Владимир Чихирёв - Солдаты Оборотня
— Пойдем, неспешна, — возразил я, — пешком. А как расцветет, снова сядем на лошадей.
Видя сомнение на лицах друзей, я привел ещё один довод.
— Если это действительно те, о ком мы думаем, то в наших же интересах добраться до Сума быстрее них. Если кто-то из нас хочет ещё пожить, конечно. К тому же шансов напороться на их разъезд ночью гораздо меньше.
— Черт с тобой, — махнул рукой Расмус, — давай рискнем!
Эдгар только пожал плечами.
— Ну не оставаться же мне тут одному!
Вскоре мы двинулись в путь, ведя своих лошадей под уздцы. Несколько раз мы видели огни, перемещавшиеся по степи. Теперь я нисколько не сомневался, что наш маг оказался прав и портал или порталы оказались открыты и враг наводнил степь. Мрачные легенды вековой давности грозились оказаться явью.
Когда стало достаточно светло мы вновь сели в седла, и остановились передохнуть, лишь тогда когда солнце стояло в зените.
Чувствуя, что приближаемся к городу, мы слишком расслабились и когда услышали конский топот, было уже поздно. Их было двое. Одеты в легкие кожаные куртки с открытыми шлемами и короткими мечами. Остановив своих коней в нескольких шагах от нас, чужаки спешились. В их движениях прослеживалась небрежность и полная уверенность в своих силах. Мы медленно поднялись и вытащили свои мечи. Увидев это, двое переглянулись и на их губах появились издевательские улыбки.
— Вы солдаты этой варварской страны? — голос был мальчишеский, с мягким акцентом.
Присмотревшись, я действительно увидел, что разведчики были совсем ещё молодыми парнями.
— А вы кто такие? — рявкнул Расмус.
— Отвечать вопросом на вопрос невежливо, но варварам это простительно, — снисходительно проговорил один из них. — Мы новые хозяева этих земель! А вы наши новые рабы. Мы происходим из великих семей Даркмора и имеем право на людские и военные трофеи. Хотите сохранить себе жизнь, бросьте ваши мечи и преклоните колено!
— Мне плевать, на что ты имеешь право в твоем вонючем Даркморе, или как его там, — зло ответил Эдгар — а здесь ты имеешь право на то, чтобы я отрезал тебе язык, щенок, а затем засунул его в задницу твоему дружку!
Даркморцы покраснели от нахлынувшего на них гнева, но постарались сдерживать свои эмоции. Неспешно они стали подходить к нам, держа клинки наготове. Вновь заговорил тот из них, что сообщил нам о своей родословной:
— Мы последний раз предлагаем вам сложить оружие, и даем слово воина, что вам будет сохранена жизнь, — снова повторил парень, словно объясняя малым детям, что играть с огнем опасно. Мне показалось, что им хотелось взять нас живыми. Не хотелось портить свое будущее имущество.
— Да неужели? — улыбнулся я в ответ — И какое будущее нас ждет?
— Вас отправят на мои галеры. Если вы выживете, то через семь лет освободившимся позволят поселиться на одном из островов, принадлежащих нашей семье, где живут и работают наши рабы.
— Боюсь, нам это не очень подходит, — покачал я головой
Даркморец лишь пожал плечами, и в следующий миг они набросились на Расмуса и Эдгара. Ни тебе "приготовьтесь умереть" или другая подобная чушь! С первых же секунд схватки я понял, что их самоуверенность вполне объяснима. Они работали клинками, словно это было продолжением их рук. Ни одного лишнего движения, удары четкие, резкие и судя по тому, с каким трудом отводил удары Расмус, очень сильные.
— Сдавайтесь, и будете жить! — впервые проговорил второй даркморец, тесня Эдгара.
Удивляло то, что на меня нападавшие не обращали никакого внимания, словно меня не было. Я стоял несколько растерянный, пока Эдгар не отступил так, что спина его оппонента оказалось прямо напротив меня. Я поймал умоляющий взгляд Эдгара. Пот заливал ему глаза, а на руках появились первый неглубокие порезы от вражеского клинка.
Я не стал более ждать и всадил свой меч под левую лопатку врага. Нападавший взмахнул руками, издав при этом громкий стон, и повалился навзничь.
Его друг, рубанув по щиту Расмуса с огромной силой, отскочил и ошарашено уставился на меня.
— Это что?!! — закричал он, срываясь на юношеский визг — как ты смел! Со спины, не участвуя в схватке!?
Я в первый момент даже не нашелся, что ответить. Мы все остановились и смотрели друг на друга.
— Я его убил, по-моему, — ответил, наконец, я — а ты что ожидал?
— Но ты ударил его в спину, когда он с тобой не дрался!!
— Я это помню, малец, но он дрался с моим другом и вполне мог его убить, — ухмыльнулся я.
— Но так не поступают воины!! — в голосе юноши слышалось такое негодование, что мы рассмеялись.
— А кто тебе сказал, что мы воины?
— Вы сами сказали, что вы солдаты!
— Вот именно, парень. Солдаты. Не знаю, как ты воспитывался, но война несколько отличается от рыцарских романов и дворцовых этикетов дуэлей. На войне побеждает зачастую не тот, кто лучше владеет клинком, а тот, кто коварнее и беспощаднее к своим врагам. Всегда было так. По крайней мере, я так думал до этого момента.
— А тут мы имеем дело с сынками богатеньких семей, — усмехнулся пришедший в себя Эдгар. — Решили совершить несколько подвигов!
— Бросай клинок, парень, — устало проговорил Расмус, — или мы тебя убьем тем или иным способом.
— За меня отомстят! — с жаром воскликнул он.
— Тебе от этого будет не легче, — спокойно произнес Эдгар, обходя даркморца со спины.
— Вы наброситесь на меня втроем!?
— Набросимся, — подтвердил я, — и прикончим.
— А если я сложу оружие?
— Отвезем тебя в Сум, — произнес я.
— И что там со мной сделают?
— Думаю…
Я не успел договорить, потому что парень с рычанием и необычайным проворством кинулся на меня. Я с трудом отразил нацеленный в грудь удар. Даркморец уже взбирался на лошадь, когда с силой брошенный Расмусом щит опрокинул его на землю. Мы с Эдгаром бросились на лежащего врага. Отразив укол Эдгара, на мой удар он уже не успел среагировать.
Звонко ударившись о шлем мой меч, соскользнул и глубоко вошел в землю возле головы, потерявшего сознание парня.
— Сукин кот! — улыбнулся Расмус — Быстро учится! Надеюсь, ты не проломил ему башку?
— Да нет — я снял с него шлем, и осмотрел голову — шишку поставил, но не более того.
— Связать его надо понадежнее. Больно прыткий жеребец! — Эдгар снял с убитого поясной ремень и крепко связал нашего пленника.
Взвалив его на лошадь Расмуса, мы тронулись в путь, надеясь не наскочить на других патрульных Даркмора.
Соблюдая осторожность, только к вечеру мы, наконец, добрались до городских стен. О появлении на равнине чужаков, судя по всему, уже знали. Из надворотного каземата шел дым от разогреваемых котлов. Пахло маслом и смолой. Вдоль всей западной стены, что выходила на равнину, виднелись солдаты. Дорога, обходившая Сум по краю обрыва вдоль южной стены, была завалена сухими сучьями, которые готовы были поджечь, если враг рискнет обойти город с этой стороны.
Пленник хмуро посмотрел на стены города, и его лицо исказила саркастическая улыбка.
— Такой город наша армия возьмет меньше чем за два дня!
— Стены может, и не впечатляют, — согласился Расмус, — но с нами твоим родственникам придется повозиться.
— Судя по вам, вряд ли! — снова усмехнулся даркморец.
Меня это задело. Я поравнялся с пленником и со всей силы заехал ему рукоятью кинжала по зубам. Раздался хруст и парень, морщась, стал выплевывать осколки передних зубов.
— Больше уважения к старшим, сопляк! — проговорил я.
Он хотел что-то ответить, но, увидев как я занес руку для нового удара, закрыл рот и только мотнул головой.
— Вот так, — удовлетворенно сказал я, — ты хорошо поддаешься воспитанию!
В его взгляде, обращенным на меня, было столько ненависти, что у меня мороз пробежал по коже. Но я сделал беззаботное выражение лица и улыбнулся.
Когда мы въехали в ворота города нас приветствовали наши товарищи. Они с любопытством рассматривали пленника. Среди горожан попадались и такие, которые требовали сжечь его живьем не позже сегодняшнего вечера. Из разговоров я понял, что известие о чужаках принес в город пастушонок. Единственный спасшийся из всей семьи, когда к ним в хижину нагрянул один из разъездов даркморцев.
— Эти ублюдки вырезали всю семью мальчонки, — говорил мне один из сержантов сопровождающий нас до штаба, — троих сестренок и родителей, как свиней!
Сержант бросил на даркморца полный ненависти взгляд.
— Воины, говоришь!? — я посмотрел на побледневшего парня, — детей резать вас тоже обучают в вашей благородной семье!
В этот момент кто-то из горожан бросил в даркморца комок грязи. Липкая жижа ударила того по щеке, смешиваясь с кровью на губах и забрызгивая кожаные доспехи пленника.
— Дадим людям отвести душу, — сказал Расмус и мы чуть поотстали от лошади везущего связанного парня.
