, и я хотел бы разобраться с ними. Именно на это мне и требуется время.
— Что ж, понимаю, — медленно проговорил директор и усмехнулся. — Если ваши обязательства таковы, что могут перевесить возможность обучения в нашем училище или даже в Китежских классах… три дня, Кирилл. Утром четвёртого приказ о вашем отчислении будет оглашён по училищу. Вам ясно?
— Да.
— Замечательно. И естественно, в Китеж вы отправитесь, лишь закрыв сессию. В противном случае… сами понимаете. Горский, вас это тоже касается.
— Мы понимаем, — кивнул Михаил.
— Я рад. И учтите господа курсанты, закрывать сессию вы будете в моём училище, а потому…
— Больше драк не будет, господин директор, — кивнул Михаил
— Если нас не спровоцируют, — тихо добавил я. Директор побагровел.
— С-свободны, — рявкнул он под короткий смешок внимательно наблюдавшего за происходящим куратора китежцев.
Мы коротко попрощались с присутствующими и покинули кабинет, пока директор не запустил нам вслед чем-нибудь тяжёлым, вроде малахитовой чернильницы, которую его ладонь уже нашарила на столе. Вряд ли, конечно, уважаемый Роман Спиридонович опустится до такого, но… в общем, лучше не рисковать.
На обратном пути, стоя на задней площадке трамвая, я поделился своим недоумением по поводу происшедшего с Горским, на что тот только развёл руками.
— Они просто пытались замять это дело, Кирилл, — проговорил Мишка. — Проступок, как ни крути, был серьёзный, и оставить его без внимания дирекция не может. А тут удачная возможность, как говорит отец, "развести бойцов по углам". Своё наказание получили и они и мы, при этом китежцы не потеряют лицо, позволив штатскому учреждению наказывать своих курсантов, а наша дирекция показывает, что не позволяет лезть военным в чужую епархию. К тому же, если бы мы получили своё наказание прямо сейчас, а китежцы лишь через год, учиться в нашем заведении им стало бы очень некомфортно. Вот так.
— Логично, — кивнул я. — Вот только меня не оставляет мысль о странности такого резкого решения вопроса с обменом. Фактически, в нас просто ткнули пальцем и сказали: "поедете ты и ты". Никакой подготовки, никаких списков и утверждения кандидатов. Да что там, мы же несовершеннолетние! А тут даже слова не было сказано о переговорах с опекунами или родителями.
