Гордон Диксон - Жизнь коротка
Несмотря на всю жару Низины, в животе у Рэднала образовался ледяной ком.
— То есть вы хотите сказать, что это убийство?
Слово рассекло гомон голосов, стоявший в комнате, словно скальпель. Только что царила сумятица, потом мгновенно наступила тишина. И в этой внезапной звенящей тишине Голобол сказал:
— Да.
— О боги, ну и влипли! — пробормотал Фер вез Кантал.
Теперь сообразить, что делать дальше, стало крайне необходимо. Почему боги (хотя Рэднал не верил во все их шесть миллионов) соизволили, чтобы убийство произошло именно в его группе? И почему, во имя всех богов, в которых он верил, убили именно моргафца?! В Моргафе с подозрением, если не воинственно, относились к любым происшествиям с его подданными в Тартеше. А уж если Дохнор из Келлефа действительно шпион, то к его смерти в Моргафе отнесутся не просто с подозрением. Да они будут в ярости!
Рэднал шагнул к радиофону.
— Кому ты хочешь позвонить? — спросил Фер.
— Сперва обращусь в милицию Парка. Их надо известить в любом случае. А затем… — Рэднал глубоко вздохнул, — затем, пожалуй, свяжусь со столичным отделением Глаз-и-Ушей Наследственного Тирана. Убийство моргафца, принесшего клятву верности Богине, дело не для парковой милиции. Кроме того, пусть уж лучше кто-нибудь из Глаз-и-Ушей уведомит о происшествии моргафские власти, а не я.
— Да, могу себе представить, — кивнул Фер вез Кантал. — Ты скажешь что-нибудь не то, а они свои канонерки пустят через Рукав! Или… — Работник паркового хозяйства покачал головой. — Нет, даже островной король не настолько спятил, чтобы швыряться звездными бомбами из-за такого пустяка. — Фер с надеждой поднял глаза. — Правда?
— Разумеется. — Но в голосе Рэднала тоже не было уверенности. В мире и политике все перевернулось с тех пор, как пятьдесят лет назад появилась звездная бомба. Ни Тартеш, ни Моргаф не использовали звездные бомбы даже в войне друг с другом, но не переставали производить и испытывать это страшное оружие. Так же делали и еще восемь или десять других государств, разбросанных по планете. Если начнется большая война, она запросто может перерасти в Большую Войну, которую все боятся.
Рэднал пробежал пальцами по кнопкам радиофона. Раздался треск, потом голос произнес:
— Милиция Котлован-Парка, подкомандир вез Стериз.
— Благословят тебя боги, Лием вез! — Этот человек был Рэдналу знаком и симпатичен. — Говорит вез Кробир, из базового лагеря. К сожалению, я должен сообщить, что у нас смерть, причем похоже на убийство. — Гид объяснил, что случилось с Дохнором из Келлефа.
— Ну почему обязательно моргафец?! — воскликнул Лием вез Стериз. — Теперь придется вызывать Глаза-и-Уши, и одним богам известно, чем все это кончится.
— Да, мой следующий звонок в Тартешем, — сказал Рэднал.
Вообще-то тебе, наверное, следовало звонить туда в первую очередь, ну да ладно. Приеду с бригадой, как только поднимем «вертушку». До встречи.
— До встречи.
Следующий звонок пришлось делать через оператора. Через несколько сотен сердцебиений Рэднала связали с неким Пегголом вез Менком. В отличие от сотрудника милиции Парка тот все время перебивал вопросами, поэтому разговор шел вдвое дольше.
Когда Рэднал закончил, Глаз-и-Ухо заявил:
— Вы верно поступили, связавшись с нами, свободный вез Кробир. Мы займемся дипломатическим аспектом дела и немедленно вышлем группу для расследования. Не позволяйте никому покидать… базовый лагерь, так, кажется? До свидания.
Вместо более распространенной — и более конфиденциальной — трубки радиофон был снабжен громкоговорящей диафрагмой, и слова Пеггола вез Менка слышали все. Никому они не понравились.
— Это что же он хочет? — сказала Эвилия. — Чтобы мы сидели здесь взаперти… вместе с убийцей?
Она начала дрожать, и Лофоса обняла ее за плечи.
У Бентера вез Мапраба возникло иное возражение:
— Послушайте, свободный, я немало заплатил серебра за осмотр Котлован-Парка и намерен получить все, что полагается за мои деньги. В противном случае я обращусь в суд.
Рэднал подавил стон. Тартешский закон, в значительной степени основанный на доверии, сурово карал тех, кто нарушает договор. Если старик обратится в суд, то скорее всего получит изрядную компенсацию за причиненный ему ущерб от Котлован-Парка — и в частности от Рэднала как от того, кто конкретно не обеспечил выполнения обещанных услуг.
Что еще хуже, к негодующему широкобровому присоединилась чета Мартосов. Человеку рассудительному и спокойному, Рэдналу никогда в жизни не приходилось нанимать законника, и он невольно подумал, хватит ли у него серебра на контракт с хорошим специалистом. Потом он подумал, суждено ли ему вообще увидеть серебро после того, как с ним разберутся туристы, суд и законник.
Поднявшийся шум перекрыл голос Тогло зев Памдал:
— Подождите сердцебиение! Умер человек — это важнее, чем все остальное. Что касается экскурсии… Раз начало осмотра отложилось, может быть, администрация Парка пойдет нам навстречу и перенесет сроки окончания, тогда мы полностью воспользуемся оплаченным временем.
— Отличное предложение! — с благодарностью сказал Рэднал. Фер и Жозел кивнули.
Отдаленный шум в небе перерос в грохот. Между домиком базового лагеря и хлевом, вздымая клубы пыли, опустилась милицейская «вертушка». По стенам и окнам застучали мелкие камушки. Потом мотор выключили, лопасти остановились, и пыль осела.
Рэдналу сразу полегчало, будто добрый бог спугнул ночного демона с его плеч.
— Не думаю, что потребуется продлевать вашу поездку более чем на день, — бодро сказал он.
— Да мы же привязаны к этому чертову месту в глуши! — прорычал Эльтзак вез Мартос.
— Вот именно, в глуши, — согласился Рэднал. — Предположим, мы отправимся на осмотр Парка — куда сможет бежать злодей на осле? Мы сразу установим его личность и перехватим на «вертушке».
Гид радостно улыбнулся. Туристы тоже с облегчением стали улыбаться — включая, напомнил себе Рэднал, и убийцу.
В дом вошли Лием вез Стериз и еще два сотрудника милиции Парка в военизированном варианте одежды биолога — их мантии и кепочки с длинными козырьками были испещрены бурыми и светло-зелеными пятнами, в тусклый цвет были покрашены даже знаки различия.
На стол, за которым Дохнор и Бентер вез Мапраб предыдущим вечером играли в бой, Лием поставил записыватель. Прибывший с ним эксперт стал самозабвенно делать снимки, словно заправский турист.
— Тело передвигали? — спросил он.
— Нет. Мы только удостоверились, что бедняга мертв, — ответил Рэднал.
— Мы? — переспросил эксперт.
Рэднал представил Голобола.
Лием взял свидетельские показания: сперва у заикающейся и то и дело вытирающей слезы Эвилии, затем у Рэднала, потом у врача и остальных туристов и сотрудников базового лагеря. Большинство повторяли одно и то же: услышали крик, выбежали и увидели Эвилию, склонившуюся над лежащим Дохнором.
— Женщину нельзя винить в смерти несчастного, — добавил Голобол, его акцент заметно усилился. — Он скончался довольно раньше, за один или два десятины, а она просто обнаружила труп.
— Я понимаю, свободный, — заверил его Лием. — Именно поэтому ее показания особенно важны.
Милиционеры как раз закончили снимать последние показания, когда за окном приземлилась еще одна «вертушка». Пыль улеглась, и в дом вошли четыре человека.
Глаза-и-Уши Наследственного Тирана скорее походили на преуспевающих торговцев, чем на военных: на их кепочках красовались ремешки из настоящей кожи, мантии опоясывали серебряные пояса, а на указательном пальце каждого агента сидел перстень.
— Я Пеггол вез Менк, — объявил один из них — невысокий и, по тартешским стандартам, худой; кепочку он носил по-щегольски сдвинутой набекрень, а глаза его смотрели пытливо и с подозрением, будто он ожидал, что кто-то сейчас совершит роковую ошибку.
Начальник Глаз-и-Ушей сразу «вычислил» Лиема вез Стериза и спросил:
— Что вам удалось сделать, подкомандир?
— Обычная процедура, — ответил милиционер. — Сняли показания у всех присутствующих, а наш эксперт, старший рядовой вез Софана, сфотографировал место происшествия. Тело мы не трогали.
— Хорошо, — сказал Пеггол вез Менк. Один из его людей усердно делал снимки, орудуя вспышкой, другой поставил на стол записыватель — рядом с аналогичным устройством парковой милиции. — Мы снимем копию ваших записей и сделаем свои собственные — на случай, если вы упустили какие-нибудь важные вопросы. Обыск вещей и помещений еще не производили?
— Нет, свободный, — сухо ответил Лием вез Стериз. Рэдналу тоже не понравилось бы, если бы кто-нибудь захотел украсть и продублировать его работу. Глаза-и-Уши, однако, всегда творили, что им вздумается; им подконтролен весь Тартеш, но кто контролирует их?
