Graham Mc Neill - Железный воин
— Таник! — вскрикнул брат Бракс и кинулся на помощь раненому товарищу.
— Оставайся на месте! — заорал Олантор.
На брешь обрушился поток огня, и, взглянув вверх, Олантор увидел дознавателя Сибийю — она стояла на выступе парапета. Ее Ящерицы нацелили мельтаганы на врага, и хотя без подпитки кислородом пламя быстро гасло, мгновенный термический всплеск после каждого выстрела плавил броню и прожигал плоть под ней. Проповедник по-прежнему следовал за Сибийей, все так же читая литании, которые никто не мог расслышать из-за шума, но при виде дознавателя Олантор мог думать только о том существе, что, словно живая бомба, лежало, погруженное в спячку, в трюме ее корабля.
Он выкинул из головы полные неприязни мысли о подобных вещах и разрядил в противника очередной магазин. Еще через секунду от болтеров уже не было никакого прока: атакующие подошли слишком близко.
— Сменить оружие! — приказал Олантор. — Мечи и пистолеты!
Все воины его отряда перекинули болтеры через плечо и достали оружие ближнего боя. Кодекс не предусматривал подобный набор вооружения для таких подразделений, но Марней Калгар дал брату Алтариону особое разрешение снарядить защитников форта так, как тот считал нужным. Как ни странно, сейчас Олантор воспринимал это невероятное отступление от кодекса с благодарностью.
— За Макрагг! — крикнул сержант Децим, и тысяча голосов подхватила его клич.
Но не успели два войска схлестнуться в рукопашной, как сквозь помехи по вокс-сети прогремел зычный голос:
<Посторонитесь, братья!>
Ультрадесантники немедленно расступились, давая дорогу Алтариону, и он — величественный, могучий, несокрушимый — занял место в центре их строя. Его чудовищный молот был уже занесен для удара и потрескивал электрическими разрядами, штурмовая пушка вращалась с немыслимой скоростью, выискивая цель на склоне бреши.
<А теперь узрите судьбу, уготованную всем предателям!>
Хонсю видел, как расступились Ультрадесантники, видел, как возвышался над ними дредноут. Дистанцию, которая разделяла его и этого исполина, никак нельзя было считать безопасной, и он нырнул в сторону, уходя с линии огня огромной пушки. Пламя белым факелом вырвалось из ее ствола, а из выбрасывателя дождем посыпались медные гильзы.
Трое Железных Воинов за его спиной исчезли в ослепительном взрыве, превратились в месиво из металла, плоти и костей. Шквал снарядов обрушился на солдат, теснившихся у края бреши, прошил корпус одной из боевых машин Вотиира Тарка. Механизм издал предсмертный вопль в бинарном коде и рухнул покореженной, обгоревшей грудой.
Пули отскакивали от брони дредноута, болтерные снаряды и лазерные разряды не могли навредить ему. От попадания крупнокалиберных снарядов он лишь пошатнулся, но, словно статуя какого-то древнего бога, не сдвинулся со своей позиции ни на шаг.
Пушка дредноута вновь взревела, и Хонсю потерял еще одну часть своей армии. Два громадных огрина, раненые, лишившиеся разных частей тела, все равно упорно лезли вперед, и одному из них даже удалось зацепиться грейферным захватом за гранит лобовой брони дредноута. Но его сбил выстрел из мельты, произведенный с парапета; цепь расплавилась, и только крюк с несколькими стальными звеньями, уцелевшими в тепловой вспышке, остался торчать из корпуса машины.
Гусеничные установки вновь открыли огонь, и насыпь бреши всколыхнулась. От разрывавшихся под землей снарядов по склону прошли оползни, но пострадавших было немного. Хонсю покачал головой. Тратить боеприпасы, целясь в землю, когда перед тобой толпа вражеских солдат? Так бессмысленно могли действовать только те, кто, подобно Ультрадесанту, слепо следовал предписаниям, устаревшим еще десять тысячелетий назад.
Рядом с ним в укрытие бросились Грендель и Этассай, а дредноут тем временем расстрелял отряд крутов, пытавшихся обойти защитников бастиона с фланга. Грендель был на взводе и выглядел так, словно ему физически было необходимо убить кого-нибудь голыми руками. Этассай же прислонился к упавшему фрагменту барельефа, на котором был изображен орел, в ходе сражения лишившийся крыльев и покрывшийся выбоинами от пуль. Хотя лицо мечника было скрыто за золотым шлемом, Хонсю чувствовал, что он наслаждается каждой секундой штурма.
— Чудесно, Хонсю, просто чудесно! — воскликнул Этассай. — О, эти ужасы войны, эта жестокость и кровь! Я никогда не видел ничего подобного. Готов признать, что скука ожидания того стоила!
— Нужно идти вперед! — рявкнул Грендель, не слушая восторженные излияния Этассай.
— Думаешь, я этого не понимаю? — ответил Хонсю и топором указал в сторону дредноута: — Не получится, пока здесь стоит это чудище.
— Так прикажи его убрать! — прорычал Грендель, проводя острием ножа по нагруднику.
Хонсю знал, что настал решающий момент. Если противник надолго задержит их здесь, то атака выдохнется, и их перебьют всего лишь в нескольких метрах от цели. Но если просто пойти вперед наобум, то их опять-таки разорвут на куски.
— Тарк! — крикнул он. — Поднимай свои машины на брешь и сними этого проклятого дредноута!
Передатчик в его шлеме ответил всплеском мусорного кода, за которым последовал поток статики и искаженного бинарного шума.
— Ты что-нибудь понял? — спросил Грендель.
— Ни слова.
Через несколько мгновений смысл послания Тарка прояснился сам собой: три боевые машины двинулись вверх по склону. Две из них были защищены толстой броней и несли многоствольные орудийные установки в кормовой части, шипованными гусеницами вгрызаясь при подъеме в щебнистый грунт. Третья же выглядела как уродливый механический гибрид скорпиона и кентавра. Эта многоногая машина с тяжелым сегментным корпусом взбиралась по насыпи с удивительной скоростью и проворством; в пасти черепа, украшавшего грудной отсек, была установлена пушка, выплевывавшая в сторону противника электрические разряды.
Хонсю пригнулся, уворачиваясь от ужасного киборга, от каждого шага которого по склону ссыпался каскад обломков. Пушка выпустила в сторону бреши электрическую дугу, и с десяток солдат из войска защитников обратились в пепел, ярко вспыхнув в момент, когда из пробитых скафандров вырвался кислород. На колени упал и один из Ультрадесантников; его доспех был охвачен пламенем, питаемым воздухом, что с шипением вырывался из разгерметизированной брони.
Цепь молний пробежала по гранитному саркофагу и потрескивающему молоту дредноута, заставив его отшатнуться назад. Его пушка изрыгнула очередь снарядов, которые сорвали броню с боков боевой машины и вгрызлись в механо-органическую плоть. Брызнула бледная жидкость, похожая на кровь какого-то гигантского насекомого, и киборг взревел от боли, но не остановился.
Две другие машины пока не стреляли — крутизна насыпи превышала угол возвышения их орудий, — но продолжали неотвратимо двигаться вперед вслед за проворным скорпионом. Эти тяжелые танки могли смять любого противника, и Хонсю жалел, что в его армии не было сотни таких же.
Насыпь всколыхнулась от очередного взрыва, но скорпион упорно подбирался к вершине бреши. Его алый корпус вибрировал от ярости, рожденной боем, искрящие кабели, опутывавшие его подбрюшье, накалились от противоестественного огня. Гигантские клешни одним ударом сорвали с дредноута лист адамнтиево-керамитовой брони, украшенной изображением аквилы. Из раны вырвались языки пламени и сноп искр, но дредноут лишь шагнул навстречу противнику и с сокрушительной силой опустил молот на голову скорпиона.
К мощи пучков искусственных мышечных волокон, приводивших молот в движение, прибавилась еще и ненависть к врагу, и удар, по силе сравнимый с сейсмическим толчком, не только раздробил череп киборга, но и разбил грудной отсек, который взорвался фонтаном искусственной крови и каскадом механических частей. Гибель боевой машины сопровождалась оглушительно громким выбросом мусорного кода, который пронзил голову Хонсю, словно лазерный бур.
Он вскрикнул и выронил топор, инстинктивно прижимая ладони к шлему, как будто это могло блокировать звук. Грендель тоже содрогнулся от боли; Этассай же, напротив, вскочил на ноги, подергиваясь, словно от удара электрического тока, и даже сквозь крики агонии, которое издавало механическое чудовище, Хонсю слышал, как мечник стонет в экстазе удовольствия.
А затем, все еще пытаясь прийти в себя после мучительной боли, он ощутил, как уходит из-под ног земля, как будто вся насыпь внезапным и ужасным образом сдвинулась с места. Понимание окатило его холодной волной: так вот зачем имперская подвижная артиллерия выбрала такую необычную цель.
— Железные Воины! — крикнул он, чувствуя, как скрежещут камни и где-то глубоко под землей зарождается чудовищной силы дрожь. — Все назад! Спускаемся немедленно!
