Михаил Кликин - Чистилище. Турист
Дед Саша тем временем спустился к воде, сел на валун. Иван с тревогой поглядывал на тестя, беспокоился: у того на старости лет появились проблемы с головой. Как бы не случилось обострения после всего, что они пережили.
Дед крошил хлеб, кидал юрким уклейкам.
– Что дальше будем делать? – спросила Маша. Иван пожал плечами, оглянулся на детей. Они, кажется, не обращали на родителей внимания.
– Колька будет нас искать.
– Я предупреждала, что не надо ему писать.
– Тогда я не видел иного выхода… Степан сказал, что тоже не может до него дозвониться. Просил найти его.
– Зачем?
– Будем держаться вместе. Так Степан сказал.
– Мы домой уже не вернемся? – спросила Маша.
– Нет…
Она так расстроилась, что едва не заплакала.
– У меня есть план, – сказал Иван и погладил жену по руке. Она прижалась к его плечу, заставила обнять. Он чувствовал, как Маша дрожит, понимал, что это не от холода. Хорошо, что она почти ничего не видела из того, что происходило на дороге.
– Мы выжили, – сказал он. – Нам повезло.
Она кивнула, спросила словно бы невпопад:
– Ты ведь меня не бросишь?
Он удивленно на нее посмотрел.
– Что за глупость?
– Я хочу быть с тобой. До конца.
– Я тоже…
Они вернулись к детям и все вместе развели костер. К огню подошел дед, лег в траву, глядя в небо. Позвал к себе внука, стал показывать ему фигурные облака: это на белого медведя похоже, а это на подводную лодку…
Чуть позже они перекусили – тихо, без лишних разговоров. Маленький Костя съел банку детской каши и заснул, пригревшись у огня. Мама накрыла его большим пляжными полотенцем, подоткнула со всех сторон.
– Смотрите, – сказал вдруг дед. – Лось.
Все подумали, что это он про очередное облако. Но дед смотрел не вверх, а в сторону.
– О чем ты, папа? – спросила Маша и вдруг сама все увидела.
Далеко – наверное, в полукилометре – стоял могучий рогатый зверь. Иван знал, что у этих животных слабое зрение, – Коля однажды рассказывал об этом. Говорил брат и о том, что лосей опасаться нужно только осенью, в пору гона.
Однако другой брат – Степан – во время недавнего телефонного разговора – а верней сказать, монолога, – предупреждал, что самые мирные и пугливые животные могут проявлять неукротимую агрессию.
– Не бойтесь, – сказал Иван семье, надеясь, что они не заметят неуверенность в его голосе. – Он нас не увидит.
И действительно: лось вскоре скрылся в молодом березняке.
– Предлагаю устроиться на ночевку прямо здесь, – сказал Иван, переведя дух. – Можем даже поставить палатку. Но дети лягут в машине.
Жена удивленно на него посмотрела – она не думала, что они тут задержатся. Он пожал плечами:
– Все устали. Всех растрясло. И я не знаю, куда ехать. Ночью, по крайней мере, можно будет сориентироваться по звездам… Дети, я учил вас находить Полярную звезду?
– Нет, – сказал Андрей.
– Тыщу раз! – фыркнула Анжела. – И дядя Коля тоже показывал.
– А утром поедем на юг. Попробуем вернуться к дороге.
Иван нарвал травы, бросил в костер – белый дым отгонял комаров – этому его тоже Коля научил.
– Пойду за дровами, – глава семейства поднялся. – Кто со мной?
Помогать вызвался Андрей. Анжела, не желая отставать от брата, тоже подняла руку, хотя было видно, что предстоящая работа энтузиазма у нее не вызывает.
– Дров надо много, – предупредил детей отец. – Чтобы на всю ночь хватило.
Он отвел ребят к ветлам. Некоторые гигантские дерева не выдержали непогод, поломались. Иван приметил в траве пару огромных сучьев, решил потом вернуться к ним с топором. А пока вместе с детьми начал собирать хворост и так увлекся, что лося увидел слишком поздно.
– Бегите! – крикнул Иван детям, понимая, что убежать от зверя уже нельзя.
Лось мчался прямо на них – из-под копыт летели комья земли.
Анжела и Андрей, оторопев, смотрели на стремительно приближающееся животное.
– Бегите! – заорал Иван жене и тестю, подхватил с земли тяжелый сук и, выставив его как таран, бросился лосю навстречу.
10Пересекать антенное поле пришлось ползком, что было дико неудобно и страшно медленно. Кое-где получалось встать на четвереньки, перебежать по-быстрому к какому-нибудь укрытию: кустам разросшейся полыни, бетонному надолбу, мачте.
Наконец, капитан Рыбников и рядовой Исаев подобрались к кирпичному забору, отделяющему войсковую часть от гарнизонного городка. Здесь уже можно были просто идти, поглядывая по сторонам. Время от времени на дальнем краю поля возникали какие-то фигуры, угадывалось движение, и тогда приходилось останавливаться. Но фигуры, помаячив, исчезали за стенами казарм и прочих строений, так и не заметив людей, прокрадывающихся вдоль далекого забора.
Пока все шло по плану.
Капитан Рыбников и рядовой Исаев добрались до складов, прошмыгнули в щель опутанного колючей проволокой дощатого забора и вскоре оказались на асфальтированной площадке, где стояли четыре автомобиля с кунгами. За одной из машин лежал труп. Степан снял с пожарного щита багор и перевернул тело.
Это был лейтенант Зощенко, бывший прапорщик, ухитрившийся на шестом десятке заочно окончить какой-то гражданский вуз и получить офицерское звание. Оружия при нем не было, но Степан сейчас искал нечто другое. Ему были нужны ключи.
У Зощенко их обнаружилось аж две связки, обе с печатями, из чего можно было сделать вывод, что лейтенант нес дежурство по парку.
В дежурку получилось войти без проблем. Под столом лежал еще один труп – на этот раз какого-то солдатика-срочника, должно быть, дневального. В карманах у него ничего не оказалось, кроме колоды потертых порнографических карт. Степан выбросил их, но когда он отвернулся, карты подобрал и спрятал в карман рядовой Исаев.
Они взломали опечатанный ящик с ключами от машин, выгребли их все.
А вот проникнуть в гаражные боксы получилось не сразу. Все двери оказались заперты – какие-то снаружи, какие-то изнутри. Ни один ключ к замкам почему-то не подошел. Пришлось лезть через маленькое оконце над воротами, предварительно выбив мутное от грязи стекло и вытащив острые осколки. Рыбников первым взобрался на приставленный к воротам ящик, зацепился за раму и попробовал подтянуться. Исаев, как мог, помогал ему, подталкивал снизу, пыхтел.
Поболтавшись минуту, Рыбников сдался.
– Давай лучше ты, – сказал он Исаеву. – Ты помоложе и полегче.
Они поменялись местами, и посыльный наконец-то ухитрился всунуть голову в разбитое окно. Рыбников, крякнув, приподнял солдата, и тот верхней своей половиной оказался в гараже на высоте трех метров.
