"Фантастика 2025-105". Компиляция. Книги 1-20 (СИ) - Дмитриева Ольга

Я начал перебирать письма. Читать сейчас не буду, но хоть определиться, нет ли чего важного. Так, сначала ничего интересного. Какие-то немцы, редакция журнала, опять неизвестный науке зверь. О, а вот из Бреслау. Пару недель назад пришло, судя по штемпелю. Толстый конверт, внутри открытка, наверное. Или фотография? И точно, Иоханн Микулич-Радецкий стоит в обнимку с каким-то белобрысым мальчиком на костылях. Ладно, кому я тут песни пою? Пётрек, живой и почти здоровый. Красавец. Даже меня гордость обуяла — ведь вместе оперировали. Так, фото в музей, никаких сомнений. Что у нас дальше? Опять фигня, после вскрою, читать послания от коллег пока неинтересно. Потом, на свежую голову. Тем более, что безопасник пришел.

Очень захватывающую историю рассказал Тубин. Прямо детектив натуральный. Коммандера Джеймса Бонда не хватает.

Утечка произошла вообще не у нас. А в одной из трех аптек, которые готовила для нас раствор. Причем делали они это анонимно, про нас не знали. Ничего криминального, мы не заказывали никаких ядов, да и всем хорошо было. Шпионы, скорее всего, проследили доставку, тупо купили помощника аптекаря. Очень дешево, за сто рублей. Юный предатель напился на радостях, сообщил о нежданной удаче коллеге, которой из зависти сдал того работодателю. А тот, соответственно, безопаснику.

Кто заплатил — неведомо.

— Слушаю ваши предложения, — сказал я.

— Можно проследить за пареньком, — поднял руку Тубин. — Но скорее всего на связь с ним уже не выйдут.

— Если мы не обманем конкурентов, — задумался я вслух. — Можно сделать вид, что мы изобрели более эффективный рецепт лекарства. По второму кругу заказать его в этой же аптеке.

— Пустышку? — удивился Романовский

— Почему бы нет? — вопросом на вопрос ответил я.

— Такую акцию провернуть можно, — покивал Тубин. — Но мне потребуется помощь.

— Вызову Жигана в город, — побарабанил по столу пальцами я, решаясь на выволочку. — Кстати, насчет обязанностей. Вот этот охранник, который сегодня у подъезда стоял. Уволить немедленно. За деньги посторонним персонал показывает. Ну и функции его как охраны сомнительны. Дворнику половину оплаты давать, точно так же пускать не будет. Второе. Вам, Евгений Александрович, надо проверить рассказ вот этой дамы, — я вырвал листик из записной книжки, отдал ему. — Узнать, что там за история с ее отцом, финансы, личную жизнь. По верхам, глубоко копать не надо. Просится к нам на работу.

— В качестве кого? — Романовский заинтересованно поднял голову.

— Врача. Утверждает, что закончила Берлинский университет, четыре года частного приема по кожным болезням и сифилису.

— А, это которую мы разорили? — лицо Дмитрия Леонидовича сморщилось. — Я ей уже отказал.

— Давайте вернемся к этому вопросу, я вижу у нее потенциал. Ладно, Дмитрий Леонидович, что по нашему делу?

— Патент. Срочно, — Романовский сжал кулаки.

Ага, за компанию больше переживает, чем за абстрактное счастье скопом взятого всего человечества.

— Или открыть рецепт без патента. Мы наработали авторитета столько, что пациентов не потеряем. Да и расширяться надо, на одной болезни, даже самой известной, вечно не проживешь. Думать буду. Недолго, но интенсивно. И ты тоже. «Российский медик» мы вдвоем учреждали.

Два «медика» у меня уже есть. Бог Троицу любит — осталось открыть третий. Назову «Отечественным»!

Глава 7

В этот же день у меня состоялась еще одна важная, но незапланированная встреча. Прямо на общей лестнице я столкнулся с господином в морской форме. Высокий, с окладистой бородой. Симпатичный, даже довольно явные залысины не портят лицо. Наденет фуражку, которую сейчас в руке держит, и вовсе не видно будет. Вот не понимаю я в этих морских погонах вообще. Зигзаги без просветов с одним черным двуглавым орлом — это что? Адмирал? Вице? Контр? А кто из них главнее? Ладно, мне к нему по званию не обращаться, а потом спрошу у кого-нибудь, если надо будет.

— Здравствуйте, — сказал я первым. Всё же он старше меня и по возрасту тоже, не только по чину.

— Здравствуйте, молодой человек. А вы, наверное, тот самый таинственный сосед, которого я ни разу не видел?

— Ничего таинственного. Просто в отъезде был. Если вы адмирал Макаров, то да, я ваш сосед. Позвольте представиться: Баталов Евгений Александрович, доктор медицины.

— Как же... Слышал, слышал. Рад знакомству!

Говорил Макаров рублеными фразами, коротко, будто на палубе корабля командует. Но располагающая улыбка искупала все.

— И я еще не полный адмирал — до него еще далеко. Знаете, мне сейчас на службу ехать. Но вечером, если будет желание, заходите запросто, жена с детьми на дачу уже уехали, посидим, выпьем по рюмочке. Расскажете, как придумали победить такую болезнь, как сифилис. У нас на флоте много кто, особенно, из нижних чинов болеет.

— С огромным удовольствием, Степан Осипович!

А что я знаю про Макарова? Офигеть какой полярник, ледоколы в жизнь продвигал. Какие-то снаряды придумал. И круглый корабль. Или это не он? А потом погиб от взрыва мины в русско-японскую войну. Так, что и тело не нашли, только пальто. Вот эту деталь помню, а название судна — нет. Да даже если бы я всю эту войну поминутно рассказать мог, то что? Вот, вангую, что такого-то числа рванете на японской мине! Да я и сам бы от такого предсказателя подальше забежал. Но дядька он интересный, чем-то вызвал симпатию. Да хоть полярными байками накормит, и то счастье. Знаменитость, и прославился не рецептом окрошки.

***

Разбудил меня секретарь. Вернее, телефон, по которому он трезвонил. С одной стороны, хорошо, а то я разоспался что-то. От стресса, наверное. А с другой — вот не трогали бы, и так встал, но чуть позже. Зато не от внешнего раздражителя, а потому что выспался.

— Алло, — прохрипел я в трубку и откашлялся. — Баталов, слушаю.

Впрочем, качество связи сейчас такое, что хоть хрипи, хоть кашляй, заметно на другом конце не очень.

— Евгений Александрович, это Николай, секретарь. Вас просили телефонировать в гостиницу «Англия». Номер...

— Помню, тысяча ровно. Кто спрашивал?

— Говорили по-немецки. Фамилия... сейчас... Халачек. Вроде так.

Сон мигом слетел с меня.

— Гамачек. Спасибо.

Пока телефонистка соединяла с «Англией», я успел подумать: странно, что в Питере папа Агнесс выбрал именно эту гостиницу, в которой я прожил довольно долго. Не как Набоков в «Монтрё палас», пятнадцать лет, но достаточно, чтобы прикормленный подачками и пребывающий в тонусе от обилия жестких требований персонал, увидев меня, сразу начинал кланяться.

— Гостиница «Англия», слушаю вас.

Из-за помех и не разберешь даже, кто отвечает.

— Это Баталов.

— Евгений Александрович, рад вас слышать!

— Герр Гамачек...

— Да, он телефонировал вам, а сейчас вышел, он сказал ненадолго. Номер седьмой.

— Спасибо, — ответил я, отрывая трубку от уха.

Извозчика возле нашей больницы и искать не надо — постоянно дежурят. Сколько тут? Километра три? Фонтанка, Марсово поле, Дворцовая набережная... Что же я не спросил, один он или с дочерью? Вдруг что-то случилось?

С самим виноторговцем я ни разу не встречался. Даже не знаю, как он выглядит. Эту тему мы в переписке с Агнесс не поднимали. Но я представлял его почему-то остроносым высоким дядькой, среднего телосложения и с волнистыми волосами. Капитан бизнеса типичный, жесткий на работе, но любящий отец и всё такое. Короче, оказался в плену стереотипов. Какой он в жизни — сейчас узнаю. Хотя меня, если честно, больше беспокоила его дочь, а не винное королевство европейского масштаба.

Не могу сказать, что тот поцелуй у реки снился каждую ночь, но Агнесс настолько прочно вошла в мою жизнь, что я начал ощущать прямо какую-то зависимость от нее. Не о том думаю, совсем не о том. Дворцовая набережная плавно перетекла в Адмиралтейскую, потом мы повернули на Сенатскую площадь, сейчас почти полностью покрытую брусчаткой, есть только маленький скверик между тылом Медного всадника и Исаакием. Так, собор... Как всегда, когда хочется быстрее, что-то начинает мешать. На повороте с Почтамтской улицы сцепились две ломовые телеги, почти полностью перекрыв дорогу. Пробка конца девятнадцатого века во всей красе. Извозчики только приступили к выяснению деталей родословных, причудливо разнообразя сексуальную жизнь предков различными животными. Это долго ждать. Хотя, что я сижу? Ноги отсохли? Да я на пороге гостиницы почти, ее отсюда не видно только потому, что деревьями закрыта.