Павел Корнев - Чёрные сны
— А как, собственно, мы узнаем эти машины? Или все подряд тормозить? — заинтересовался я. — И чем вооружена охрана? Не говоря уже про то, какой дорогой они поедут.
— Описание позже получишь. — Григорий посмотрел на наручные часы. — Дороги там другой нормальной нет, мимо вас не проедут. А что касается охраны… Там будут исключительно колдуны. Но если все сделаете правильно — беспокоиться о них не придется. Заряды направленного действия должны быть заложены на перекрестке Механической и Локомотивной. В ходе предварительного осмотра места под закладку уже подобраны. Вот, вот и вот. Плюс на операцию выделяется два «Шмеля»…
Я смотрел, как Конопатый указкой тычет в фотографии, и меня не оставляло чувство, что все происходящее затеяно с какой-то не афишируемой для простых исполнителей целью. Скорее всего чтобы поставить галочку и утереть нос безопасникам. Посмотрите, ребята, как у нас все серьезно!
А на самом деле — что?
Кто предварительный осмотр проводил? Ломов и компания. Они и закладку будут делать, мне разве что на кнопочку нажать придется. Так зачем сейчас все это на десять раз переливать из пустого в порожнее? Бюрократы.
— …после подхода экспертной группы вам необходимо выдвинуться к занимаемому преступниками особняку. Там будет группа Никонова, поступите в его распоряжение. Но в случае сильного сопротивления целесообразно отложить штурм и дождаться подкрепления. Запомните: наша первоочередная цель — партия артефактов. Все ясно?
Я лишь кивнул, хотя, погруженный в свои раздумья, и пропустил большую часть слов Конопатого мимо ушей. Ладно, прорвемся.
— Лед, задержись. — Григорий начал складывать бумаги в одолженную у Ильи папку. — Остальные могут идти грузиться в фургон.
— Чего хотел? — сдвинув в сторону листы, уселся я на край стола.
— Распишись, — сунул мне ручку и лист с инструктажем Гриша. — Имей в виду, в качестве наблюдателей будут присутствовать наши коллеги из СВБ.
— Зачем еще? — Я посмотрел на задержавшегося в комнате Вячеслава.
— Операция будет проводиться не против каких-то бродяг, а против членов Гимназии, — посмотрел на меня как на слабоумного безопасник. — И поскольку она согласована на самом высоком уровне, мы будем контролировать ее ход. Чтобы потом ни у кого не возникло претензий.
— Не засветитесь? — Я поставил свою закорючку на всех листах бумаги.
— Сомневаетесь в нашей компетенции? — Вячеслав застегнул ворот, из-под которого выглянула вовсе не тонкая серебряная цепь.
— Нисколько. — Я вернул Григорию ручку. — Просто непонятно, где мы сами расположимся…
— Лед, ты чем слушал? — уставился на меня Конопатый. — Для кого я битый час распинался? На этом перекрестке два дома из четырех заброшены!
— Не нравится мне это, — скорчил я кислую гримасу, делая вид, что недоволен предложенным вариантом. — Слишком очевидно.
— А что для тебя не очевидно? — начал злиться Гриша. — На дороге стоять, голосовать?
— Ладно, видно будет, — не стал с ним препираться я. — Ну пойду, что ли?
— Обожди, провожу. — Конопатый отдал один из листов с инструктажем безопаснику и подхватил сумку. — Еще пара моментов есть…
— Слушай, Гриш, — остановился я, выйдя на крыльцо. Водитель фургона к этому времени уже открыл боковую дверь и теперь отрешенно наблюдал за начавшейся суетой. — Если у вас такие проблемы со службой безопасности, на кой ляд вы их к этому делу привлекаете?
— Во-первых, никаких особых проблем нет. Просто нас Перов курирует, а они напрямую Воеводе подчиняются. Вот и выслуживаются, суки, — сплюнул в снег Конопатый. — А во-вторых, без Эсвэбэ в этом деле никак — Воевода хочет быть уверен, что операция не выйдет за оговоренные с Бергманом рамки.
— Дурдом, — покачал я головой и поморщился, глотнув морозного воздуха. Как же мне этот холод опостылел уже… — Бергману проще было своими силами проблему решить.
— Мог бы решить, нас бы и на пушечный выстрел к этому делу не подпустили. Хотя большую часть информации наш отдел и нарыл. — Григорий облокотился о широкие перила и задумался. — Понимаешь, Лед, сейчас в Гимназии столько народа нового появилось… И для молодых Бергман уже не авторитет. Нет, его заслуги признают, но втихаря промеж собой шепчутся: мол, старичку давно на покой пора. Молодым нужна возможность самовыражения, им застой противопоказан. А тут еще провокаторы всякие о том, как хорошо живется в Городе, байки распускают. Вот и получается, что для решения своих внутренних проблем Гимназия нас вынуждена привлечь. А им это как серпом по одному месту. Такие условия выкатили, что проще того же Вячеслава терпеть, чем потом на северной окраине куковать.
— Ладно, ситуация понятна, — кивнул я, наблюдая, как моя команда грузится в фургон вперед замешкавшихся гимназистов. Теперь ясно, для чего все эти бумажки — задницу в случае чего прикрыть. Ладно, так и так меня крайним бы сделали. — Что еще?
— Держи. — Конопатый протянул мне графитовый шарик. — Одноразовый переговорный амулет, если что экстренное будет — свяжусь.
— Ты не с нами, что ли?
— Какой?! С утра все на ушах стоят. Как твой приятель Напалм говорит: не знаем, куда срать кидаться.
— А что такое?
— Братство на Коммуну наехало.
— И что? — не стал показывать я своей осведомленности в этом вопросе.
— Конкретно наехало. Они, блин, там камня на камне не оставили.
— Да ну?!
— Вот тебе и ну. — Григорий потер покрасневшие на морозе щеки и проводил взглядом направившихся к раздолбанной синей «пятерке» безопасников. — Этих не ждите, они сами к началу операции подъедут…
— Ты давай про коммунаров рассказывай, — потребовал я продолжения. — Вы-то каким боком к этому отношение имеете?
— К этому теперь все отношение имеют — сводную бригаду сформировали. — Григорий закинул ремень сумки на плечо и спустился с крыльца. — Слышал небось, что Коммуна, а точнее некто Громов, у Воеводы, как кость в горле, если не сказать — шило в заднице? А тут мы на Братство по поводу штурма наехали, они и слили на того компромата вагон и маленькую тележку. И похищения там, и опыты над детьми. Илья в состав следственной группы вошел, говорит, даже про Триаду на время приказали забыть. Они там вроде и ночевать будут.
— И какие перспективы? — заинтересовался я.
— А какие перспективы? Громова и прочих деятелей уже арестовали. Сейчас доказательную базу соберут, чтобы никто не подкопался, и к стенке поставят, — усмехнулся Гриша. — Раньше-то никак прищучить не могли: когда Громов из Дружины уходил, он какие-то гарантии для себя выбил. Сколько лет уже прошло, а все пылинки сдували. А теперь просто праздник какой-то! Братство по уши замазано, а Торговому союзу и Сестрам Холода есть чем пасть заткнуть.
