"Фантастика 2025-124". Компиляция. Книги 1-22" (СИ) - Кожевников Павел Андреевич

— А, может, я потом пройду тест? — лепечу, косясь на стоящих неподалеку студентов.

— Арина, хватит, пожалуйста, мы все устали. Просто сделайте как все и получите бумаги.

— Но... может, мы могли бы сперва переговорить наедине, — я всеми силами сигналю в сторону студентов, пытаясь показать, что не могу говорить при них.

— Госпожа Бороув, правила едины для всех, — он добавляет в голос еще больше строгости и распахивает передо мной дверь комнаты.

— Может, вы сами запишите мой результат? — говорю с затаенной надеждой.

— Преподаватель, ведущий практику, не участвует в оценке результатов, чтобы не было соблазна повлиять на них, это закон, — отрезает Ярис и захлопывает за мной дверь.

Черт.

В комиссии присутствует несколько преподавателей, лишь часть из них мне знакома, и ректор. Они смотрят на меня с выражением вивисекторов.

— Имя? — строго спрашивает ректор, зарывшись носом в толстый журнал и притворяется, что мы не знакомы.

— Госпожа Арина Бороув, — говорю, не дрогнув, и передаю членам комиссии свои документы.

Сама процедура проверки обычна и даже скучна. Когда я прохожу другие стихии, за моей спиной в очередной раз начинают обсуждать, как это возможно, чтобы у человека не было вообще других стихий, кроме основной. Обычно хоть что-то, хоть чуть-чуть, но откликается, а у меня абсолютная пустота. Слушать, как тебя обсуждают и оценивают, хоть и в полголоса, весьма неприятно.

Наконец, подхожу к алтарю Воды. Тут бы мне как-нибудь уменьшить свою силу, скрыть ее, да только непонятно, как. Обычно говорят, что надо прикрыть глаза, сосредоточиться, воззвать к своему внутреннему источнику... я старательно не делаю ничего. В уме вспоминаю таблицу умножения, хочется спрятать свою магию поглубже да подальше.

Но алтарь загорается, отблески света пляшут по стене до самого потолка.

— Двенадцатый уровень? — удивляется один профессор.

— Я слышал об этом, но видеть... — бормочет ректор себе под нос удивленно.

— Тринадцатый, не меньше!

— А по мне и вовсе четырнадцатый, — говорит самый молодой.

Его едва не поднимают на смех, говоря, что это невозможно, что таких магов не бывает, особенно среди студентов, и прочее.

В итоге в документах мне прописывают тринадцатый уровень. Кажется, они решили мне немного занизить результат, а истинный раскрыть только по окончанию учебы. Что ж, не важно, это все равно слишком много для обычного человека. Я хмыкаю, но молчу — в Империи это число не считается неудачным. Уже на выходе случайно ловлю на себе задумчивый взгляд ректора.

Наконец, документы подписаны, и я со спокойной душой покидаю Академию. Медленно еду по дорожке к воротам, дышу теплым влажным воздухом. Кажется, лужайку только недавно покосили — свежо пахнет только что скошенной травой. Хорошо, что сейчас нет занятий, а то бы меня затоптали.

— Арина! — я успеваю отъехать от академии всего ничего, когда сзади меня окликают.

На меня налетает ураган в светло-голубом платье: обнимает крепко, едва не вытащив из кресла, целует в обе щеки.

— Ох, Арина, как же мы все скучали! — на глазах Барби выступают слезы. — Почему же нам не сообщили, что вы приедете сегодня?

— Не знаю, случайно так вышло, наверное, — пожимаю плечами, а сама всматриваюсь в ее лицо. Она похудела, даже чуть осунулась, тени вокруг глаз. — А что с тобой? Ты не здорова?

— Ох, это просто практика тяжеловато дается. Как третий день на одной стихии сидишь — так с ног валишься. Ничего, завтра тест и сменят, наверное. На сегодня я уже свободна, от меня все равно уже нет никакого толка. Поехали домой!

Она кладет руку мне на плечо и идет рядом, и я только теперь понимаю, как я отвыкла от чужих прикосновений за это время и как мне их не хватало.

— А карета? — спрашиваю удивленно.

— Как ты уехала на практику, так пропуск на территорию Академии для нашей кареты запретили, он же тебе выдавался. Она стоит там, неподалеку от ворот. Я утром предупредила, что вряд ли задержусь до обеда. Вот завтра — да, завтра буду сидеть до самого вечера.

Барби еще что-то щебечет про свою жизнь, про Арика, про нашу семью, про выходные в Уркатосе, про остальных студенток с ее потока, а у меня внутри будто ослабляется сжатая пружина, и дышать становится легче. Ничего без меня страшного не случилось, ничего непоправимого. Были мелкие сложности, но справились общими усилиями.

Как же хорошо дома!

Глава 44

Каникулы пролетели как один миг.

В отличии от нас, магов Воды, группа Браби, которой мы прежде завидовали, так как они никуда не уезжали из столицы и работали над амулетами в чистых светлых помещениях, осталась практически без каникул. Да, из-за слабости своих внутренних источников, они работали редко когда целый день, но и полноценные выходные им давали всего раз в неделю: они занимались по три дня одной стихией, а отдыхали полноценно после двух таких блоков.

При этом девушкам разрешалось в любой момент отказаться от продолжения раскачки внутренних источников, за это не ругали и косо не смотрели — женщины же. Многие из ее подруг выдержали всего пару недель в таком ритме, а потом уехали отдыхать к родным. Но Барби осталась на практике до победного, не работала спустя рукава, не филонила, а выжимала из себя все соки, и в итоге на последнем тесте ее средний показатель уровня магии вырос сильнее, чем у прочих студентов — на целых два деления. Правда, победа это была относительная, она все равно оставалась весьма слабой магичкой четвертого уровня, но, относительно ее изначальных показателей в районе двух баллов, это было впечатляюще. Причем, рассказала мне обо всем Барби только после последнего теста, а до того молчала о своих успехах, как партизан.

— Я как-то не смотрела на рост показателей, сосредотачивалась только на том, какую стихию мне предстоит тренировать следующие три дня и все, — пожала она плечами на мои вопросы. — А когда озвучили общие результаты, то и вовсе глазам своим не поверила! Стихия Воды вот у меня сильно вперед вырвалась, аж до пяти с половиной баллов, поэтому я ее тренировала только на первой неделе, но давалась она мне проще всего. Наверное, если бы я сейчас поступала, меня бы на факультет водников приняли, если бы я настаивала, — она хмыкнула.

— Твои возможности шире, чем у водников, и это замечательно, — улыбнулась я. — Ты большая молодец!

Отдохнула ли я в эти каникулы? Вряд ли это можно было так назвать.

Нет, я отдыхала, конечно, в основном душой. Отогревалась, общаясь с Барби и Ариком, который научился держать головку и переворачиваться, радовалась жизни в своем доме в Уркатосе, когда получалось вырваться, показывала детишкам водные представления на тему наших сказок.

А еще работала. Как же я и без работы?

Продолжались тяжбы с купцами из-за нанесенного мною урона. Госпожа Фенерворс в мое отсутствие вступила в яростную схватку с некоторыми из них на арене суда. Но также подготовила мне список людей, которым мы, скорее всего, проиграем, поэтому с ними лучше попытаться договориться миром. И я встречалась, договаривалась, одаривала драгоценностями их жен и дочерей, выторговывая компенсацию поменьше.

Встретилась с господином Юджур, и по его настоянию мы все же попробовали посмотреть, что получилось с нашим экспериментом. Сложно это — сидеть и ждать, что там получится или не получится, совершенно не владея информацией о том, что происходит. Я вытащила с фермы одну из жемчужин и под взволнованным взглядом главы гильдии ювелиров сделала неглубокий надрез. Посмотрела — шарик бирюзы стал проглядывать в разрезе черной жемчужины. Прищурилась и нанесла дальнейший рисунок, отдаленно похожий на резьбу по дереву моего мира — когда стамеской плавно нажимают где слабее, где сильнее, и на поверхности появляется округлая удлиненная капелька, чуть изогнутая, на манер турецкого огурца. Эти элементы перемешала с кружками разного размера и передала жемчужину господину Юджур.