Людмила Белаш - Русская фантастика 2010
«Настоящая преисподняя, — подумал астронавт. — Надо выбираться».
Эссэх дожидался его, сидя на траве у мобиля.
— Убедились? — спросил он без малейшего злорадства.
— Да, там нет людей, — признал Стэмп. — Может быть, вы загнали их в океан? — произнёс он без прежней уверенности.
— Но послушайте, какой в этом смысл? Подумайте логически. Вы же видели обширные пространства дикой природы. Зачем загонять людей под воду, если на земле ещё столько места?
— Ну… во все времена тоталитарные режимы обеспечивали элиту излишествами. Крестьяне ютились на клочках земли, а у феодалов были бескрайние угодья…
— Допустим, мы организуем вам экскурсию по шельфу, — вздохнул Эссэх. — Что вы будете делать, когда убедитесь, что там ничего нет, кроме автоматической промышленности и научных станций? Где вы будете искать наших гипотетических рабов? На Луне? На Марсе?
Стэмп молчал.
— Если бы мы были теми злодеями, которых вы воображаете, — неужели мы не нашли бы способа вытянуть из вас любую информацию? — продолжал Эссэх. — Ведь уже в ваши времена было известно множество психотропных средств. Мы умеем читать мозг, как открытую книгу. Разумеется, подобная процедура применяется крайне редко, только при лечении психических заболеваний.
Стэмп барабанил пальцами по рукоятке бластера.
— Ладно, — махнул рукой он. — Полетели обратно.
Некоторое время полёт проходил в молчании.
— Послушайте, — сказал Стэмп, когда внизу показался очередной город, — хотя бы кабаки у вас сохранились?
— Кабаки?
— Ну, бары. Питейные заведения. Я хочу выпить.
— Пожалуйста, — Эссэх сунул руку под приборную панель и извлёк оттуда нечто вроде банки с мундштуком. Стэмп взял её и почувствовал, что стенки банки слегка пружинят. Он сорвал крышку с мундштука и, надавив на стенки, сделал первый глоток. Прохладная жидкость напоминала сок тропических плодов и была совершенно безалкогольной.
— Я имел в виду что-нибудь спиртное, — разочарованно произнёс астронавт.
— Вы говорите о растворах этанола? — нахмурился Эссэх.
— Да, чёрт побери! Мне нужен не менее чем сорокапроцентный раствор этанола. А лучше шестидесятипроцентный.
— Мы не употребляем наркотических веществ, — строго произнёс Малнэ. — Тем более в таких жутких концентрациях. Но если у вас имеется зависимость от них, не расстраивайтесь. Курс лечения очень прост.
— Этого следовало ожидать, — проворчал Стэмп. — Ну а скажите мне, Эссэх, как мужчина мужчине… с женщинами у вас тут как?
— В каком смысле? — не понял Малнэ.
— В смысле экзотики, за которую надо платить, — усмехнулся астронавт. — У меня нет настроения кого-то уламывать за бесплатно. Я, чёрт побери, хочу девку, которая сделает всё, что я пожелаю. Вычтите её гонорар из моей пенсии.
Эссэх смотрел на него почти с ужасом.
— Правильно ли я понял, что вы говорите о спаривании не для оплодотворения?
— Только не говорите мне, что у вас и этого нет!
— Разумеется, нет. Это же ещё хуже, чем наркотики. Как, по-вашему, удалось бы нам справиться с перенаселением, агрессией и преступностью, если бы мы не ликвидировали низменные страсти, эту — в первую очередь?
— О боже! — Стэмп откинулся в кресле. — Компьютер ошибся. Это не Земля.
— Конечно же, это Земля, — серьёзно сказал Эссэх. — Уже язык, на котором мы говорим…
— Я не это имел в виду! — рявкнул Стэмп. — Нельзя же всё понимать буквально. И что, меня вы тоже будете лечить от низменных страстей? В космосе мы принимали таблетки…
— Никаких таблеток, всего лишь разовая коррекция, и с этой отвратительной болезнью будет покончено навсегда. Разумеется, без каких-либо побочных эффектов.
— А если я откажусь?
— До тех пор, пока вы не совершили преступления, вы имеете полное право отказываться от психокоррекции, — пожал плечами Эссэх. — Формально ваши права не будут ничем ограничены, но… все будут смотреть на вас как на потенциального преступника. Вам это надо? Тем более что удовлетворить свои страсти вы всё равно не сможете.
В кабине воцарилось молчание. Мобиль рассекал воздух.
— Отвезите меня к звездолёту, — внезапно попросил Стэмп.
— Хорошо. Вы хотите что-нибудь забрать оттуда?
— Просто это единственное, что связывает меня с моим миром. Если это не звучит для вас слишком высокопарно.
— Я прекрасно понимаю, что наш мир стал для вас потрясением. Но вы скоро освоитесь, уверяю вас. Земля — ваш дом.
Стэмп ничего не ответил.
Машина опустилась возле лежащего на боку корабля. В оранжевом свете заходящего солнца его чёрный корпус казался дырой в другой мир. Неподалёку от звездолёта стоял ещё один мобиль — Эссэх успел предупредить Лаэс. Она сидела на траве, обхватив руками колени, и, прищурившись, глядела на закат. Стэмп подошёл к ней и сел рядом.
— Лаэс, я хочу извиниться. Я вёл себя грубо. Вы понимаете, вернуться через триста лет…
— Я понимаю, мистер Стэмп. Никаких обид, — она улыбнулась.
— Зовите меня Дональд. И ещё… я хочу сказать, что вы — замечательная девушка.
Она посмотрела на него с укором.
— Вы недостаточно хорошо знаете меня, чтобы делать такие выводы. Значит, вы пытаетесь мне польстить. Пожалуйста, не делайте так больше. Это очень дурной тон. И почему вы акцентировали внимание на моей половой принадлежности?
— М-да, — сказал Стэмп, поднимаясь. — Эссэх был прав.
Тот, о ком он говорил, не спеша подходил к ним. Астронавт побарабанил пальцами по рукоятке бластера и задумчиво поглядел в закатное небо. Затем бросил через плечо: «Вот что я вам скажу…» — и побрёл к кораблю. Квэн и Малнэ последовали за ним.
Стэмп остановился в тени уходящей вверх округлой стены отсека и положил руку на изъеденную и оплавленную обшивку.
— Вы меня убедили, — сказал он. — Я верю, что Земля теперь действительно такова, как вы говорите. Я не хочу сказать о вас ничего плохого. Наверное, ваш мир гораздо лучше нашего. Но… это не мой мир.
— Вы ещё очень мало знаете о нашем мире, — поспешно произнёс Эссэх. — Вы не знакомы с нашим искусством, вы не испытали нейроподключения к виртуальным мирам, вы ещё…
— Я узнал достаточно, — перебил его Стэмп. — Все эти восемнадцать лет непрерывной борьбы за жизнь в дальнем космосе… Я знал, сколько времени прошло на Земле, и я был готов к худшему. Я знал, что меня могут ждать развалины, по которым бродят одичавшие племена. И в таком мире я бы нашёл своё место. Я бы стал великим вождём, — усмехнулся Стэмп. — Задыхающийся муравейник моей эпохи, феодализм обычный или технократический, войны между колониями в Солнечной системе или между подводными империями — к любому такому раскладу я был готов. Но в вашей синтетической утопии мне места нет.
— В вас говорят эмоции, — сказала Лаэс утешающим тоном.
— Совершенно верно, — Стэмп снял с пояса бластер. — Так значит, вам не нужна открытая мною планета?
— Нужна! Очень нужна! — воскликнула Лаэс, понимая, что сейчас произойдёт.
— Ну так вы её не получите, — астронавт приставил ствол к голове и нажал гашетку.
Малнэ и Квэн печально глядели на мёртвое тело.
— Почему всякий раз кончается этим?! — воскликнула Лаэс.
— Мы не могли ему помешать, ты же знаешь. Право на самоубийство — прямое следствие священного права на жизнь.
— Да, конечно… но почему они так поступают? Мы ведь делаем всё, чтобы они могли жить среди нас, даже ничего не заподозрив. Конечно, мы не можем создать для них оазис варварства, к которому они привыкли, но мы пытаемся облегчить им вхождение в цивилизацию, а они даже не хотят попробовать…
— В общем-то это не так уж удивительно, — ответил Эссэх. — Их раса предпочла уничтожить себя, нежели обуздать собственные пороки. Неудивительно, что последние её представители поступают также. Этот хоть ничего не взорвал, как те, с арабского корабля.
— Какая абсурдная деструктивность, — сокрушённо произнесла Лаэс, — после гибели их цивилизации у нас ушло полтора столетия, чтобы вернуть эту планету к жизни… И ведь, что самое удивительное, внешне они так похожи на нас! Самая похожая раса из всех, что мы встретили в Галактике.
— Была, — уточнил Эссэх.
— Есть ещё шанс, что вернётся японский корабль.
— Более чем сомнительно. Этот-то вернулся только чудом, а он, по словам Стэмпа, был защищён лучше японского. И в любом случае, судя по найденным нами документам, на том корабле не было женщин.
— Всегда жаль, когда погибает вид, а тем более разумный.
— С другой стороны, в этом есть свой смысл, — возразил Эссэх. — Представь, что они, с их уровнем деструктивности, вышли бы в космос не на этих скорлупках, а на настоящих кораблях… Ну ладно, здесь нам больше делать нечего. Теперь это работа археологов.
