Михаил Кликин - Личный враг Бога
Глеб вздрогнул и через ткань сумки нащупал свернутую карту.
— После долгих поисков и расспросов я вычислил, где приблизительно находится Потерянная Библиотека, — продолжал свой рассказ Белобровый. — И тогда я пришел на край пустыни, и с каждым днем стал все дальше и дальше заходить в безводные пески, исследуя их, отыскивая колодцы и оазисы и отмечая их на карте. Я познакомился с людьми пустыни. С этими маленькими человечками, живущими там, где не выживет самый сильный воин или могущественный маг…
— С бедуинами? — спросил Коготь. — Мы встретили одного из них на пути сюда.
— Да, с ними. — Белобровый кивнул. — Они научили меня многому. Но я жаждал большего… И вот однажды я увидел этот вулкан… Я был слишком нетерпелив, и тогда огнедышащие Хранители чуть не убили меня. Я успел убежать, и едва не погиб в песках. Но вновь люди пустыни помогли мне… И через несколько дней я вернулся сюда. Я обманул Хранителей и проник внутрь. Я убил бессмертного Одноживущего смотрителя Библиотеки, когда он преградил мне путь… Теперь-то я знаю, почему он хотел помешать мне. Гордецам и властолюбцам здесь не место — слишком велика сила знаний, хранящихся в этом месте. Слишком велика ответственность… Но Хранители — это еще не все, что оберегает знание, спрятанное в этих стенах, от посторонних. Есть и еще один момент, не дающий использовать мощь похороненных здесь сведений… Да… Тогда я не знал, что отсюда ничего нельзя вынести. Забыв все на свете, я днями и ночами лазил по полкам, выискивая забытые могущественные заклинания, познавая неизвестные магические системы, читая судьбы живущих людей и перенимая их опыт. Я стал могущественнейшим магом из когда-либо существовавших. Мне подчинялись все стихии. Я мог двигать горы и зажигать новые звезды, поворачивать вспять реки и разгонять тучи. Я и сейчас могу это делать, но только здесь. В этом кратере. В окрестностях Библиотеки. А за ее пределами я снова становлюсь кем был — глупым фокусником, только и умеющим, что запускать молнии и огненные шары… Создатели Мира перехитрили меня… Я обнаружил это, когда решил покинуть эту сокровищницу и выйти к людям. Выйти всесильным, могучим. Но стоило мне подняться на вершину вулкана, как я все забыл. Страшная пустота в голове потрясла меня, и я вернулся назад, чтобы понять, что произошло… Много лет я потратил на то, чтобы найти выход из сложившийся ситуации. Мне не хотелось терять приобретенный опыт, и, вместе с тем, я стремился вернуться к нормальной жизни… Но шло время, и я привык. Мне понравилось жить здесь. Жить всемогущим затворником, молчащим всезнайкой, незримым наблюдателем. Читать историю этого мира, создавать свои заклинания, писать новые книги… Я постарел, но Двуживущие не умирают естественной смертью. И вот я живу здесь, давно, очень давно, все больше сплю, изредка встречаю редких посетителей и иногда даю им то, что они просят…
Старик замолчал. Друзья смотрели на него, осмысливая услышанный рассказ.
— Какой прок от твоего могущества? — спросил Коготь. — Ты словно запертый в клетке лев. Царь зверей за решеткой не страшен никому.
Белобровый встрепенулся.
— Страх — не мерило могущества, — сказал он. — Демонстрация силы — не сама сила. Мощь заключена внутри, снаружи находиться лишь объект ее приложения, и для демонстрации силы объект должен быть соизмерим с самой силой. Истинное всемогущество пассивно и самодостаточно. Разве лев станет убивать муравьев, ползающих у его ног, чтобы продемонстрировать им свою мощь? Лишь только ради развлечения.
— Но всемогущ ли ты? — хитро спросил Коготь.
— Здесь — да. С некоторыми ограничениями.
— А если всемогущество пассивно, то зачем ты помогаешь нам?
— Все очень просто. Я в этом заинтересован потому, что появляется новая, неизведанная опасность. Угроза равновесию, всему Миру и мне лично. Человек, которого вы ищете, вплотную приблизился к тому, чтобы стать Богом.
— Ты говоришь о Епископе? — спросил Глеб.
— Назовем его так.
— Но я слышал, что все эти байки о Боге лишь пустая болтовня.
— Нет, — покачал головой Белобровый. — К сожалению, это правда. Стать Богом может любой, надо лишь убить достаточное количество людей. Так задумали создатели. По их замыслу, стремление Двуживущих получить статус Бога должно было сделаться основной движущей силой Мира. Каждый будет желать истинного могущества. Создатели лишь поставили такие условия, что набрать необходимое для этого количество жизненного опыта стало почти невозможно. Человек, стремящийся превратиться в Бога, обычно погибал на половине пути или даже раньше — слишком многим он становился поперек дороги, и на него начиналась настоящая охота, травля. Поэтому, с течением времени, помнящих об этом правиле оставалось все меньше, и вскоре люди забыли его, посчитали, что это лишь очередная сказка для Новорожденных… Епископ верил. Он прошел все ступени и сейчас стоит возле последней. Скоро он будет Богом.
— Но можем ли мы остановить его? — спросил Тролль.
— Не знаю. Есть один человек, который способен на равных биться с ним в честном бою. Но этот человек находится в заточении.
— Кто он? — спросили друзья одновременно.
— Это я, — сказал Белобровый и улыбнулся. — Епископ знает обо мне, и потому он никогда не появлялся здесь. И не появится до того момента, как… Возможно, вы и сами сможете справиться с ним, если удача будет на вашей стороне. Но я считаю, что лучше заманить его сюда. Ко мне… Не знаю, как это сделать, ведь он умен и все отлично понимает. У него всегда все просчитано на десять ходов вперед. Обмануть его будет очень нелегко, а затащить силой — просто нереально… Но подумайте над этим. Это ваш шанс.
— Где он сейчас? — спросил Глеб после небольшой паузы.
— Возле Болота Утопленников. В Сером Замке. Ты знаешь, где это?
— Да. Я знаю.
В зале воцарилась тишина.
Почувствовав, что в желудке еще есть немного места, Коготь взял со стола куриную грудку и принялся ее обгладывать.
— А что это такое — быть Богом? — спросил он, пережевывая белое мясо.
Белобровый пожал плечами.
— Быть Богом — это значит не быть никем и, одновременно, быть всем сразу. Ощущать всех и вся. Чувствовать, как бьются сердца живых существ, слышать их мысли, вселяться в их тела. Стихии для Бога — это инструмент, время — новое послушное измерение, пространство — кусок пластилина, жизнь и смерть — единственные развлечения…
— Но, как ты доказывал до этого, получив безграничную власть, Бог потеряет интерес к людям, словно тот упомянутый лев к муравьям.
— Он просто не будет демонстрировать свою силу для самоутверждения, для удовлетворения собственной гордыни и тщеславия. Мучимый бесполезностью своего могущества он станет забавляться, играть, экспериментировать. И, как ты думаешь, кто станет его игрушками?
— Да-а, — пробормотал маг, бросая в блюдо обглоданную кость. — Но почему ты думаешь, что он применит свои способности во зло?
— Епископ не может стать хорошим Богом. Он выбрал кратчайший путь для своего восхождения, путь зла. И результат предопределен. — Белобровый улыбнулся и добавил: — Хороший бог, плохой бог… Разница между ними лишь в том, кто каких людей убивает — всех без разбору, или только заслуживающих смерти. С его точки зрения… Лучший бог тот, который вовсе не вмешивается в дела людей. Но что это за бог?..
— Одна мысль не дает мне покоя, — обратился к старику Глеб.
— Спрашивай.
— Он спит?
— Кто?
— Епископ.
— Нет.
— Но как это может быть? Ведь он Двуживущий? Он существует в обоих мирах? Кортни Лопес — он живет в реальном, Епископ — в виртуальном мире, они не могут…
— Ты прав. Кортни обычный человек, он ест, спит, получает пособие, ходит в магазин…
— Но как же так?
Белобровый улыбнулся.
— Епископ един в трех лицах, — ответил он загадкой и принялся ковырять вилкой в тарелке с салатом. Недоумевающий Глеб так и не добился от него никаких пояснений.
2Вечером этого же дня Глеб отыскал Белобрового в одной из бесчисленных комнат. Старик, сидя за письменным столом, задумчиво листал огромный пыльный фолиант. Заметив вошедшего, он вложил меж страниц кожаную закладку и захлопнул книгу.
— Ты хочешь что-то спросить? — осведомился он.
— Да. Скажи мне, где живет Епископ.
— Я же говорил — в Сером Замке.
— Нет. Я имел в виду Лопеса. Где живет Кортни Лопес? Ты знаешь это?
— Знаю. Но зачем тебе?
— Не спрашивай. Просто скажи.
— Хорошо. Северная Америка. Торонто. Знаешь такой город?
— Да. А улица? Дом? Адрес?
Белобровый внимательно глянул в глаза Глебу, заглянул в душу, изучая его, словно врач пациента.
— Вон, что ты задумал, — протянул он. — Нет, адрес я тебе не скажу. И брось эту затею. Все! Даже разговаривать на эту тему больше не хочу! Уходи, оставь меня!
