Виктор Моключенко - Ретроспект: Исток
Они закончили собирать «землянику», Мура упаковал ее в «пору» и отдал один сверток Листу:
- Ваша с Звездочетом доля, все по-честному. Ты слепышей накрошил, а «земляника» из плоти рождается.
Они распрощались с Тунгусом и Мурой, те решили не возвращаться к Могильнику, а отправились на Периметр, сдать найденную «землянику» и пополнить припасы.
Лесник проводил их взглядом и когда они исчезли за поворотом, подозвал Звездочета:
- Такое дело Звездарь. Проход на Арсенал через Могильник закрыт, там даже блокпост путники свернули - что-то нехорошее село на проходе. Не хотел говорить молодняку, не к чему им это знать да нарываться. Ведь не послушают и полезут в самое пекло. Меня ведь не просто так стая догнала - на «линзу» я попал, а «линза» сам знаешь, с одной стороны приближает, с другой отдаляет. Не сразу смекнешь, что к чему. Смотрю, псы далеко, ну я себе и чапаю потихоньку, голем подтверждает увиденное. В общем, выскочили они прямо на меня, я ходу, остальное знаешь. Потом мой голем пришел к выводу, что получал искаженные данные из вывернутой «линзой» метрики пространства, в общем ложные. Громадная такая «линза», метров сто не меньше, в первый раз такую вижу.
- Спасибо старый, выздоравливай, припасов у тебя хватит, а мы пойдем искать проход, глядишь, и найдем тропу.
Лесник кивнул, сел на замшелую колоду напротив жаркого солнышка и засмолил свой самосад.
Выбравшись из подлеска, они направились в сторону Могильника, поднимающегося ржавыми кучами к самому небу.
- Звездочет, а почему на Периметре считают, что Кречет мертв, а сталкеры говорят о путниках, утверждая обратное?
- Все не так просто. Генерала Кречета двинули в первый танковый штурм. Сам видел, что из этого получилось. Он повел выживших в сторону Арсенала, с боем пробиваясь через нашпигованный аномалиями Могильник. Это сейчас есть база аномалий, их описание, а тогда не было ничего, сколько людей погибло, не счесть. Танки ведь не просто так в Коридоре стоят - они на «мост» въехали, редчайшая аномалия, всего несколько раз была. Красивая такая, похожая на мост из облаков. Тогда сзади танковой колонны из-под земли образовались «тиски» и поперли стеной перетирая броню в хлам. У Кречета не было особого выбора - они въехали на «мост», а потом исчезли с радаров. Тот, кто прошел «облачный мост», не может вернуться из Зоны обычным путем, не отпускает Зона, обратно тянет. И чем ближе к Периметру, тем сильнее ломает человека. Кречет и его люди не смогли вернуться, даже если и хотели, не могли. Пробовали некоторые отчаявшиеся вернуться за Периметр, в большой мир. Ведь у многих остались семьи, жены, дети, да только не суждено им было к ним вернуться - не доходя к Периметру умирали. Просто так умирали, без всякой видимой причины. Кречет вину за погибших людей, бессмысленно пролитую кровь возложил на болванов из генштаба, которые, не проведя предварительной разведки, не обнюхав Зону со всех сторон, сразу направили туда войска. Потому он поощряет слухи о своей гибели и, не желая больше связываться с армией, правительством, основал группировку Путь, которая поддерживает в своей части Зоны относительный порядок, и ищет обратную сторону «облачного моста», путь домой. Вот потому они и называются путниками.
- А как же сталкеры? - спросил Лист, проходя вслед за Звездочетом возле щелкающих «тисков» - их пускают в Арсенал?
- Почему нет? Они приносят последние вести из большого мира, да и сами не прочь отдохнуть в хорошо защищенном, безопасном от аномалий месте. Правила простые - не провоцируй и останешься жить. У них есть вполне приличный бар и магазин, в котором торговец берет за товар плату артефактами. Все довольны - сталкеры получают припасы и защиту, пока исполняют условия нейтралитета, а Кречет, не желая связываться с черным рынком и врагами родины, отправляет собранные артефакты конвоем на Периметр, взамен получая все что требуется. Конечно, приемщики прекрасно понимают, с кем ведут торговлю, но держат рот на замке, получая от этого солидный куш. Догадки это не официальная информация.
Звездочет замер, указал на землю и на свой браслет. Лист послушно упал и начал отползать в сторону кустов. Голем включил замкнутую волну:
- Лист, присмотрись на девять часов, что ты видишь?
Изображение увеличилось, и он увидел как под прикрытием деревьев, прижимаясь к ржавому составу, в сторону ангара двигается группа вооруженных людей.
- Твой голем принимает опознавательные знаки?
- Нет, он их не находит.
- Звездочет на связи, меня кто-то слышит?
В эфире раздалось шипение помех, и едва слышный голос ворвался в эфир:
- Звездочет, какими судьбами? У нас над ангаром висит «пятно», все големы в спячке, мой еще держится, но сильные помехи, кто это с тобой? Зашкаливает зараза, не могу разобрать.
- Это мой напарник.
- Напарник? Ну, ты дал.
- Не время трепаться. Грейдер, твой голем видимо вот-вот заснет, раз пропустил такую группу мародеров под самым носом. Двигаются от туннеля, человек пятнадцать не меньше, будут у вас минут через десять.
- Ты можешь зайти им сзади? – встревожился Грейдер – отсюда не видно ни черта.
- Могу, но тут сплошные аномалии, не пройти, если бы карта была.
- Держи карту – тут же отозвался Грейдер – тут указан проход, но големы выруби, а то тоже заснут. Отбой.
Звездочет подполз к Листу и открыл полученную карту:
- Запоминай и держи в голове, големы мы сейчас отключим, иначе они уснут, обойдем этих молодчиков, ну а дальше у тебя будет возможность продемонстрировать свое снайперское умение.
Лист молча кивнул и поджал губы.
- Страшно стрелять? Но это может вовсе и не люди уже, иначе, зачем бы они перли с оружием наперевес на стоянку Грейдера? Опознавательных знаков нет, зато есть оружие – простая арифметика. Грейдер пасется в этих местах и может знать, как сейчас попасть на Арсенал к Кречету. Не робей, Лист, поползли.
Двигаясь след в след, они по памяти протискивались по узкой безопасной тропе, полагаясь на внимание и чутье. Слева комариным писком стреляла едва заметная, змеящаяся голубыми колючими искрами «тесла», справа подергивалась рябь «пелены», сзади тревожно трещал очаг радиации. Положение, мягко сказать, незавидное. Особенно при условии, что подлетное время мародеров к ангару минут пять, но Листу показалось, что идет по тропе уже несколько часов. Он взмок как мышь, тщательно наблюдая за проводником и впритирку разминаясь с аномалиями. Странная штука время, оно изменчиво и пластично, лишь глупцы наивно предполагают, что оно способно идти только в одном направлении. Время не имеет ограничений, только в убогом человеческом восприятии оно идет лишь вперед. Эта гибкая субстанция зависит от сознания, регулируется и направляется им, не зависимо от того, понимаем мы это или нет. Точно так, как и закон всемирного тяготения регулируются иным принципом и отрицание его существования не спасает от шишки на лбу, если бросить над собой камень и утверждать, что никакого притяжения, в самом деле нет, и все это вымыслил Ньютон, будучи не совсем трезв. Но шишка на лбу живо убедит в обратном даже самых отъявленных скептиков - собственное невежество не самая лучшая точка зрения для опровержения вселенских принципов.
Выскочив из аномального лабиринта, Лист без сил повалился наземь, занимая огневую позицию, полагая, что группа мародеров уже давно успела достигнуть и скрыться в ржавой громаде ангара, но обнаружил, что их самих задержала полоса аномалий. Их проводник, протискиваясь на полусогнутых, искал путь, а остальные, затянутые в тертую черную кожу нервно сжимали оружие и толпились за спиной. Хлестнул выстрел и рядом со Звездочетом впилась пуля. Проводник перекатился за куст и распластался на земле, а Лист, приникнув в оптике своего автомата, пытался вычислить огневую позицию снайпера. Через минуту он заметил едва заметно колышущиеся ветви на верху тоннеля, из которого выглядывал ржавый, видавший виды состав. Лицо снайпера не обременяла печать размышлений на темы ценности человеческой жизни, низко посаженные глаза горели тусклой угрозой, на заросшей щетиной лице недобро кривилась косая ухмылка и вся его угловатая внешность выдавала в нем представителя криминального мира живущего по принципу стаи, где выживает сильнейший. Прикинув куда откатился Звездочет он довольно осклабился, сверкнув железными фиксами и приник к старой, потрепанной СВД.
Стоит ли жизнь смерти? Стоит ли смерти тот, кто сам готов убивать без зазрения и колебания совести? Оставим решение этических, моральных проблем на потом, когда над головой не свистят пули, когда в вас не целится с винтовки двухметровый обросший шерстью гомункулус, не имеющий даже представления о совести и сострадании. Не важно, война или вооруженное столкновение небольшой группы людей – и тут и там умирают люди.
Лист выдохнул и нажал на курок, автомат мягко толкнул в плечо, принимая нелегкий выбор который делает сам человек. Через усиленную оптику было хорошо видно изумление, застывшее на лице снайпера. Он потрогал рану, а потом рухнул в заросли. Звездочет показал большой палец и поднялся с земли, вскидывая винтарь. Лист вздохнул, и присев на корточки приник к оптике. Мародеры не заметили потери снайпера, прикрывавшего их позиции, но в их рядах появилось внезапное смятение, раздалась беспорядочная, хаотичная стрельба. Из туннеля вдогонку мародерам быстро приближался мерцающий призрачным светом сгусток клубящегося тумана. Раздалось сдавленный крик, туман завертелся вихрем вокруг людей и опал. Все осталось по-прежнему: мародеры все так же спешили к ангару, на ходу перезаряжая оружие, проводник приник к земле, да так и остался висеть впаянный в медово-красный сгусток кристалла, накрывший группу. Звездочет еще минуту изучал обстановку, а потом подал сигнал следовать за ним и направился в сторону ангара.
