Денис Шабалов - Право на силу
– Ну чё? – Данил наклонился к товарищу, уперся лбом в его противогаз – так легче было разбирать бормотание из-под двух слоев резины. – Начнем?
– Угу… Тогда я на заправку пошел, светошумку ставить, – Сашка оглядел в бинокль окрестности. – Думаю, самое время, пока пусто, а то к ночи собачки соберутся.
– Давай. Потом сюда подтягивайся, а я пока миксера поищу.
Разошлись.
Лавируя между деревьями, Данил направился вглубь кладбища, пробираясь вдоль оградок заросших высоченной травой могил, обходя кусты и огромные валуны, оставшиеся от старых склепов. Идти старался тихо, но не всегда получалось бесшумно протиснуть свои сто десять – плюс снаряга – полновесных килограммов боевой массы в узкие проходы между оградами. Поглядывал по сторонам, высматривая хищную флору и фауну, но такой пока вроде бы не наблюдалось. Правда, один раз, высоко-высоко в небе, пролетела птица Рох, однако с такого расстояния среди деревьев и высокой травы разглядеть человека даже она была не в состоянии. Данил на всякий случай замер, провожая мутанта взглядом, перевел дух – не заметила, можно идти дальше. Это ведь именно против таких птичек на крыше вокзала стоит спарка зенитного пулемета. Обычным «калашом» ее не одолеешь, разве что сразу десятком стволов да в упор принять.
Двигался он к центру, поглядывая иногда на дозиметр, отмечая неуклонно растущий фон. На северной окраине кладбища, отделяя его от разбитой дальше парковой зоны, лежало небольшое озерцо… Именно от этого озерца фонило, именно оно и было местом обитания кладбищенского монстра.
Пропустить его Данил не опасался. Миксер бил на расстоянии, а чем бил – до сих пор оставалось загадкой. Одни склонялись к тому, что он, как и сирены, орудует инфразвуком, испуская звук узким направленным пучком, другие стояли за ментальные способности. Сам Данил склонялся к звуковым волнам. Еще в детстве он обнаружил, что к низким звуковым частотам его организм более чувствителен, нежели организм обычного человека. Что стоила хотя бы органная музыка, которая частенько играла в часовенке у отца Кирилла, – маленькому Даньке от такой музыки всегда становилось тревожно и неуютно, и он, не высидев и пары минут, вставал и уходил. Вот и после атак миксера ему всегда становилось не в пример хуже, чем остальным… Словом, как бы то ни было, по мозгам мутант умел врезать неплохо. Долбанет с расстояния в сотню с лишним метров так, чтобы сознание на некоторое время выбить, а потом, пока жертва в беспамятстве лежит и времени вагон, подгребет к ней своей ломаной шаркающей походочкой, сломает и – жрет. К самому же монстру подойти ближе двух десятков метров без последствий не получалось. По мере приближения – мушки в глазах, картинка двоится, шатает, как после поллитры. Именно эти-то прелести Данил и ждал, чутко наблюдая за организмом.
Ждал – и дождался. Внезапно резко поплохело, картинка потеряла четкость, поплыла. Данил резко тормознул, сдал назад, выходя из зоны контакта. Огляделся, подыскивая подходящее дерево. Метрах в десяти увидел разросшийся крепкий корявый дуб. Полез, оскальзываясь на влажной коре и чертыхаясь про себя относительно неприспособленного для таких упражнений одеяния. Наконец добрался. Устроился с относительным удобством в развилке, навалившись грудью на сук. От земли здесь было метра четыре, не так уж и высоко, но все равно озеро виднелось, как на ладони.
Принялся выискивать монстра, шаря взглядом по окрестностям озерца. Темная свинцовая гладь, точно зеркало. Даже летом в ветреную погоду – ни рябинки. А если и упадет что-то в воду – шишка там с дерева или просто, если камень кинуть – так ни кругов, ни всплеска. Исчезает без следа, будто и не было. Жуткое озеро, как черная дыра. Не только Данил с Сашкой, но и все остальные сталкеры Убежища всегда обходили его стороной. И дело не только в этих странностях или повышенном радиационном фоне. По мере приближения к озерцу возникало у человека чувство какой-то тоски, потерянности, обреченности. И словно тянуло что-то к озеру, затягивало… Почти у самого берега чувство это становилось настолько глубоким и острым, что хотелось бросить все, послать всех к чертовой матери, завыть в небо от тоски и ползти прямиком в темную тяжелую воду. И выли, бывало. Помнится, в первый раз, когда напарники сюда наведались, Данил Сашку, захлебывающегося в слезах и соплях, на руках вытаскивал. Благо, что порядочно сильнее него.
И то употел весь – напарник не давался, норовил выскользнуть из рук, рвался к озерцу. Пришлось по башке навернуть, иначе не вынес бы – сам с нахлынувшим депресняком боролся. А вот Кишонок так и пропал. В бинокль потом, у самой кромки воды, его противогаз, «калаш» и подсумок видели. Герман видел, да только за ними не полез, несмотря на жесточайший тогда дефицит боезапаса, – дураков нет. Правда, и доказательств, что Кишонок в озере искупался, тоже нет. Все его барахло исчезло куда-то, и когда поисковая группа через сутки добралась до озера, найти его так и не смогли. Но не верить Герману смысла нет, они с Кишонком напарниками были. А ближе напарника у сталкера кто? Известно, только жёны да дети. Если есть.
Просидев на дереве с полчаса, пока совсем не стемнело, Данил все-таки заприметил миксера. Мутант стоял на противоположной стороне озера в зарослях камыша по пояс в воде и через равные промежутки времени окунался в воду по самую шею. При этом на поверхности оставалась торчать только здоровенная голова, больше половины объема которой составляла выпуклая теменная область.
«Разжарило, что ли? Вроде ночь скоро, прохладно, а он купаться вздумал…» Данил впервые видел, что миксер так вот запросто контачит с водой. Хотя, вроде, обратных сведений тоже не поступало. Надо это запомнить. Сведений о мутантах мало, никто их в живой природе не наблюдал – смертников нет, – потому и знания об их повадках отрывочны. Хотя известно, например, что тот же куропат воды боится до визга. Стоит встать в воду даже в метре от него – так и будет вдоль берега слоняться, клекотать и реветь, но в воду даже кончиком когтя не ступит. При всем при том – на дождь реагирует нормально. Загадка.
Тут внизу шумнуло – Данил от испуга чуть с дерева не сковырнулся. Подскочил метра на полтора вверх по стволу, рванул из-за спины лопатку, а уж затем и вниз глянул. Под деревом стоял Сашка, махал руками. Спускайся, типа. Данил разозлился… Я те ща спущусь! Напугал, гад, до полусмерти!.. Хотя, конечно, сам виноват – потерял контроль над местностью. Родионыч всегда за это пистоны вставлял – грубейшая ошибка!
Сполз вниз, уселся, привалился к дереву, стараясь отдышаться от адреналинового удара. Сашка присел рядом.
– Ну как?
– Да как… Поставил. Прямо на крышу примостил.
Данил кивнул, развязывая баульчик с маскировочным костюмом. Вынул – залюбовался. Костюм был выполнен в виде плащ-накидки, закрывающей все тело и ноги чуть ниже колен. По всей площади нашиты свисающие и свободно болтающиеся лоскуты пятнистой ткани. Цвет какой-то болотный, глазу зацепиться не за что совершенно. Объемный утягивающийся капюшон с маскировочной сеткой для лица. На капюшоне – тесемки для крепления веток. На запястьях тоже ремешки для стягивания по размеру, чтоб рукава не болтались и всякая хрень туда не лезла. Словом – плащ-невидимка, а не накидка. Трех ящиков тушенки точно стоит, если не больше. Были бы – выменял у войсковых не задумываясь.
– Хорош… – протянул сидящий рядом Сашка. – Ну да мой «калаш» все-равно лучше.
– Уж конечно, – ухмыльнулся Данил, натягивая накидку поверх демрона. – Своя рубаха, понятно дело, ближе к телу.
Надел, набросил на голову капюшон, примостил сетку на место, стянул ремешки по запястьям. Попрыгал – ничего не звенит, ни скрипит. Ну – с богом!
– Сань, сверим часы. Сколько?
– Одиннадцать пятьдесят семь.
– То же. Короче, как и договаривались, – в часть не лезешь, сидишь на подстраховке. Миксера я тебе нашел, монокуляр есть. Лезь на дерево и следи. Смотри, не упусти, темень уже. Начинаем в два. Прижимай его к забору, да не скрывайся, глушак сними. Пусть войсковые думают, что сталкеры на мутантов нарвались, отстреливаются. В темноте ведь не разберешь. Но смотри, у них патронов много, могут начать наугад садить. Осторожнее! Как прижмешь, подожди там минуту – и отходи. Если миксера сразу положат – взрывай шумовку. Она хоть мощная?
– Бабах клялся и божился, что хватит! А ты его знаешь! – голос Сашки повеселел. – Он скорее в бо́льшую сторону ошибется, чем в меньшую. Маньяк-взрыватель, мля.
– Ладно, поглядим. Если же он хотя бы минуту у забора продержится, чтоб я под шумок пролезть успел, – иди к заправке и жди до утра. Взрывай в пять и будь у крайнего дома. Ну, тот, беленький такой.
– А, это который с торца заправки? Там еще мачта во дворе торчит.
– Да.
– Понял, сделаю.
