Вячеслав Шалыгин - Провокатор
– Фюрер, засохни, – негромко, но солидно пробасил Леший. – Теперь все в одной упряжке. И менты, и зэки, и негры со скинхедами.
Слово Лешего в группе весило не меньше, чем слово командира. И если уж Злой, ходок со стажем, слушался Лешего, то бывший скинхед и подавно. Заместитель командира был для него авторитетом почти на уровне какого–нибудь близкого подручного Адольфа. Фюрер мгновенно сбросил обороты.
– А чего он?.. – Фюрер махнул рукой и насупился. – У меня, если что, высшее юридическое.
– Папенькой купленное, – ухмыльнулся Злой.
– Отставить разговоры! – закончив, наконец, медитировать, приказал Ворон. – Отходим, сказано. Учитель первым, Леший замыкающим. У Сходни притормозим, тайник под Волоколамкой проверим. Вопросы? Нет вопросов? Марш!..
…Прежде чем подойти к тайнику, группа сделала короткую остановку в обугленных развалинах небольшого домишки рядом с пепелищем, некогда бывшим заправкой. Во время бойни пятого декабря территория от Южного Тушина до Строгино была основательно перепахана и кое–какие объекты восстановлению не подлежали, а кое–какие просто остались без хозяев. Например, эта заправка с автомойкой на Летной улице. А вот мост через Сходню люди восстановили. И заодно внесли в конструкцию незаметные изменения. Сущие пустяки. Соорудили пару тайников в опорах да заложили в них центнер пластита. На всякий случай. Серпиенсы, понятное дело, взрывчатку нашли и уничтожили, но тайники замуровывать не стали. Мараться еще! Провели свою любимую процедуру «остекления» и успокоились. Мостовые опоры «синего стекла» смотрелись эффектно, спору нет, но недолго. Серпиенсы не учли одного момента: в Москве ничто не остается прозрачным слишком долго. Так и случилось. Через год опоры стали, как и прежде, серыми от сажи и пыли, но серпиенсов это уже не интересовало. Не зацикливались они на таких мелочах.
А зря. Едва опоры моста обрели «нормальный» вид, их тайники снова начали использоваться по прямому назначению. Затея была дерзкой – хранить запрещенный хабар под носом у серпиенсов, но работала на все сто.
После короткой рекогносцировки группа двинулась, было, к мосту, но была вынуждена снова притормозить в связи с небольшим, но очень странным инцидентом.
– Стойте! – громко прошептал Иван, хватая за рукав Лешего. – Нельзя дальше!
– Ты чего, сынок? – Леший смерил Ивана удивленным взглядом. – Перегрелся?
– Нет, послушайте! Командир! Там засада!
– Увидел чего? – Воронцов присел и жестом приказал всем сделать то же самое.
– Нет, я… услышал… как бы.
– Услышал? – Ворон коротко оглянулся и покачал головой. – Тут метров двести. Как ты мог услышать?
– Я не змеевиков услышал, – торопливо пояснил Иван. – Будто на ухо кто–то шепнул. Засада, мол, дальше ни шагу, задний ход.
– Ссышь, короче, – сделал вывод Злой.
– Я… нет! Послушайте меня хоть раз в жизни! Это реально было. Шептал кто–то.
– Точно перегрелся. – Леший покачал головой. – Оставим его тут, командир?
– Все пойдем. – Воронцов пристально посмотрел на Ивана. – Рядом со мной пойдешь. Если и вправду засада там, поверю.
– Поздно будет, командир. – Иван страдальчески выгнул брови. – Нельзя туда! Ну, поверьте мне, прошу вас!
– Верю. – Ворон кивнул и обвел строгим взглядом группу. – Наполовину. Если малой прав, все в воду. Сразу. Ясно? Под водой плыть, сколько здоровья хватит. Если не хватит до причала, лучше тоните, чем под выстрел змеевикам соваться. Будет хотя бы что похоронить. Левого берега держаться, причал там. Под причалом тоннель есть, под Москву–реку уходит. Он местами под потолок затоплен, но воздушных пузырей хватает. Заканчивается под МКАД. Окажетесь на кольцевой, действуйте по обстановке. Встречаемся на базе. Вопросы?
– Да какие вопросы! – поигрывая финкой, усмехнулся Злой. – Нет там никакой засады, крыша у Ванятки малость поехала. А значит, и заплыва не будет, и вопросы не нужны. Так, братки?
Кивнул, соглашаясь, один Фюрер. Леший и Учитель только многозначительно переглянулись.
– Командир, нам обязательно проверять тайник? – серьезно спросил Учитель.
– Обязательно. – Воронцов указал Ивану место справа от себя. – Сюда иди. – Командир аккуратно взял паренька стальными пальцами за шею и шепнул ему едва слышно: – Запомни, щенок, в поле мандражу места нет. Так что предчувствия свои засунь куда подальше. Вплоть до прибытия на базу. Понял?
– Понял, командир. – Иван сник.
– Вот и молодца. – Ворон указал на мост. – Злой, вперед. Леший, Учитель, прикрывайте. Фюрер, тыл держи.
– В какой опоре тайник?
– Тайник сам проверю. Марш!..
…Когда группа в полном составе втянулась под мост, время вдруг остановилось, а пространство сжалось до мизерного клочка земли на берегу грязноватой городской речки. Иван оказался прав, это поняли сразу все. Наперерез группе метнулся десяток полупрозрачных фигур, и еще столько же зашли в тыл. Люди мгновенно приготовили к бою оружие и даже успели открыть беглый огонь, но перевес был явно на стороне врага. И тут уж было ничего не поделать.
Специальные пули со стальным сердечником останавливали серпиенсов иногда на секунду, иногда на целый десяток, если сбивали с ног. Но, немного отлежавшись, стражники поднимались и снова шли в атаку, так что исход схватки был предрешен.
Вражеское кольцо сжималось, но, что удивительно, серпиенсы не стреляли в ответ, и все бойцы были пока еще живы. В чем причина такой гуманности врага, Воронцов догадывался, и это злило его больше всего. По крайней мере, одного из группы чужаки хотели взять живьем. И Ворон догадывался, кого именно. Да его самого, кого ж еще? Серпиенсы точно знали, на чью группу охотятся, вот только не были уверены, кто же из этих людей пресловутый Ночной Потрошитель. Майор Воронцов проходил в разработках стражи именно под этим псевдонимом. То есть змеевики были намерены взять тепленькими всех шестерых диверсантов, и уже после того, как разберутся кто есть кто, отправить Ворона в карцер, а остальных на небеса.
«А вот дулю вам с маслом!» Воронцов прижался к опоре, перезарядил свой внушительный «Дезерт Игл» и двумя выстрелами в грудь и голову опрокинул на землю ближайшего змеевика. Убить не убил, но отправил в нокаут, а значит, выиграл секунд десять, не меньше. Все–таки размер (в данном случае длинный ствол и калибр «44 магнум») имел значение. Воспользовавшись паузой, Ворон быстро оглянулся и подтолкнул ближайшего бойца, им оказался Иван, к воде.
– Ныряй, малой!
Иван сделал пару длинных шагов и прыгнул в воду.
– Вот он! – донеслось откуда–то сзади.
Воронцов обернулся и увидел во вражеском тылу единственную не полупрозрачную фигуру. И ростом, и сложением этот стражник явно не соответствовал стандартам серпиенсов, да и говорил на их языке он с заметным акцентом. Но самое главное, на нем была хорошо знакомая Воронцову толстовка с капюшоном, а глаза он прятал за большими темными очками.
Провокатор! Майор вскинул оружие, но выстрелить не успел. Между ним и предателем очутились сразу несколько серпиенсов, и Ворон был вынужден резко поменять планы. Он опрокинул четырьмя выстрелами еще двоих наиболее ретивых стражников, метнулся за мостовую опору и в несколько прыжков добрался до уреза воды.
Река была грязноватой, от воды пахло тиной, но удивило Ворона не это. На поверхности не было кругов. А ведь несколькими секундами раньше в Сходню нырнул Иван. Круги должны были остаться. Майор взглянул влево, вниз по течению. Та же относительно спокойная гладь и ничего примечательного. Разве что облачко искрящейся пыли, которую теплый ветерок уносил в сторону большой воды.
Ворон стиснул зубы и резко обернулся. В его сторону, отчаянно матерясь и паля сразу из двух «вальтеров», пятился Злой. Чуть левее к реке полз безоружный Фюрер. Учителя и Лешего не было ни видно, ни слышно.
– Уходи, командир! – не оборачиваясь, заорал Злой. – Уходи скор…
Закончить фразу боец не успел. На миг его окутало синеватое свечение, а затем и сам Злой, и его оружие рассыпались в мельчайший искрящийся прах. Секундой позже и Фюрер отправился водить факельные хороводы с нацистскими праотцами.
Воронцов влепил пулю между глаз ближайшему серпиенсу, истратил оставшиеся два патрона на стражника слева, отшвырнул пистолет и, мысленно проклиная аховую глубину речки, бросился в воду.
Бросок вышел, прямо скажем, неудачным. Ворону показалось, что его случайно зацепил за воротник крюк лебедки. Полегчавшие в воде ноги ушли вперед, тело последовало за ними, а по горлу словно кто–то ударил ребром ладони – на самом деле это был все тот же воротник рубахи.
Зависший в пространстве под углом в сорок пять градусов майор схватился за ворот и попытался встать на ноги, но проклятая «лебедка» тянула его назад со страшной силой. Сцапавший за воротник серпиенс был силен, как буйвол, или кто там у них – динозавр? – и сорваться с крючка майор мог, только сняв рубаху, но Воронцову никак не удавалось изловчиться.
