Гимн шута – ХIII (СИ) - Федотов Антон Сергеевич
— И м-мой! — тут же вклинился Ковалев.
«Да он же пьян!» — поразился Тюфякин.
— Да-да, друзья мои, — все больше воодушевлялся толстяк, поднимаясь на ноги.
Сильной прибавки в росте ему это не дало, но, возможно, он так чувствовал себя увереннее?
— Волконский напал на наших детей… — тут «птица-говорун» запнулся и обвел взглядом «гостя» и Ковалева. — И внуков! Мы не можем оставить это просто так!
— А как же П-паутов? — почти связно выдал напившийся Ковалев.
— А что Паутов? — еще громче возопил оратор. — Где он сам⁈ Почему не здесь, с нами⁈
«Потому что ты его не пригласил, тупица!» — мысленно оценил пассаж Тюфякин.
— Он сам втравил нас в свору с Волконским и бросил на растерзание!
«О как!» — оценил Тюфякин, прекрасно помнивший приглашение в «коалицию». Что-то как-то не заметил он, чтобы кого-то за уши тянули. Все сами шагали. Радостно и с песней в надежде сорвать куш. Вот уж воистину говорят, что у победы множество отцов, а поражение всегда сирота.
— Паутов — все! — радостно объявил толстяк, все более распаляясь. — Его дом разрушен, а сам Глава унижен и ни на что не способен! Он сам ввязался в безнадежное дело и проиграл… Так почему мой Род должен расплачиваться за ошибки одного старого мудака⁈
Яковлев перевел дух. Остальные же пришибленно молчали. Каждый увяз настолько, что понимал: Род, может, и расплатится. Но лично для него это будет концом.
— И что мы будем делать⁈ Ждать, пока к нам заявится этот Волконский и передавит нас по одному⁈ Заберет все, что нажито непосильным трудом⁈
Задумчивая тишина накрыла беседку. Все ждали. Ковалев пил. Каждое движение его прямо-таки кричало о запредельном уровне напряжения. «Что же с ним такое?» — даже призадумался Тюфякин.
— Не знаю как вы, — окинул взглядом собравшихся Яковлев. — Но я буду действовать!
При этом «оратор» с некоторой неприязнью покосился на застывшего с рюмкой в руке товарища.
— Говори что хотел, — потребовал Давыдов.
Его не слишком волновала судьба родича. У короля много, как говорится. Но он прекрасно понимал, что в нынешней ситуации противопоставить требованиям Волконского ему просто нечего. Этот ублюдок «разденет» Род и… и все! Нужен хоть какой-то аргумент, чтобы уравновесить возможные претензии мальчишки.
— У меня есть план, — объявил толстяк.
С этими словами «оратор» торжественно достал планшет и протянул его старому приятелю. Ковалев лишь головой мотнул. Он знал, что именно увидит. Однако в нынешнюю секунду его куда больше волновала рюмка в руках. Так что гаджет сразу перешел к Давыдову. Тот пялился в экран секунд двадцать, вызвав настолько сильное беспокойство Смирнова. Сосед даже рискнул заглянуть за плечо союзнику и… застыл. Надолго.
— Посмотри, Юрий Николаевич, — дошла очередь и до гостя. — За отзыв наших требований и поторговаться можно, а⁈ Ну а нет, так хоть отомстим!
Свои слова Яковлев сопроводил такой ухмылкой, что Тюфякин лишь поморщился. Однако планшет взял. Коль скоро все это уже коснулось его внучки, то знать, что задумали бывшие члены «коалиции», он просто обязан.
— Ты… — протянул Тюфякин, вскинув ошарашенный взгляд на идейного вдохновителя собравшейся шайки мужчина, но тут же прикусил язык и вновь уткнулся в экран.
Они что, и впрямь ЭТИМ собираются шантажировать Волконского⁈
— Это… — попытался оценить он, но замолк, не сумев подобрать слов.
— Да, господа, — важно подытожил «оратор», только что спаливший все корабли, отрезая какой-либо путь к отступлению. — Теперь деваться нам некуда! За спиной каждого из нас стоит Род. И я хочу, чтобы мои дети жили в достатке и уважении, а не отправились по миру после того, как этот ублюдок заберет себе все!
Кивнул Давыдов. Склонил голову Смирнов. Согласно пристукнул кулаком по столешнице Ткачев. Ковалева никто спрашивать не стал.
— А ты, Юрий Николаевич? — бросил торжествующе Яковлев. — Как поступишь ты⁈
Тюфякину понадобилось несколько секунд, чтобы определиться с ответом. Да, есть такой маневр, когда для улучшения своих переговорных позиций давишь оппонента «на земле». Но такое… Это уже за гранью добра и зла. И каждый, кто «замажется» в подобном… Да руки тому не подадут! Вот только…
С некоторым трудом мужчина вновь скосил взгляд на планшет. «Яковлевы и Ковалёвы обвиняют Кошкину в гибели родичей!» — гласил заголовок опубликованной в сети статьи. Во второй же вкладке висела заявка на объявление родовой войны под номером ВМ-514–97–74 со статусом «Дозволяю» от императорской коллегии.
«Неужто эти люди действительно хотят взять в заложники Кошкиных, чтобы давить на Волконского⁈» — перевел на простой язык действия Яковлева «гость». Невольно вспомнились ему глаза парнишки и ловкость гвардейцев. По позвоночнику вновь пробежала неприятная «изморозь». Вот только в этот момент мужчина понял, что именно должен делать.
— Ты с нами, Юрий Николаевич? — чуть насмешливо бросил толстяк.
Мол, куда денешься-то⁈
Даже не сомневаясь в ответе, Яковлев протянул пухлую руку «гостю».
— Несомненно, Федор Никодимыч, — склонил голову тот. — Несомненно.
Пожимать мягкую и влажную ладошку было неприятно. Однако, похоже, это и впрямь шанс для Инночки.
Глава 7
Глава 7
— Да не, прав ты был!
Хлопок по плечу вышел чуть сильнее чем нужно. Однако поморщился уже бывший сотрудник УМВД центрального района вовсе не поэтому.
«Что ж ты в кабинете майора-то молчал, гнида⁈» — невесело хмыкнул он. Без особой злости. Так, для острастки.
Впрочем, на это мог бы ответить и он сам. Семья, дети, ипотека… Трудно поставить все это под угрозу ради хоть и результативного, но строптивого до состояния «заноза в заднице» сотрудника.
Вслух же возмущаться не было ни смысла, ни желания. Все равно уже ничего не изменить. Начальник же и так смог настоять на варианте «по собственному». А это куда лучше, чем… возможные.
Ренат Аминов медленно выдохнул, почувствовав как гнев на капитана растворяется вместе с «отработанным» воздухом. В конце концов, тут его полномочия действительно «все». Да и отличный от «присесть» вариант еще несколько часов назад казался вообще нереальным.
Он ведь частенько влипал в истории. Еще с детства. А тут… он ведь даже не на службе был. Возвращался домой. На свою беду решил зайти за пенным на вечерок. Вообще-то, он не злоупотреблял. Но неделька выдалась ой какой нелегкой.
— Пожар!
Полный страха девичий крик настиг его на выходе из магазина.
Источник долго искать не пришлось. Неподалеку молодой чернявый парнишка старательно упихивал девушку в салон некогда дорогого, но ныне нещадно укатанного дорогами и хреновым обслуживанием авто. Особый колорит придавал ему оторванный передний бампер и посаженный на пластиковые стяжки задний.
— Пожар, сюда! — надрывалась жертва, явно никуда ехать не желавшая.
Оно и правильно. Орать «Спасите! Помогите!» куда менее эффективно. Многие просто не рискнут столкнуться с опасностью. А вот на «объявление» о бедствии откликнется куда больше людей.
— Да чтоб… — негромко выругался сотрудник, которому вмешиваться совсем не хотелось в чужие проблемы, но уже через секунду куда громче крикнул. — Эй, а ну стоять!
Естественно, как частенько и бывает в не самых благополучных районах столицы, подчиняться парнишка и не подумал. Да и вообще внимания не обратил. Куда интереснее ему было «утрамбовывать» во всякие интересные места девчушку.
«Не один!» — оценил старший лейтенант. Пара крепких рук явно помогала «чернявому» из салона.
Парнишка так был увлечен своим занятием, что даже не заметил Рената. Тот, не слишком рефлексируя, ударил в колено. Сзади. Сладострастец только охнул, припадая вниз, но сотрудник привычно «подхватил» его за нос, и швырнул спиной на покрытый выбоинами асфальт.
— Лежи, не дергайся, — раздосадовано потребовал он под хлопки распахнувшихся дверей.
Приятели «чернявого» явно решили, что разговор только начинается.
