Мария Симонова - Привычка жить
— Граллы обычно так воспитывают свое стадо, — процедил Меченый.
— Слабоватый в этот раз попался гад, — высказался Дукатов. — Людей натравил, паскуда, а сам только и выдал, что одну волну…
— А тебе Петьки мало, да? — совсем окрысился Меченый.
— Отставить! — оборвал Прошин и, отвернувшись, передал для Кирпича:
«Замести следы, забрать Афанасьева, и назад». Поодаль от убитого «служителя» лежали еще несколько трупов. Макс сидел на байке, его напряженная поза выдавала настороженность, но прямой опасности не было — поисковик не показывал наличия крупных активных биологических или энергетических объектов в зоне досягаемости. Вся лесная жизнь затаилась, перепуганная грохотом боя.
Кирпич коротко матюгнулся и полил куст и траву, перепачканную кровью Проглота, пироглобином из баллончика, чиркнул химической спичкой, и высокое жаркое пламя взметнулось буквально на секунду, слизнув малейшие следы кровяных телец убитого здесь Проглота. Кирпич подхватил тело, подобрал автоган и погрузил всё это на байк, пристегнул и запрыгнул на сиденье. Потом все три байка медленно поднялись вверх — двое с седоками, один — ведомый на автопилоте. На месте остались только трупы нападавших и срезанные выстрелами ветки деревьев. Да еще случайно подстреленный пушистый зверек, скорее всего, невезучий мелкий хищник.
Глава 3
— …Нет, нет и нет, Высокий илох! — Сухощавый совершил несколько переворотов в розовом потоке, отчего его вынесло в голубую струю, а лицо и одежды Значительного, нежащегося в желтом потоке эфирного коктейля, окрасились в зеленый, сделав его похожим на свежий салатный лист. — Вы не вправе выдвигать против меня такие обвинения, когда операция «Путь к порядку» уже запущена! Я собственноручно закрыл граллам доступ к энергии Ядра!
— Но Ядро велико, — глубокомысленно прикрыв глаза, заметил Значительный. — Извлечение из него энергии может принимать самые разные формы и происходить по различным каналам, не так ли? Может быть, вы нашли способ подпитывать ею граллов в обход нашей Глобальной Контролирующей Сети?
Желтый эфир стимулировал Тихую Радость, но у Значительного она, видимо, выражалась по-своему.
С помощью возмущенного жеста рук Сухощавый совершил еще один разворот, желая взглянуть прямо в глаза собеседнику, благодаря чему нечаянно оказался в нежнейшей зеленой струе, стимулирующей Радостный Смех.
— Так вот к чему вы клоните! Хи-хи-кхм. К обвинению уже не третьего, кх-кха-ха-хе! А седьмого порядка, ка-ха-хи! Хе-хе-хе! Кгхм!..
Сухощавый изогнулся, наплевав на то, что приходится совершать не очень пристойные телодвижения, в стремлении поймать протекающий рядом и наиболее соответствующий его теперешнему настроению красный — Праведный Гнев.
— Третьего и седьмого. То и другое, мой Высокий, то и другое. Кстати, попробуйте сочетание красного с зеленым в перпендикуляре — красный, естественно, для нижней половины тела. Нетривиальное, скажу вам, ощущение! — Значительный был само благодушие. — Да, и кроме того, мною обнаружены серьезные нарушения вами Кодекса Равновесия при работе с граллами. — Небрежным гребком левой он переместился из желтого в розовый — Мечтательная Влюбленность.
Сухощавый наконец заполучил красный, но, вопреки совету, для верхней половины. Нижняя пока оставалась в зеленом. Зря он согласился на эфирный коктейль — эта беседа полностью выбила его из — вот именно! — равновесия. Но наконец глаза Сухощавого гневно сверкнули алым светом… Если б еще не эти проклятые, весело дрыгающиеся зеленые ноги!.. Тем не менее он заявил:
— Подобные обвинения требуют доказательств! Которых…
— Которые налицо, дражайший илох, — ласково перебил Значительный.
— …Которых нет и быть не может! — ну вот, теперь он весь «в красном» и способен с достоинством заявить: — Поскольку я кристально чист!
— Если бы не моя к вам непонятная симпатия, илох, — произнес, приняв расслабленную позу и благосклонно глядя на него, Значительный, — то эта беседа должна была бы состояться в Совете. И я склонен предполагать, что она скорее напоминала бы суд. Вы упомянули о доказательствах? Итак, извольте. Начнем со снабжения граллов энергией: вы ее якобы им перекрыли, но уже после этого лично мною зафиксировано пять несанкционированных выплесков. Все пять — в местах обитания граллов.
Мягким движением руки он прервал возражения, готовые было политься из открывшегося рта Сухощавого. Тот с протестующим стуком захлопнул челюсть: достигнутый им с таким трудом Праведный Гнев подоспел немножко не вовремя.
— Теперь о самом серьезном, хотя, признаю, и невольном вашем преступлении — о нарушении Кодекса Равновесия. Нет, речь не о граллах, они — окостеневшая, бесперспективная ветвь, как раз годились в качестве генераторов для оттока Хаоса. Но самые интенсивные выплески граллы производят на людей, которые охотятся за деструктивными элементами, и, надо отдать им должное, достаточно качественно очищают собственную расу от склонности к хаосу. Кроме того, они справедливо считают граллов своими врагами — не забывайте о кормовой базе последних!
Так вот: те люди, которые выживают после энергетического удара, получают часть энергии — и немалую, смею вас заверить, часть. Что же в результате? Раса, обладающая высокой выживаемостью, плодовитостью и одаренностью, получает вашими стараниями плюс к тому еще массу потрясающих способностей, аккумулируемых энергией Ядра! Надеюсь, вы не забыли, что когда-то человечество даже и без этих особых способностей сумело изобрести высокие технологии, открыло телепортацию, вследствие чего люди заполонили всю Галактику и практически перестроили ее под себя?
— Но их же единицы! — не выдержал Сухощавый, рдеющий, наподобие макова цвета, в красной струе, зато в полном соответствии теперь со своим настроением. — Я имею в виду — тех, кто выжил после столкновений с граллами! Их можно пересчитать по пальцам!
Значительный издал утомленный вздох и простым движением ступней переместился в голубой поток — Легкая Мечтательность.
— Единицы? Хм… А не припоминаете ли вы, сколько их было — людей, сумевших нарушить замысел Босса по сохранению статуса человеческой расы, как всё-таки главенствующей?
— Я-то помню! — со значением произнес Сухощавый. — А вот вы, кажется, забыли, что никто и ничто не в силах постигнуть замысел Босса. Ни постигнуть, ни изменить.
— Да, признаю, — легко согласился Значительный. — Оговорился. Скажем так — замысел Марунги[6]. Так сколько их было? — повторил он вопрос, ответ на который знал каждый илох.
— Их было двое, — ответил Сухощавый, нахмурясь, поколебался и с помощью старательно-плавного движения рук в стиле баттерфляй нырнул в фиолетовый поток — Глубокомыслие.
— Два человека… — произнес Значительный, задумчиво покачиваясь в голубой волне Мечтательности, — …чьи имена произносить не принято. Мы словно боимся их вернуть, вызвав тем самым из Неизвестности, куда они удалились, и избегаем вспоминать об этом. Но я всё-таки их произнесу: Ричард Край и Александр Гор. Именно благодаря этим двоим, никогда не получавшим, кстати, ни крупицы от энергии Ядра, мы, илохи, вылупились, подобно бабочкам, из человеческой расы. А теперь, из-за вашей недоработки, этой энергией обладает гораздо большее количество людей. И они продолжают ее получать, поскольку ее продолжают получать граллы. Я — и пока только я! — спрашиваю у вас, илох, — откуда?
— Да простит меня Босс, что я пытался высказаться, не выслушав вас до конца. — Фиолетовый эфир явно пошел на пользу Сухощавому, хоть этот цвет его и не красил. — Сейчас, когда мне понятны ваши побуждения, я могу ответить со всей откровенностью. Ваши опасения напрасны. Всё дело в том, что граллы способны накапливать энергию. Теперь, когда они ее больше не получают, они просто отдают накопленное, именно эти остаточные выплески вы и наблюдали. То же самое будет и с получившими ее людьми: они ее выплеснут, истратят, скорее всего, — на тех же граллов, ускорив тем самым завершение операции «Путь к порядку».
— То есть мы еще и останемся в прибыли. Вашими бы устами да нектар пить, — проворчал Значительный, доказывая, что мечтательности в нем не прибавилось ни на грамм, несмотря на негу, которую доставляло ему купание в голубых струях. Но следующая фраза свидетельствовала о появлении некоей снисходительности: — Однако я верю вам, илох. И погожу выносить этот вопрос на обсуждение в Совете.
— Благодарю, — Сухощавый с достоинством кивнул и упрямо добавил: — Хотя я уверен, что Совет, вняв моим аргументам, полностью оправдал бы мои действия.
— Быть может, — Значительный тонко улыбнулся: — Но прежде он доставил бы вам немало неприятных минут. Не так ли?
