Максим Бугаёв - Стальной Апостол (СИ)
- Вот этих гадов, на вот том броневике я видел, - указал Анатолий рукой в сторону второго броневика, замыкающего колонну. Я посмотрел в ту сторону, куда указал Анатолий и перевёл взгляд на всю колону в целом.
Люки на танках были распахнуты настежь. Из каждого люка торчали небритые и недовольные рожи экипажа машин неизвестной мне армии. На танках, возле основания башни разместились еще по трое солдат на каждой из машин. Открытые броневики давали возможность наблюдать количество посаженных в них солдат. По пять солдат в каждом.
Что-то мне резало глаз, я не мог понять именно что? Присмотревшись внимательнее, я понял: у солдат не было при себе огнестрельного оружия. Ни у кого! Что-то тут не вязалось. Танки и солдаты без огнестрельного оружия. Кстати на башне танка и во лбу тоже не наблюдалось пулемётов. Что за ерунда? На ремнях у солдат только ножны с мечами и топорами. У некоторых пики и алебарды, но никакого стрелкового оружия. Это что-то невероятное. На лицо технический прогресс, танки, броневики. На своём ходу, а стрелкового оружия нет. Нонсенс!
Глава 2.
Мы ещё минут сорок наблюдали за колонной. Всё говорило о том, что в здешних краях творится непонятно что. Я про 'права человека' и т.д. Людей везли в железных клетках явно против их воли. Сто процентов можно дать гарантии, что здесь ещё никто не слышал об отмене рабовладельческого строя. И судя по картинке, которую я наблюдаю, здесь дела обстоят намного хуже, чем я мог себе представить.
Толик заёрзал на месте и стал показывать пальцем на клетку второго броневика. Тот приблизился к нам на достаточное расстояние, чтобы можно было его относительно хорошо рассмотреть. Присмотревшись я заметил нашего Павла. Он контрастно выделялся от общей массы бедолаг в клетке. На любом расстоянии зоны прямой видимости. Его пижама вопиюще резала глаз ярким красным пятном на фоне серого одеяния других людей. Он сидел, как и остальные, прижавшись спиной к толстым прутьям клетки. Вид у людей в клетке был отстранённый и обречённый. И это понятно. Тут и Нострадамусом не нужно быть, чтобы понять очевидные вещи. Их не в парк развлечений и не в местный пансионат труда и отдыха транспортировали как скот. Всё намного печальнее. Ничего хорошего от этого ожидать не приходится.
- Что делать будем? - тихо сказал Анатолий, не отрывая взгляда от клетки с людьми.
Хотел бы я хоть как-то внятно ответить. Только слова пропадали у меня в горле так и не родившись на свет. Наконец собравшись мыслями, я выдавил из себя очевидный ответ.
- Спасать его надо, что ещё тут думать. Земляки мы как не крути.
- Это понятно, вопрос только в том, - как?
- Даже не знаю, - обречённо на выдохе ответил я.
Толик молчал, я тоже. Мы просто наблюдали, как мимо нас проезжала эта колона. Мы всматривались, кусали себе губы от бессилия, сжимали кулаки и боялись быть обнаруженными. Перспектива самим оказаться в одной из этой клеток с невольниками мало прельщала нас.
Я понимал, что надо что-то придумать. Нам нужен план. Надо что-то предпринять. Надо попытаться хоть что-то сделать. Но только не сейчас. В открытую выступать никак нельзя. Даже на психологическую атаку не потянем мы. Хоть и будем выглядеть довольно устрашающе и дико. Два 'красавца' с дикими воплями и улюлюканьем побегут в атаку с одним ножом. Та ещё картина. Красиво, но глупо до неимоверности. Вряд ли эти мордовороты в серой форме испугаются нас и бросятся наутёк. По визуальному наблюдению тут солдат только сорок человек наберётся, не меньше. В открытую на них даже Рембо не напал бы. Тут в лобовую с этими здоровяками способен тягаться лишь супергерой. Супермен, к примеру, и прочие супер-пупер. Но это персонажи из комиксов и фильмов, а у нас тут реальная жизнь. Причём замечу, одна только жизнь! И хочется её прожить до конца, а не испытывать судьбу при любом подвернувшемся моменте поиска приключений на свою пятую точку.
Я решил внимательнее присмотреться к солдатам и подчеркнул для себя много нового и интересного. Это потом надо обсудить с Анатолием. Над чем стоит на кануне поразмыслить, да прийти к определённым выводам. Одна голова хорошо, а две лучше. Но это всё потом.
Сейчас было очевидно одно, что стоит проследить куда эта колона направление держит. Идти за колонной нет никакого смысла, мы на своих двух вряд ли будем поспевать. Даже за не столь быстроходными машинами. А если и попробуем, то только демаскируем себя и прощай свобода, здравствуй клетка.
Когда колона скрылась вдалеке за поворотом, я достал из кармана халата сигареты, и мы закурили с Анатолием. Курили молча и не вставая в полный рост из травы. Каждый из нас переварил увиденное. Хорошего в этом было мало. Да что там говорить, понятно одно - хорошего в этом не было вообще ничего. Посовещавшись, мы решили, что стоит отойти подальше от этих мест, а то уж слишком тут неспокойно. Того и норовят всякие непрошенные гости к нам на огонёк заглянуть. А кстати к слову, огонёк нам разводить надо! Сырое мясо мы не приспособлены есть, и не будем, это однозначно.
Отойдя на приличное расстояние, мы нашли листья лопуха, то есть растения напоминающее лопух. Смастерили нехитрый подстил для мяса, положили его внутрь листьев, надёжно завернули, обмотав лианой, чтобы не развернулось и сами ушли хворост для костра собирать. На это много времени не потребовалось, этого добра тут в излишке. В считанные минуты мы развели костёр и соорудили импровизированный шампур, на который насадили ногу оленя. Большой костёр не разводили, чтобы дыма было поменьше да с далека не был наш огонёк столь приметным. Есть хотелось ужасно, просто невозможно. Пить и подавно, во рту все пересохло как в пустыне Сахара. Я уже не один раз пожалел, что не пригубил из той глиняной бутылки, которая была в корзине. Жаль, что не долго в моих руках она задержалась. А та отрава, что дала мне пригубить с фляжки ОльГанаала, похоже ещё больше развивала жажду.
'Долбанная ведьма!' - в сердцах я ещё раз проклял эту брюнетку. Затем вспомнил про Тамару и на её адрес ещё кучу непристойностей наговорил. Надеюсь им икается там. Теперь мне стало понятно, кого боялись эти лесные фурии. Почему они себя вели так скрытно. Хозяева этих мест здоровяки в серой форме и встречать этих солдафонов на танках даже не просто дурная примета, а верное рабство.
С Анатолием мы договорились так: он остаётся у костра, следит за ногой, то есть за нашим ужином. Я же, вооружившись ножом, который Толик с такой неохотой отдал мне на время, пошёл в лесопосадку на поиски пресной воды. Мы вдвоём прекрасно понимали, что долго не протянем, если организм в ближайшее время не пополнить жидкостью. Вопрос времени, не более того. Надо срочно пресная вода, чтобы избежать обезвоживания. И тут без вариантов.
За водой идти надо было кровь из носу, а вот заставить себя это сделать получалось трудно. Всё держалось на собственной гордости, я сам вызвался. Да и потом, потерять лидирующую позицию в нашем тандеме с Толиком можно было с минуты на минуту, если уступить своей лени. Против его способностей, которые чрезвычайно были сейчас важны для выживания я пока что не мог предоставить ничего. Кроме своей харизмы, конечно, но это лишь добавление психологического портрета человека, и не более. А мне нужно было ощущать себя нужным и незаменимым. Как известно, любая дружба между людьми держится только на взаимовыгодном отношении. В нашем случае, ещё проще: мы не друзья, мы просто партнёры, которые преследуют одну цель - выжить. Пока это у нас получается, до тех пор мы вместе. Больше нас ничего не объединяет, если трезво оценить сложившуюся ситуацию. Следовательно, вывод очевиден: пора делать дела, из-за которых тебя могут уважать. Надо приносить пользу и всё будет отлично. Значить сжав волю в кулак, стиснув зубы, я выдвинулся на поиски воды.
Сильно стал раздражать тот факт, как отсутствие обуви. Ступни ног не то что болели, а горели огнём от такого варварского обращения с ними. Тело болело, мышцы ныли, голова соображала совсем плохо, в общем разваливался я на ходу. Возможно - это был результат обезвоживания организма? Я где-то читал в умных книжках, что взрослый человек в жарком климате за день теряет до полтора литра воды из организма. А от обезвоживания можно легко загнуться в два счёта. Так что с этим шутить не стоит. Скажу честно, у меня совсем никакого желания не возникало проверить себя на прочность. Испытать, сколько я протяну без воды. Отголоски мазохизма не откликались у меня в голове и даже тихим шёпотом. Хорошо было, здесь хоть от солнца можно укрыться в тени деревьев. Присутствовал так же огромный шанс получить солнечный удар на открытой местности, который организм мог и не выдержать. И тогда уже смело готовь деревянный макинтош и парадные белые тапки. Только вот, умирать мне никак нельзя, я обещал Толику нож вернуть, а если не верну, он меня с того света достанет. За нож сейчас можно пол королевства отдать. Ценность ножа возросла к немыслимым высотам, то есть его ценность для нас, в нынешнем то положении.
