Константин Хвостополосатов - Потеряшка
- Надо подорвать заряд, - констатировал Шарикофф очевидное, перезаряжая свою винтовку.
- Большого выкинет к нам, - отозвался я. - Да и подорвать с пульта шансов почти нет.
- Хоть мелких покрошит, - ответил наемник справа. - Если все сразу вылезут - нам конец.
- Ладно, салаги, сделаю, - сказал Шарикофф, перезарядив винтовку. - Не давайте ему прицельно стрелять и по возможности прикрывайте с других направлений.
Не успели мы начать заградительный огонь, как два мелких камушка проскочили баррикаду соседнего тоннеля. Бойцы там вели плотный огонь, но им, видимо, приходилось весьма туго. Кинувшийся к нашему тоннелю Шарикофф попал под сильный огонь. Получив скользящий импульс по боку, он укрылся за обломком оборудования. Но на помощь к месту прорыва спешили наши бойцы из резерва. И в принципе, большой опасности там не ожидалось, но мы теряли время. Шарикофф еще раз сделал попытку, но граната, брошенная впопыхах, упала слишком близко. Взрыв засыпал нас осколками породы, останками брюликов и мелкими каплями металла. За перевернувшимся оборудованием придавленный какой-то опорой ругался Шарикофф.
- Наверное, большого брюлика откинуло немного назад, - предположил я. - Из-за пыли не видно. Вы продолжайте вести плотный огонь, я помогу Шарикоффу. Нужно подорвать заряд, может, туннель рухнет, он самый хилый из всех.
Пока я инструктировал бойцов, одного из прорвавшихся у соседей пришельца разбили в пыль. Я сделал рывок к Шарикоффу. На конечном отрезке по мне несколько раз пальнул второй прорвавшийся кристалл, и пришлось катиться по полу. Только вот винтовка, в отличие от меня, немного не докатилась до укрытия. Но в тот момент это мне не показалось великой бедой. Поднатужившись, мы с Шарикоффым сдвинули конструкцию, освободив бойца. В это время из нашего коридора посыпались импульсы. Видимо, осевшая пыль дала возможность наступающим брюликам открыть свой рог импульсного изобилия. Наша позиция выглядела откровенно плохенькой. Спасало то, сектор обстрела нападающих оказался крайне мал.
- Так... Сейчас или никогда, - сказал я. - На счет три кидаем по гранате и сразу валим в укрытие. Готов? Пошли.
Нас, наверное, спасла неожиданность. Я прыгал первым, за меня она и поратовала. Шарикоффа же прикрыл взрыв моей гранаты, заодно отбросивший нападавших кристаллов обратно в тоннель. Он же дал ему возможность закинуть свою гранату вглубь тоннеля. Взрыв в тоннеле вызвал столь милую сердцу детонацию заложенного там заряда. Из тоннеля вместе с осколками и обломками выпихнуло порядком поеденный нашими пулями корпус большого брюлика. Этот же взрыв поддал ускорения Шарикоффу, который после приземления в силу своей формы прокатился дальше вглубь зала. Бойцы из нашего отделения начали ожесточенно обстреливать корпус выброшенного пришельца. Как я понял, общими усилиями мы уменьшили его размеры почти вдвое. И все же, бойцы явно не успевали с ним разделаться до подхода очередной партии мелюзги из освобожденного прохода. Моя винтовка оказалась вне досягаемости, валяясь метрах в пятнадцати. Увидев в коридоре силуэты и какое-то движение, я, не раздумывая, кинул туда последнюю гранату. Пустые руки нащупали знакомую рукоять.
- Черт, - подумал я. - У меня же есть и штатное оружие.
"Дракончик" четырьмя выстрелами уверенно расколол остаток большого брюлика, а уцелевшие бойцы раскрошили его части в щебень. Это и спасло нас. Со стороны уже однажды прорванного периметра опять высыпались два мелких кристалла. Пока бойцы поливали наш проход из винтовок, я парой выстрелов из "Дракончика" разломал одного из нарушителей периметра, а второго добили бойцы соседнего заслона. С удовлетворением отметив устранение этой опасности, я обратил внимание, что стрельба наших бойцов с другой стороны стала какой-то истеричной.
- Что же могло так вывести из себя бывалых наемников? - подумал я, резко поворачиваясь.
Двое из четырех бойцов лихорадочно лупили в приближающегося к нам нашего же бойца, убитого чуть раньше при неудачной активации заложенного заряда. Тело восставшего покойника походило на сито, а некоторые конечности болтались исключительно на сочленениях бронескафандра. Один из не в меру напугавшихся бойцов попытался кинуть гранату и, высунувшись, немедленно получил два луча.
- Они стали точнее стрелять, - заметил вернувшийся к нам Шарикофф.
- Наверное, корректируются за счет этого зомбика, - предположил я.
- Жаль, что лазерных карабинов нет, - вздохнул Шарикофф. - Я бы ему глазки-то выжег, пулями бронепластину не взять.
Лазер у нас имелся, как и идея по его применению.
- Друган, кинь-ка эту штуку в сторону тоннеля, - сказал я, подавая гранату одного из убитых бойцов. - Только не высовывайся, а то мало ли.
- Обижаешь, - взял Шарикофф гранату. - Я же не паникую.
Взрыв гранаты снова поднял тучу пыли. Под этим прикрытием я, быстро вскочив, сделал три выстрела из лазерного "ствола" "Дракончика" в голову зомби. На теле зомби в районе плеч нблюдались еще какие-то выступы, для верности я по разу выстрелил и в них. Это стоило мне некоторых проблем. Из частично рассеявшегося облака пыли прилетели целых пять импульсов, три из которых оказались моими. Голову и плечо обожгло, глаза застлала белая муть. Я оказался на усеянной какими-то осколками палубе, ничего не видя и не слыша. Оглушенное и перегруженное неприятными впечатлениями сознание, наконец, отключилось. Позднее нечастыми включениями я осознавал, что меня кто-то тащит. В себя я начал приходить постепенно. В принципе, боли почти не ощущалось, наверное, мои системы жизнеобеспечения ее сразу ликвидировали. Судя по всему, глаза и уши тоже не пострадали, очевидно, самый сильный удар случился по нервам.
Сначала вернулись звуки довольно редкой стрельбы, потом неясные силуэты. Зрение вернулось рывком, как изначально и пропало. Я полулежал у какого-то щита, а у моего колена стоял верный и весьма запыленный "Дракончик". Я повертел головой.
- Ага, значит, все же цел, - раздался перевод чьей-то фразы. - А я не поверил Круглому.
Вокруг меня находилось еще несколько бойцов. Бронекостюмы и скафандры под ними у всех пестрели различного рода герметиками. У некоторых виднелись прожженные дыры и в корпусе, и в конечностях. Вокруг валялись разорванные упаковки из-под пластырей ремкомплектов, всевозможные тюбики и прочие опустошенные емкости от медикаментов. И вся поверхность, называемая "пол", оказалась щедро сдобренной различными жидкостями, заменяющими человеку кровь.
- У тебя где медицинский бокс? - спросил пожилой туррут, облаченный поверх скафандра в бронекостюм. - Я не смог найти. Мне тут в силу опыта приходится экстренным врачом побыть.
- Все автоматическое, - ответил я. - Я практически в порядке.
- Хорошая у тебя броня, - похвалил "доктор". - Военная, наверное?
- Да, - согласился я. - Как тут обстановка?
- Отбили атаку, - ответил доктор. - Один тоннель удалось обрушить. В общем, пока бойцы спешно питаются и заклеивают дырки в броне.
- Винтовку где-нибудь раздобыть можно? - спросил я.
- Боеприпасы вон лежат, там даже гранаты есть, возьми побольше, товарищам пригодятся, - сказал док. - А винтовок на месте свободных должно быть много, найдешь.
Я, немного шатаясь, поплелся к нашей оборонительной линии. Из девяти человек нашего "отделения" в живых осталось всего пятеро, из которых двое оказались легко ранены, а Шарикофф получил-таки свой луч в корпус, и был переправлен куда-то вглубь свободной базы для оказания помощи. Всего же из нашего "взвода" в этой первой стычке осталось на ногах восемнадцать бойцов.
Когда дозорные, высланные вперед, доложили, что противник пока отступил, бойцы немного расслабились. Оставив дозоры, мы собирали погибших, ходя по усыпанным "битым стеклом", бывшим останками брюликов, полам предбанника энергетической подстанции. Погибших товарищей складывали в обрушенном тоннеле. Амуниции и свободного оружия оказалось, как и предполагал док, в достатке.
Потом был еще бой. Мы, потеряв три четверти "людей" и отступили, сдав подстанцию. Произошли суровые бои за пищевые блоки и склады. Мы бились с брюликами и неуклонно отступали. Я разжился более мощной штурмовой винтовкой, доставшейся мне от погибшего в одном из боев охранника станции. Меня еще шесть раз сильно угощало импульсами кристаллических пришельцев. Но чудо-броня, доставшаяся мне волей случая, верно служила мне. И с каждым разом отходняк от попаданий проходил все скорее, видимо, организм привыкал. Один раз мы попали в окружение, и ждать помощи оказалось не откуда. Дождавшись удобного момента, обреченные ринулись на прорыв. Расстреляв все патроны к штурмовой винтовке, я перешел на "Дракончик". Экономя заряды, я узнал, что серпантинное орудие моей брони замечательно справляется с задачей, едва не каждым выстрелом разваливая мелкие брюлики. Из окружения вышли всего пятеро из двадцати трех бойцов, причем одного из бойцов мы выволокли на себе.
