Олег Верещагин - Чужая земля
— Если я задаю вопросы — значит, я имею на это право, — так же спокойно и вежливо ответил юноша.
— Если вы представитель власти, и я вас заинтересовал в профессиональном отношении, я попрошу вас предъявить ваши полномочия. И лишь потом задавать вопросы, — отрезал Игорь.
— Хотите ссоры? — улыбнулся юноша.
— Нет. Но готов к ней — когда, где и как вам будет угодно.
— Отвечайте, — голос юноши стал ощутимо повелительным, и Игорь почувствовал физическое давление биополя. — Я Довженко-Змай, генерал-губернатор Сумерлы.
Это была правда. Мгновенно прокрутив в памяти галерею портретов действующих генерал-губернаторов, Игорь увидел это лицо, как на голографии — и ругнул себя за то, что сразу его не вспомнил.
— Простите, сударь, — поспешно сказал мальчик. — Мне стыдно, но я не узнал вас… Игорь Вячеславович Муромцев, разрешите представиться…
— Выпускник Селенжинского Императорского Лицея этого года, — уточнил генерал-губернатор и перевел на английский: — Говорите на этом языке?
— Да, сударь, — кивнул Игорь. — Вы кого-то опасаетесь?
— Нет, просто английский — мой второй родной язык. Моя мать англичанка. Не следите за Готским Альманахом? [4]Мне просто приятно говорись на этом языке.
— Вы… как вы здесь оказались? — быстро спросил Игорь. — Вы меня ждали?
— Догадались, — Довженко-Змай легко рассмеялся. — Это делает вам честь. Мой вертолет тут, на площадке. Полковник Дэ говорил о вас со мной пару часов назад.
— Полковник Дэ — это?.. — уточнил Игорь, снова принимаясь за солянку.
— Одно из прозвищ Дзюбы. Он сообщил мне о вашем согласии.
— Я думал, что это его инициатива, — заметил Игорь.
— Его, — подтвердил генерал-губернатор. — У меня огромный континент со всю Евразию и Африку размером. Тысячи километров границ и мало людей, способных самостоятельно руководить масштабными операциями. Полковник Дэ — один из них, именно поэтому я дал ему картбланш, когда он появился. Кстати, вы знаете, на чем я пришел к власти? На идее экспансии. И только когда я занял место генерал-губернатора, я понял, что это не так легко. Север континента — очень небезопасное место. Когда я освободил от иррузайцев Ваббам, а потом переселенцы создали Прибойную губернию и латифундию Феелькишер Ланд, мы приблизились непосредственно к границам Иррузая. А когда год назад полковник Бедряга повел людей на север по восточному побережью, и мы создали опорные пункты на нем — то оказались почти у границ Союза Аллогун — единственного организованного союзника, который остался у Иррузая. Мы отбили у вабиска контроль над множеством племен юга и разрушили торговые и политические связи между Иррузаем и обитателями южных лесов и лесостепей… Я хорошо знаю вабиска, их веру и обычаи — я даже писал об этом статьи для журналов по религии и этнографии… — он улыбнулся, словно извиняясь за недостойную политика слабость. — Ну так вот. Они жестоки, упорны и фанатичны. Они тысячи лет владели этой планетой безраздельно. Все и нашей мощи они себе не могут даже представить. Мы для них просто удачливый соперник — с океанских островов, потому что идея космических перелетов для них недоступна — и, между прочим, фоморы во время своей высадки тоже представлялись пришельцами откуда-то с просторов океана… Вабиска Иррузая достаточно развиты, чтобы не считать нас богами — и недостаточно развиты, чтобы осознать, насколько мы сильнее. Именно поэтому они очень опасны. А мы не можем наступать, потому что нет подробных сведений о возможном театре военных действий. Вам же известно, что настоящих карт не даст никакая аэрофотосъемка — только старая добрая работа по маршрутке, шаг за шагом, внимательно к аккуратно… — Игорь кивнул. — А если я начну боевые действия и они затянутся — мы рискуем получить долгую партизанскую войну. Желающих насытить вабиска оружием найдутся масса — чтобы создать нам лишние проблемы и полюбоваться на это со стороны. Те же сторки. Или фоморы…
— Меня не надо агитировать, — покачал головой Игорь. — Я сказал Ярославу Ярославовичу, что возьмусь за эту работу — и я возьмусь.
— Дело в том, что я не агитирую… — генерал-губернатор поморщился. — Послушайте, давайте на «ты» и по имени. Сергей.
— Игорь.
— Ну так вот, дело не в агитации. Я хочу тебе пояснить необходимость осторожности. Вабиска достаточно умны, чтобы понять, какую опасность представляет картографирование. Тогда они попытаются тебя убить. Как несколько лет назад убили моего отца, — Игорь удивленно посмотрел на генерал-губернатора, а тот продолжал спокойно перечислять: — Как полгода назад убили капитана Императорского Гражданского Инженерного Корпуса Хворостова. Как два месяца назад убили офицеров Императорского Гражданского Корпуса Лесничих лейтенантов Травченко и Максудова. Наконец, как неделю назад предположительно уничтожили у восточных отрогов Третьего Меридиана экспедицию во главе с профессором Российской Императорской Академии Наук Дороховым м одним из моих личных капитанов Рутковским.
— Я их не боюсь, — ответил Игорь спокойно. — Я землянин, русский и дворянин.
— Сергей Кириллович, — это оказался подошедший хозяин заведения, — вас визитируют, — и протянул выносную трубку аудиосвязи.
— Спасибо, — кивнул генерал-губернатор и взял трубку. Некоторое время слушал с непроницаемым лицом, потом обронил: "Да," — и обратился к Игорю. — Вот, пожалуйста. На северо-западной границе Чернолесского уезда горят леса.
11.Любое поражение деморализует. Даже в игре. Когда Борька и Денька соединились с основным отрядом — у Димки остались два человека. Судя по всему, Генка потерял в перестрелке четверых, но для него потери составляли пятую часть отряда, а для Димки — больше трети.
Борька был готов к тому, что Димка спустит на него всех собак. Что ни говори, а именно он атаковал противника, толком не разобравшись, кто перед ним. Но Димка только буркнул: "Ладно, чего там," — и распорядился готовиться на ночлег.
Димка и пришедшие с ним ребята насквозь вымокли — уходя от погони, они переплыли речушку и долго сидели в камышах. Но огонь разжечь было нельзя — ограничились тем, что изо всех сил выкрутили маскхалата и улеглись теснее под здоровенный выворотень.
Все очень устали, но именно перенапряжение не давало уснуть. Пятеро мальчишек прислушивались к ночи, лежавшей вокруг их убежища, и молчали. Они могли заставить себя уснуть при помощи несложных приемов аутотренинга, которым их обучили с детства… но что-то словно подталкивало, заставляло изо всех сил вслушиваться.
— Что-то гудит, — вдруг сказал Женька.
Ему никто не возразил — все прислуживались, отчетливо ощущая, как безотчетное до этого напряжение обретает форму и плоть. Борька тоже слышал гул — странный, свистящий и постоянный.
— Слышите? — настойчиво и тревожно опросил Женька.
— Да, — отозвался за всех Димка. — Что это?..
— Тихо, — прервал его Борька, встав на колено и выглядывая наружу.
Ночь оживала. Вокруг мелькали, спеша, какие-то тени, посверкивали огоньки глаз. Несколько огромных серых волков плавно перескочили через выворотень, не задержались ни на секунду. Левее промчалось два или три мамонта, их жалобный рев расколол ожившую ночь. Поток животных становился все плотнее — вместе бежали хищники и травоядные, мелкие и крупные. На людей никто не обращал внимания. В верхушках деревьев истошно кричали птицы, слышался шум тысяч крыльев; одна из птиц мягко упала рядом с борькиной ногой — она была разбита ударом о дерево.
Странный, тягучий, древний ужас овладел мальчишками. Что-то темное, клубясь страхом, поднималось из глубин подсознания, накачивая кровь, мышцы, мозг одним слепым желанием — сорваться с места и бежать, бежать без оглядки, без остановки…
— Лесной пожар, — сказал Борька. — Ребята, лес горит.
Он различал в темноте белые, помертвевшие лица своих друзей. В лесах Сумерлы лесной пожар был страшным бедствием. Его мог остановить только землянин, поддержанный техникой. Но и землянину в лесу грозила смерть, если пожар застигнет его вот так…
И все-таки ребята подумали не о себе. В лесу были кордоны. Были другие люди. Наконец — огонь шел к Чернолесью? Конечно, пожар уже засекли со спутников, но…
Поток животных начал иссякать. А где-то за деревьями возник зловещий багровый свет — предвестник идущего огня. Ровный гул стал громче и яростней, в нем слышались свист и рев. Мощный ветер дул в сторону надвигающегося бедствия, засасываемый туда, как в топку.
— Ген?! — это крикнул Димка, и Борис увидел, как тот включил комбрас.
