Александр Авраменко - Сборник "Солдат удачи"
— Нет. Все хорошо. Спасибо за заботу…
Сделала короткую паузу, задумчиво посмотрела на пляшущие язычки огня голограммы, потом перевела взгляд на парня:
— Почему-то захотелось побыть вот так. Как наши пращуры… Говорят, что никогда не могут надоесть три вещи: смотреть на текущую воду, любоваться пламенем огня… Пусть это и набор случайных алгоритмов логгера, но все равно — не зная истины, не отличишь ложь от правды…
Алексей вскинул бровь:
— Вы забыли третью вещь, ваше высочество.
— А? Ах да. Третье, что никогда не надоедает, — смотреть, как работают другие.
— Словом, быть надсмотрщиком… — констатировал Алексей сказанное сюзиткой.
— Нет, — покачала та головой в ответ. — Не так. Ты много рассказывал о своей планете. Но никогда не говорил, какой на ней общественный строй.
Землянин на мгновение задумался…
— У нас много разных государств. И у всех — разные формы управления. У кого-то — республика, как у Рамджа. У кого-то — королевства или царства. Даже княжества есть. Так что — конгломерат. Единого Правительства у нас на планете нет.
От неожиданности принцесса даже высунулась из-под покрывала, но тут в кают-компанию вернулась наперсница с подносом, на котором стояли высокие стаканы с соком, несколько бутербродов, дымился кофейник, распространяя густой аромат мокко. Яйли сделала подруге знак не вмешиваться в беседу и вновь задала вопрос:
— Значит, у вас несколько… эээ… — помахала неопределенно в воздухе, подбирая термин.
— Государств?
— Наверное…
Алексей поднялся с мягкого пола, на котором сидел, подошел к столику, на который Майа поставила поднос, и бесцеремонно, не обращая внимания на ощетинившуюся, словно большая кошка, вторую девушку, налил себе кофе. Затем вновь вернулся к дивану, на который ранее опирался спиной, занял прежнюю позу.
— А кто правит в твоем государстве?
— У нас принято говорить — в стране… Но ладно.
Парень вздохнул:
— Когда-то моя родина была империей. Великой Державой на планете. Образно говоря, когда у нас говорили шепотом — вся планета слушала. А когда шепот переходил в голос — начинала дрожать от страха. А теперь мы — Республика. И весь мир смеется над нами.
— Подожди… Ты жил в Империи?!
Наперсница даже приоткрыла рот от удивления, глядя на землянина. Презрительное выражение исчезло из ее глаз, словно сдутое ветром.
— Да, мы были Империей. Потом власть захватила кучка отщепенцев, поскольку наши правители одряхлели душой и телом. И Великая Держава распалась на кучку мелких, никчемных лимитрофов, о которых вытирают ноги все кому не лень, не в силах простить нам времен, когда мы говорили шепотом…
Майа не выдержала:
— И ты сожалеешь об утерянном величии?
Алексей вскинул голову:
— Конечно! Иногда мне кажется, что будь я у власти — весь мир стал бы другим! Но кто воплотит мечты в реальность? Наши корабли бороздили воды мирового океана, наш народ совершал великие подвиги, мы гордились тем, что живем в этой стране, Великой Державе! А что теперь? Хаос. Разруха. Безработица. Нищета. Вот что мы получили, послушав кучку болтунов, не имеющих ничего святого. Ни Родины, ни принципов, ни совести, ни чести. Лишь деньги были их всем. Богом, матерью, семьей. Никчемные пустые бумажки. И ничего больше. Ничего…
— Но как это понять — пустые бумажки? Наши деньги, да и во всей Галактике, имеют реальный эквивалент! В Сюзитии — германий. В Рамдже — платина. В Свободном Звездном Объединении — тантал.
Медведев зло усмехнулся:
— У нас они ничем не обеспечены. Крашеная бумага, которая в действительности не годна даже для использования в качестве туалетной подтирки. Слишком жесткая.
Он отставил пустую чашку и, рывком поднявшись, вышел прочь, не замечая, как переглянулись между собой сюзитки. Оказавшись в своей каюте, улегся на койку, долго смотрел в потолок, вспоминая величие страны, канувшей в небытие…
— Что скажешь, Ми?
Та потупила глаза:
— Я всего лишь наперсница, подруга, госпожа. Решать вам. Я подчиняюсь дочери Великого.
— Опять опущенные глаза и покорность приказам? Удобная позиция!
Яйли начала злиться:
— А если я прикажу тебе переспать с ним?!
Девушка начала бледнеть:
— Госпожа…
— Что?! Что, госпожа?!
— Вы этого не сделаете… Он же варвар!
— И что?
Тон принцессы сравнился с холодом вакуума за стенами солнечной яхты.
— По крайней мере, честь дочери Императора требует наградить его за спасение! А поскольку у меня здесь ничего нет, кроме тебя, то мне ничего другого не остается, как засунуть баронессу в постель варвара!
— Госпожа!
Майа рухнула на колени, склонила голову:
— Пощадите, госпожа! Он же разорвет меня!
Принцесса вдруг застыла неподвижно, ее глаза затуманились. Затем, вздрогнув, произнесла:
— Да… Не стоит, пожалуй, торопить события…
Через месяц разгона пассажиры капсулы смогли выйти за пределы звездной системы Пожирателей, где их подобрал разведывательный корабль Империи, посланный на выручку. На борту спасательного крейсера наемника сразу разлучили с девушками, заодно заставили пройти полный медосмотр под предлогом бактериологической и вирусной безопасности, и больше Алексей не видел сюзиток. Его держали в отдельной каюте всю дорогу до безопасной зоны, под строгой охраной, не позволяя выходить. А потом высадили на первом же форпосту Империи, где, пересадив на курьерский скоростной фрегат, повезли на встречу с главой Сюзитии…
И вот они вновь вдвоем в пустом огромном зале, знакомые стены, знакомое лицо. Холодноватый, бесстрастный голос:
— Ты сделал все, что от тебя требовалось, наемник.
Землянин склонился в поклоне.
— Да, ваше величество.
— Тогда — работа выполнена и принята.
Стандартная форма окончания контракта.
— Работа выполнена и принята. Сказано — услышано — подтверждено. Расчет.
Также стандартная формула. Теперь работодатель обязан рассчитаться с работником. Только вот как? Ведь сумма вознаграждения не оговаривалась заранее…
Между тем Император вдруг встал с трона и поманил землянина за собой.
— Идем.
Незаметная дверца позади возвышения распахнулась. И они оказались в небольшой комнате, обшитой панелями из настоящего дерева, украшенными тонкой резьбой.
— Присаживайся, Алекс ей.
Тот же знакомый акцент. Ни одна из девушек, которых он вытащил с Пропажи, так и не научилась правильно выговаривать ни его имя, ни фамилию…
Сюзит указал на скромное кресло, устраиваясь сам напротив него.
