Милослав Князев - Ответный удар
— Да.
— Что же произойдёт, если выпьешь полбутылки?
— Я не стану пить полбутылки, но думаю, результатом будет сильное отравление, несовместимое с жизнью. Как для ашжура, так и для хомо.
— Любой из землян на спор может выпить и больше и на следующий день будет вполне способным выполнять свои обязанности, — ответила я.
Но напарница мне явно не поверила. Её проблемы. В случае чего можно выиграть пари.
— Ладно, ты иди, а за меня можешь не беспокоиться. Я, будучи стрелком, пью подобного рода жидкостей куда меньше, чем большинство у нас и, как видела, без каких-либо последствий. Хотя и затрудняюсь сказать, сколько в литрах за свою жизнь успела выпить.
Анатолий Шишкин. Сержант космодесантной дивизии
Вот никогда не думал, что на девушку можно произвести впечатление всего одной песней. И если бы серенадой под окнами, так ведь нет.
Поначалу Гинтири держалась как-то скованно. Второй раз из котелка отпить категорически отказалась, и вообще всё больше молчала, сидя в сторонке.
Естественно, я захватил с собой гитару. Гвоздём программы в этот день были песни об истребителях. Что неудивительно, учитывая утреннее награждение и то, ради чего мы собрались. "Их восемь нас двое" Высоцкого, ещё несколько других пошли на ура. Всё в моём собственном переводе на ашжурский. Во-первых, было бы невежливо по отношению к пилоту Гинтири петь на русском, тем более что после гипнообучения местный язык для нас всех стал неотличим от родного. Многие совершенно без труда подпевали, хотя перевод слышали впервые. Во-вторых, я хотел на ней же и проверить качество перевода как такового, да и самих песен тоже.
К первым она отнеслась если и не благосклонно, то, во всяком случае, не морщилась, как та эльфийка на пересадочной станции, что проходила по коридору. И тогда я решил перейти к космической тематике:
Не укладываясь в рамки, ни в мораль и ни в закон,
Мы всегда готовы к драке — Черно-белый легион.
Не злодеи, не герои, а на слухи — наплевать!
Просто кто-нибудь порою должен в небе воевать!
В небеса в пилотажной круговерти
Стартует Эскадрилья "Смерть".
Космос мирным называли, но из множества планет —
Столько мы завоевали, что от нас прохода нет!
Но минувшие победы камнем канули во мгле:
Мы — отверженные в небе и чужие — на земле!
В небеса в пилотажной круговерти
Стартует Эскадрилья "Смерть".
С первых же строчек ашу проявила явный интерес. Даже уши навострила. Или мне это только показалось? Ажшуры вроде бы, как и люди, ушами шевелить не умеют. Правда, у нас попадаются особо в этом деле одарённые индивиды, но их в расчёт принимать не стоит. Люди же, и Даля в особенности, вообще были в полном восторге от перевода.
Несмотря на всю как литературную, так и кинофантастику, песен подобного рода на Земле почему-то всегда было довольно мало. И даже после вторжения их количество не особо возросло.
Нет империи, нет цели, нет надежды, нету слов.
Наши "Драккары" в прицеле у любого из миров!
Но военные отличья мы не носим на груди.
Если мы меняем личность — То попробуй нас найди!
В небеса в пилотажной круговерти
Стартует Эскадрилья "Смерть".
Веет древнею войною из бездонных наших глаз.
Обернитесь! За спиною будет кто-нибудь из нас!
Оставляя за собою суету: добро и зло,
Меч в руке — готовы к бою! Эскадрилья, на крыло!
В небеса в пилотажной круговерти
Стартует Эскадрилья "Смерть".
*песня 'Эскадрилья 'Смерть', автор Алькор (Светлана Никифорова)
Как только прозвучало про империю, которой больше нет, Гинтири как будто дёрнуло. Она вся подалась вперёд и теперь вслушивалась в каждое слово. А стоило закончится песне, как она сразу попросила:
— Можно ещё раз?
— Конечно, можно! — ответил я.
Теперь уже девушка мне подпевала. Голос у неё был красивый, а если учесть, что песня исполнялась всего второй раз…
Даля. Стрелок-истребитель
Сбитый мною последним истребитель дзынов, который отбуксировали на линкор, потом ещё долго изучали. И вовсе не в смысле технологий. Просто не могли поверить, что вообще возможно так попасть. Буквально охали и ахали. И то, что щиты оказались на момент выстрела почему-то выключенными, ещё ничего не значит. Выяснилось, я поразила единственную точку, позволяющую гарантированно вывести боевую машину из строя, при той мощности заряда, что у меня тогда имелась.
Даже пытались меня спрашивать, как такое возможно. А я сама не знаю как. Просто почувствовала, что стрелять нужно именно в тот момент. Не раньше и не позже! Вот и выстрелила. Я всегда руководствуюсь прежде всего чутьём, а не глазами. Поэтому тренировочные и тестовые результаты у меня хоть и немаленькие, но боевые всё равно выше. В последнем случае опасность настоящая, следовательно, и чутьё острее.
Почему у того истребителя оказались выключенными щиты, так никто и не понял. Чисто технически они были в полном порядке, а считать информацию с бортового компьютера, который по совместительству служил ещё и чёрным ящиком, возможность отсутствовала, так как я вместе с пилотом сожгла и главный узел электронного мозга. А спросить у выжившего пилота дзыниров, которого тот и пытался спасти, почему-то никто кроме меня не додумался.
Поскольку никаких запретов на общение с пленным не было, я так и сделала. Помогла мне одна особенность, обнаружившаяся при гипнообучении языку. Те, кто говорил только на родном, а какой-нибудь из иностранных знал на уровне школьной программы, то есть между почти никак и совсем никак, почему-то дзынирский получили примерно в таких же объёмах. Я же свободно говорила на двух языках и, соответственно, оба их и получила.
Пленный дзын выглядел вполне как человек или ашжурец. Если издалека и не присматриваться. Хотя нет, лысых ашу или ожу я что-то не видела, поэтому с ними точно перепутать было бы сложно. Слышала, что кожа у дзыниров может быть самых причудливых расцветок, но этот имел вполне человеческую, в смысле нормальную, белую, разве что слегка сероватую. Только вот при ближайшем рассмотрении оказалось, что состояла она из маленьких змеиных чешуек.
Пока рассматривала пленного, тот никак не показывал, будто вообще заметил моё присутствие. Не исключено, что принимал за ещё одну ашу.
— Это я тебя сбила, — "обрадовала" я дзына.
— И что? — только и спросил он.
— Прилетевшего тебя спасать тоже.
Пленный никак не отреагировал. Неразговорчивый попался.
— Пришла узнать, он был дураком или героем? — обозначила я цель своего визита.
Хотела объяснить, что если сам в бою щиты выключил, то полный идиот, а если потерял их уже в сражении, но всё равно попытался выручить своего, то, возможно, и наоборот. Хотя, в принципе, одно другому не так чтобы очень сильно должно мешать. Однако не понадобилось, дзынир и так всё понял.
— Это был мой друг, — начал пленный. — У него произошёл сбой в системе компьютера, в результате чего и отключился силовой кокон. Против челнока прекрасно можно было выстоять и так. Кто же мог подумать, что обломок вражеского истребителя со взорванными двигателями и покорёженными орудиями сможет выстрелить, да ещё и попасть?
Прекрасная новость для пропаганды Арбитров с их нелюбовью к компьютерам вообще и искусственному интеллекту в особенности. Только я не имела намерений ею ни с кем делиться. Если кому надо, пусть выясняют сами. Всё, что хотела узнать, я узнала и уже собиралась уходить, как он меня остановил:
— Довольна, ашу?
— Я не ашу и не ожу. Я человек!
Гинтири. Пилот-истребитель
Как только выдали новый истребитель, мы с напарницей тут же отправились его осматривать.
— И зачем ты меня сюда притащила? — спросила Даля. — Машина совершенно ничем не отличается от предыдущей.
— Традиция у нас такая, — объяснила я в ответ на, в общем-то, справедливое замечание.
И это действительно так. Когда получаешь новый истребитель, то нужно идти с ним знакомиться. После того как тебя сбили, это даже важнее, чем в первый раз. О том, что нужно попросить у истребителя сохранить пилота и стрелка в будущих сражениях рассказать всё же не решилась.
