Андрей Круз - Эпоха мертвых. Начало
– Их же изнасиловали, а потом убили, – услышал я голос Вики.
– Да. И покоя даже после смерти не дали.
Догадаться несложно, все улики налицо. Я вскинул автомат, навел прицел на затылок одной из девочек и нажал на спуск. Короткая очередь, пуля выбила фонтан крови, тело упало вперед, на труп. Вторая резко обернулась на выстрел, а затем подскочила, как на пружинах. Что значит дорвалась до человечины – у нее даже зубы удлинились и заострились и рот растянулся почти до ушей, хотя других изменений пока видно не было. Я поймал ее лоб в прицел, снова выстрелил, но она нагнулась, намереваясь броситься вперед, и пуля прошла выше. Выстрелила Аня, тоже короткой очередью, но пули угодили в плечо. Цель опять сдвинулась, причем очень быстро. А затем девчонка бросилась вперед, на нас, и я выпустил в нее сразу пять пуль, поймав в коллиматорный прицел самую середину ее лба. Она упала вперед, зарывшись лицом в прошлогодние листья.
– Я осмотрю место, – сказал я.
Вышли из машин все. Осматривать место долго не пришлось, все было понятно сразу. Два комплекта одежды, разорванной и окровавленной. Насиловали девочек прямо на ней, судя по всему. Еще два комплекта женской одежды, просто брошенной на землю. И два уже сильно пахнущих и сильно разложившихся женских трупа двухдневной давности, сильно объеденных, присутствие которых насильникам не помешало. У обеих снесена голова выстрелами из дробовика, гильзы здесь же, и лежат тела рядом, лицом вниз. Похоже, что их заставили раздеться, что с ними делали – неизвестно, но потом поставили рядом на колени и убили выстрелами в голову.
Вокруг валялись шкурки из-под колбасы, четыре пустые водочные бутылки, почти опустевшая банка, в которой в остатках рассола плавал одинокий помидор. Похоже, что какая-то компания устроила себе здесь парочку пикников с изнасилованиями и убийствами. В первый раз они привезли двух взрослых женщин и убили их так, чтобы исключить обращение. А затем уже вошли во вкус, насиловали детей и специально превратили их в зомби, оставив на трупах предыдущих жертв. И что за твари могли такое сделать?
Я вздохнул, закрыл глаза, почувствовал, как задрожали руки, а в ушах зазвенело. У меня всегда так, когда злость начинает переливать через край. Открыл глаза снова, перевел дыхание. И куда эти скоты поехали потом? Дорога здесь песчаная, а песок еще влажный, воды в земле много. Следы двух внедорожников отпечатались четко, как на гипсовом слепке. Машины приезжали из Солнечногорска и туда же уезжали, другой дорогой, правда.
– По машинам. Поехали в город, – сам не узнав свой голос, сказал я.
Я сел за руль, завел УАЗ, вывел его на проселок в сторону города. Буквально через километр наткнулись на «жигуль шестерку», возле которого лежал труп с разнесенной картечью головой. Непохоже, что убили зомби. Капот машины был поднят и забрызган кровью и мозгами. Больше похоже на то, что человек возился с мотором, а его просто пристрелили, проезжая мимо. Значит, почувствовав свободу, в Солнечногорске оживилась банда беспредельщиков.
В городе было пустовато. Точнее, пусто. Редкие машины ехали в сторону Ленинградского шоссе. Пешеходов совсем не было видно, городской транспорт не ходил. А мертвяки на улицах попадались часто, очень часто.
В первый доклад я сообщил на заправку о банде беспредельщиков и об одиннадцати застреленных зомби. Во второй сеанс связи получил поручение по возможности разобраться с бандой и, если получится, взять кого-то живым для назидательной экзекуции. И к этому времени мы доложили о тридцать одном убитом мертвяке. Мы с Лехой в их расстреле вообще не принимали участия, огонь вели только девушки и Шмель с Пашей.
Ближе к середине дня остановились посреди изрядного размера площади перекусить бутербродами, и к этому моменту наш счет шел уже к сотне зомби. Черт, если бы раньше об этом подумали, то именно такие небольшие команды свободных охотников с оружием, загруженные боеприпасами под завязку, могли бы спасти Москву, но тогда кто бы дал людям оружие? А теперь об этом уже поздно мечтать. И нас отсюда скоро выживут.
Затем мы наткнулись на «десятку» с открытыми дверями и застрелили двух зомби возле нее. На передних сиденьях находились убитые, мужчина и женщина, сильно объеденные. Задние двери тоже были открыты, но на сиденье никого не было. Я пошарился в вещах, обнаружил два розовых девчоночьих рюкзачка. Не отсюда ли забрали тех девочек? Убили родителей, для развлечения, на глазах у детей, а детей увезли насиловать.
Я обернулся на звук открываемого окна. На втором этаже, прямо в окне, стояла женщина лет тридцати, с маленьким ребенком на руках.
– Вы военные? – спросила она напряженным голосом.
– Да, – крикнул я. – Вы видели, что здесь случилось?
– Банда. Застрелили родителей и забрали двух девочек. На двух джипах, квадратном таком серебристом «мерседесе» с помятым задом и полиэтиленом вместо заднего окна и каком-то другом, зеленом, с такой серебристой полосой по всему низу.
Это уже что-то. Какая-то информация о банде.
– А вы почему не уходите из города? – крикнул я. – Здесь мертвяки уже кругом, опасно.
– А куда мне уходить? И как? Машины у меня нет, мужа нет, ребенок маленький. Хорошо, что хоть еды еще на несколько дней хватит, – ответила женщина, явно сдерживаясь, чтобы не заплакать.
А поди не заплачь! Еда закончится, и что тогда? Я задумался. Что там Пантелеев говорил о молодых женщинах и детях? Очень, говорил, хорошо таких женщин в «Пламя» привезти, чтобы было там здоровое общество и росли дети. Но связи с ним у меня нет, а возить двухлетнего малыша полдня по холоду в открытой машине – простудить наверняка.
– Я знаю, что вам делать, но именно сейчас ничего сделать не могу, – крикнул я. – Скажите, до завтра продержитесь?
– До завтра – да. А что вы предлагаете? – явно заинтересовалась она.
– Военные на территории «Пламени» образовывают как будто новый город. Там уже их семьи, принимают гражданских, особенно рады молодым женщинам и детям. Там хватает молодых, красивых, но холостых лейтенантов. А я, привезя вас, выправляю демографическую ситуацию.
Женщина усмехнулась:
– Заодно и замуж выдаете? За лейтенанта?
– Ну вам, может, и капитана найдем. Помните фильм такой, назывался «Выйти замуж за капитана»?
– Помню, там Глаголева в главной роли, – улыбнулась она очень хорошей улыбкой, белозубой и с ямочками на щеках. – Согласна!
– Я не могу вас сейчас забрать, я здесь на задании. – Я для выразительности потряс автоматом. – И вот этих беспредельщиков хотим найти. А завтра я приведу еще одну машину, которая вас отсюда заберет. Дождетесь?
– Обещаете?
А вдруг подполковник откажет? Я чего, рехнулся, как это офицер откажется спасать мать и ребенка?
– Конечно, – кивнул я решительно. – Я завтра приеду на это же самое место, с утра, и посигналю. Вы выглянете в окно и меня узнаете.
– Вы же в маске, как я вас узнаю?
– Да? И правда.
Я приподнял маску вверх, затем крикнул:
– В любом случае, кроме нас, на таких машинах здесь никто не может оказаться и тем более – бибикать под вашими окнами. Да и сегодня мы здесь еще не раз проедем, мы город патрулируем. Увидите нас еще.
Из-за угла дома показался покачивающийся мертвяк. Я показал на него девушкам, те опустились на колено, упершись в асфальт наколенными щитками, и открыли огонь короткими очередями, уже четко отсекая на трех выстрелах. Мертвяк свалился. Женщина в окне посмотрела на девочек с уважением, но ребенок испугался близких выстрелов и заплакал.
– Мы с Дашкой очень будем ждать. Я на вас надеюсь, если честно, то уже о самоубийстве подумывала.
Оказывается, это девочка. А я по голубому свитерку решил, что мальчик.
– Не беспокойтесь, завтра обязательно вас заберем. Запритесь покрепче, даже забаррикадируйтесь, никому не открывайте и ни о чем больше не волнуйтесь. Просто дождитесь нас.
Мы поехали дальше. Только бы все получилось.
– А этот ваш Пантелеев разрешит? – спросила сидящая рядом Аня.
– Не разрешит – с нами поедут, – ответил я. – Мы что, мать с ребенком здесь бросим? Да и как он не разрешит, сама подумай? Он кто – граф Дракула?
– Не бросим ведь, правда?
– Правда, конечно.
Патрулировали город мы почти до сумерек, несколько раз слышали выстрелы, ехали в ту сторону, но всякий раз обнаруживали нормальных людей, постреливающих по зомби. Мертвяков к тому времени мы настреляли больше ста пятидесяти, и я даже ощутил в себе силу очистить город от них окончательно. Девушки стреляли все лучше, Паша вообще отлично, не нервничая и аккуратно, да и Шмель вспомнил кое-что из воинской науки. А то, блин, ветеран войны, а стреляет, как пальцем в задницу тыкает. О зеленом джипе с серебристым низом и серебристом «Геленде» с мятым задом и выбитым стеклом я не забывал ни на секунду, мы даже во дворы заезжали, разглядывая припаркованные в них машины.
