Райдо Витич - Стать богом
Что она возомнила тогда, под лаской противоположного отношения? Что Сантана — чудо, счастье ее?
Девушка сжалась, склонила голову почти до карты, чтобы не видеть его, а хорошо б еще не чувствовать уничтожающего взгляда.
Изель глянул на нее и уставился на Сантану:
― Выйди, а?
Мужчина смерил его недобрым взглядом, постоял и все же вышел.
Изель склонился к Вите:
― Ну чего ты? Ушла от него, вот он и бесится. Самолюбие задела, гордость. Нормальное дело. Если б не ты — он тебя бросил — другое дело.
― Как Луэлу и Мару? Теперь они втроем ютятся в комнатушке.
― Вот беда! Их счастье. Мааре вовсе б молчать. Взяли из лагеря Бафета, а там больше сотни в общей зале. На головах друг у друга спят, едят, тренируются, милуются. Это Сантана у нас… ута-анченный, ― протянул гнусаво, скривив презрительную рожицу. ― Потому и развел комнат.
― Я думала так везде.
― Угу. Делать нечего отдельные места для поспать устраивать, пологи шить, развешивать.
Вита покосилась на полог и только сейчас заметила, что он из грубой, серой материи, не похожей на ту, из которой были сделаны занавески в комнате Сантаны.
― Мы где сейчас?
― У меня. Потому Сантана и ушел — здесь моя власть.
Вита огляделась — узкое ложе, на котором она спала, стол, скамья — все. Действительно, никаких изысков.
― Но комната отдельная.
― Моя, ― процедил, и Вита поняла, что другим этого не светит. И заподозрила, что Изель решил сменить Сантану на ее ложе.
― Если ты… ― начала и смолкла — Изель прервал, скривив презрительную мину.
― Нужна ты! Мне вот что нужно, ― ткнул пальцем в карту в районе куда дальше Ханграда.
«Амилон» ― прочла название под кругом в окружении точек.
― Центр? ― поняла.
― Сердце ангелов, ― кивнул. ― Кто возьмет Амилон, тот будет владеть всей землей, ― простер растопыренные пятерни над картой, алчно блеснув глазами.
― Власть?
― Власть. Она слаще бабы.
«Каждому свое», ― подумала и вновь принялась рассматривать расположение городов и поселений, лесов, реки и горных хребтов.
С Амилоном Изель махнул, конечно. До него добраться — ни одну армию всем составом положить.
― Сколько нас всего?
Изель поерзал, соображая, и выдал:
― Две сотни моих, две с половиной — Сантаны, полторы — Бафета, Дэван — больше пятисот. Но он отдельная песня. Особняком держится. Дэв вообще… ― посмотрел куда-то в сторону остекленевшим взглядом и очнулся. ― Тьма будет.
― Тьма?
― Нас. Дэв так назвал. Было дело, все вышли. Со стороны посмотришь — черная лавина льется. Красиво, ― и вздохнул. ― Глупая была вылазка.
Н-да. Учитывая численность, ― поджала губы Вита.
― Ангелов сколько и где стоят?
― Четыре легиона: северный, южный, восточный, западный. Как раз напротив нас. Урэл держит. Сука конченная, ― процедил, озлившись. ― Зверь. Ханград раз пять брали — еле ноги унесли. Наших положил — не сосчитать. А Ханград — ключик ко всему, ты права. Возьмем его, возьмем пристань. Сплавиться вниз, вглубь и ударить в двух направлениях. А там прямая дорога на Амилон.
«Размечтался», ― глянула на него Вита. С теми силами, что у них есть, самое место в горах. Сидеть до скончания веков. И не высовываться.
Печально, ― вздохнула.
― Ну, что? Есть умные мысли?
― Пока нет, ― призналась. ― Взять Ханград можно, но надо знать, что делать дальше. Иначе, как возьмем так и потеряем. Пока тактика единственно правильная — мелкие диверсии…
― Чего? ― нахмурился.
― Вылазки, засады.
― А! Это Ушпак с Сантаной решили. Только мелко. Размаха нет.
― Не до размаха — тут они правы. А не правы в другом — диверсии надо в тылу ангелов устраивать, а не по окраине.
Изель почесал затылок пытливо изучая Виту:
― Ну-ка, поясни.
― Надо чтобы группы пробирались как можно глубже и устраивали бои там, в разных местах. Создавать очаги сопротивления, а не тихариться в горах.
― Ну-ну, ― хмыкнул. ― Предлагаешь пройти через кордоны? Как? Нас же мигом возьмут. А все твои очаги передавят еще до сопротивления.
― А вы не ходите с транспарантами и по радио о приходе не сообщайте.
― Чего?
Вита сама не поняла что сказала. Смутилась:
― В смысле тихо и незаметно.
― Нас не заметить, ага, ― скривился.
― Что, на земле ангелов все сплошь светленькие?
― Ну-у… Черных нет.
― Головные уборы, плащи с капюшонами? Неужели нельзя замаскироваться? Пройти мелкими тропами, через чащи.
― В чаще и останешься, ― кивнул. ― А на дорогах постоянно облавы. Кордонами и пешие и конные стоят.
― В толпе спрятаться.
― Ага! ― перекосило Изеля. ― Где ее взять на дороге?
И притих:
― Хотя… А ведь скоро у них ярмарка. Как раз толпа и пойдет. В Хангард.
Вита улыбнулась — уже что-то.
― Надо отобрать воинов со светлыми волосами и светлой кожей: блондинов, шатенов. Смешаться с толпой и пройти в Ханград.
― И что? Там глухие стены и одни ворота. Высота стен — мама не горюй.
― Взорвать. Осада не пойдет — могут подоспеть, но можно открыть ворота ночью. Например. Вариантов много.
― Открыть ворота — мне нравится, ― протянул. ― А если взорвать центральную башню и завязать бой, оттянуть часть противника на себя. Под шумок открыть ворота… Ха! ― хлопнул ладонью по столу. ― Хорошая идея!
Мигом свернул карту и вышел, бросив Вите:
― Отдыхай.
Девушка только моргнуть и успела.
Глава 8
Вита отодвинула полог и вышла из комнаты. Сразу за ней открылся огромный зал со свисающими со сферического потолка сталактитами. Темный камень был кое-где обтесан, где-то в нем выдолблены ниши. В них спали поодиночке и пары, тут же занимались любовью, тут же ели, тут же ругались и смеялись. Зал был полон народа.
Девушке не понравилась суета вокруг и она пошла у стены, пытаясь найти выход. За одним поворотом меж каменными глыбами мужчина брал женщину прямо у стены, втиснув ее в камень. Руки женщины взъерошивали черные локоны, губы требовали, глаза блестели от удовольствия.
К сожалению, иной дороги не было и Вита пошла мимо, стараясь не задеть и не потревожить парочку. Но мужчина видно что-то услышал, повернул голову и Вита увидела его лицо.
Сантана, ― встала как вкопанная. Секунда и ринулась прочь.
На душе было гадко, но почему, девушка бы не сказала точно. То, что Сантана милуется с другой девицей, ее мало трогало — его право. Но коробило, что сама была с ним. А может, что-то еще осталось в душе или подспудно она хотела верить в лучшее и на что-то надеялась? Нет, сколько не прислушивалась к себе, чувствовала лишь досаду на себя за то, что сошлась с ним когда-то.
Странно, что же их связывало тогда?
Этот мир вроде не сильно отличался от того, к которому она привыкла, но она никак не могла понять его. Прекрасное небо над головой, которое она видела, когда была на поверхности, нельзя было заменить сводами пещеры. Она тосковала по нему, чистому и глубокому, прекрасному, как мечта. Но еще больше — о свободе, запаху леса, свежему воздуху, ветру в лицо. Здесь была все та же тюрьма, в которой она и так провела все свои годы. И Виту тянуло на простор, где нет Сантаны, нет ангелов и демонов, нет никого и ничего кроме деревьев, листвы, воды, ветра и неба. Если б она могла уйти и жить в лесу…
Но долг держал ее в пещерах. Она должна была помочь демонам и остановить ангелов, потому что не хотела другим своей участи, как не хотела, чтобы дети рождались в пещерах и гибли в огне или от стрел. Потому что хотела, чтобы все вышли наверх и жили на просторах земли и видели красоту этого мира и неба не из лаза.
Она решила, что если только Изель примет ее план, она напроситься в группу и отправиться в Ханград. Пара дней вне этих стен — уже счастье.
В коридоре показалась шатенка, здоровенная девица в брюках и меховой куртке. Она не шла, а именно перла как таран. Девушка хотела посторониться, пропуская ее, но та остановилась напротив, преградив путь.
― Ты, что ли, Вита? ― прищурила карий глаз. Взгляд был холоден и надменен, лицо чем-то раскрашено, отчего казалось маской. На шее обод с талисманом в виде оскаленной рожи то ли человека, то ли фурии.
― Ээ… Да.
― Ушпак, ― бросила так, словно все ее должны знать.
Вита с трудом вспомнила это имя, но не помнила в связи с чем, кто и когда его упоминал.
― Вита.
― Плевать! Изель тут твой план изложил. Потянет. Только старшей все равно не пойдешь!
― Не собираюсь, ― заверила растерявшись.
Ушпак оглядела ее с ног до головы и хмыкнула:
― Я думала ты покрасивее будешь. Сантана смазливых любит. А ты… так.
И дальше пошла, словно и не останавливалась. Вита проводила ее оторопевшим взглядом и плечами передернула: вот забота-то! сходить узнать кто, какой из себя!
А о себе наверняка высокого мнения.
