Кровь на клинке - Трофимов Ерофей

Услышав про железо, кузнец расцвел. В очередной раз огладив бороду, мастер весело усмехнулся и, покачав головой, проворчал:

– Ежели б такое раз в полгода было, мы бы всю торговлю железными штуками под себя подмяли.

– Подумаю. Купец тот человек оборотистый, так что, может, и выгорит, – задумчиво кивнул Руслан.

Пока они говорили, казаки запрягли его Серого в коляску, и один из казаков уселся на облучок. Попрощавшись с кузнецом, Руслан уселся на роскошный мягкий диван и, вытянув ноги, удивленно проворчал:

– Он словно мерки с меня снимал.

Коляска и вправду оказалась просторной. Как раз под габариты парня. Сиденья в коляске были подвешены на раму и отлично амортизировали все неровности дороги.

– Нравится? – спросил подошедший к коляске Митрич с неожиданной робостью.

– Слов нет, мастер, – искренне ответил Руслан, протягивая ему руку.

– Спаси Христос, княже, – склонил кузнец голову, осторожно пожимая протянутую ладонь.

История со спасением купеческой семьи не осталась незамеченной в высшем свете. Купец первой гильдии, хоть и не дворянин, но благодаря увесистой мошне фигура все равно заметная. Тем более в таком небольшом городке. Приглашение на очередной прием у городского головы Руслан воспринял как очередное испытание своего терпения. Впрочем, ради своего и общего спокойствия это можно было перетерпеть.

Рязанов, не услышав уже привычного нытья и возражений, заметно напрягся, но быстро сообразил, что парень просто заскучал. Не имея возможности работать в полную силу, Руслан просто вынужден был искать хоть каких-то развлечений. К тому же его разрыв с симпатичной булочницей поставил перед парнем новый вопрос. Как здесь принято говорить, бренная плоть брала свое, и проблема уже начала вставать в полный рост.

Руслан и сам заметил, что становится раздражительным и резким. Привыкнув к регулярным отношениям, он испытывал некоторые затруднения. Спасала только железная воля и привычка держать себя в руках. Так что это приглашение вдруг оказалось возможностью присмотреться к местным вдовушкам и, чем черт не шутит, завязать очередную интрижку.

В местном обществе Руслан уже пообтерся, научился правильно использовать современные словообороты, так что за местного при первом приближении вполне мог сойти. К тому же его уже хорошо знали в городе и помнили, что он долгое время жил за границей. В указанный день, надев белую черкеску со всеми орденами и затянув на талии пояс с кобурой, Шатун задумчиво осмотрел свое отражение в зеркале и, чуть слышно хмыкнув, проворчал:

– Ну, не все так плохо.

Вошедший в комнату Рязанов окинул его внимательным, одобрительным взглядом и, кивнув, усмехнулся:

– Хорош. И статей богатырских, и грудь в орденах. Хоть сейчас женить.

– Размечтался, – фыркнул Руслан в ответ. – С моей фамилией только женихаться. Мамаши шарахаться будут, как черт от ладана.

– Ну и дуры, – фыркнул граф в ответ. – Впрочем, пусть шарахаются. Мы тебе и познатнее невесту найдем.

– Сам женись сначала, – не остался Руслан в долгу.

– А я что делать собираюсь, – приосанился майор. – Мы с Лизанькой уже все обсудили. Князь, как ты знаешь, благословение свое уже дал. Так что, вот как дом в имении поставлю, так и свадьбу сразу сыграем.

– Ну и слава богу. А к слову, что там со строительством? – обрадовался Руслан возможности сменить тему.

– Ну, архитектор докладывал на неделе, что уже стены поднимать стали. Так что движется. И у тебя, кстати, тоже. А чего сам туда не съездишь?

– Да все как-то некогда, – смутился Шатун. – Вроде дела все мелкие, а времени отнимают массу.

– Если освобождение захваченной семьи для тебя мелочи, то я тогда боюсь представить, что будет считаться крупным, – поддел его Рязанов.

– Повезло, – осторожно пожал Шатун плечами и едва заметно поморщился, когда спина отозвалась на это движение тупой, ноющей болью.

– Болит? – участливо спросил граф.

– Пока делаю все медленно и осторожно, нет, а как начинаю быстро шевелиться, ноет, – нехотя признался парень.

– Вот и не прыгай. Ты у нас голова, так что отвыкай делать все сам. Людей ты обучил, вот пусть они и воюют. А тебе сам бог велел командовать.

– Слабо они еще подготовлены, – вздохнул Руслан.

– И когда же будет сильно, по твоим меркам? – удивился майор.

– Когда хотя бы треть из них сумеет вровень со мной встать. А пока у каждого из них есть отличные достижения, но общей картины они еще не достигли, – принялся пояснять Руслан, тщательно подбирая слова.

– Это сколько ж им еще учиться? – ахнул Рязанов.

– Я и сам все еще учусь, – отмахнулся парень и, надев папаху, добавил: – Я готов.

– Едем, – кивнул граф, и друзья не спеша вышли на крыльцо.

Мишка, переодетый в новенькую черкеску и отличные хромовые сапоги, подогнал новую коляску Руслана к крыльцу, а тройка охраны уже сидела в седлах. После покушения на Шатуна казаки его только в доме оставляли одного. Во всех остальных случаях держали его в плотном кольце. К дому головы они подъехали спокойно, но их появление вызвало некоторый ажиотаж.

Удивленно покосившись на заволновавшееся общество, Руслан еле слышно проворчал:

– С чего бы такой ажиотаж? Вроде не императорская чета прибыла.

– Ты теперь весьма известная в городе личность. И абреков побил, и семью спас, и деньги купцу сохранил. Легенда, – ехидно усмехнулся Рязанов.

– Миша, не язви, а то в лоб дам, – вяло огрызнулся Руслан. – По всем правилам драки джентльменов. Кулаком.

– И не собирался. Все истинная правда, от первого до последнего слова, – сделав испуганные глаза, заявил граф. – Ты пойми, Руслан. Горцы давно уже подобные эскапады проделывают. И почти в каждом случае они либо с прибытком, либо с рабами остаются. Редко когда у кого их наказать выходит. К слову, ты про кровника своего не забывай. Это не просто слова были. Тут к такому очень серьезно относятся.

– Знаю. Только пока ему не до мести. Из долины бы выбраться, – хищно усмехнулся Шатун.

– Да уж. И как мы раньше до такого не додумались? – покрутил граф головой. – Вроде просто все. Тропу завалил, и живи себе спокойно.

– Спокойно это вряд ли, – хмыкнул Руслан в ответ.

Коляска подкатила к крыльцу, и один из казаков, соскочив с коня, почтительно распахнул дверцу. Бойцы охраны, с оружием, в черкесках, на вычищенных и ухоженных конях, смотрелись весьма впечатляюще и колоритно. И хотя местное общество уже привыкло к ним, личную охрану из таких бойцов позволить себе не мог никто. Так что такое поведение казаков вызвало у собравшихся очередной приступ оживления. Всем было известно, что казаки почитают только своих.

Выйдя из коляски, Руслан поблагодарил казака и, отступив в сторону, не спеша осмотрелся. Курившие на крыльце приглашенные ответили ему заинтересованными взглядами, и Шатун мысленно поморщился. Опять целый вечер выслушивать рассказы о личных подвигах господ, никогда и оружия в руках не державших, или отбиваться от предложений организовать какое-нибудь кумпанство, для обмана горцев. Бывало и такое.

Рязанов, на правах старшего офицера, выйдя из коляски, одернул мундир и начал первым подниматься по ступеням. Выскочивший из дома хозяин, увидев офицеров, изобразил на лице самую благожелательную мину и, коротко поклонившись, громко произнес:

– Весьма рад вас видеть, господа. Весьма рад. Не чаял, что почтите вниманием.

– Увы, сударь, время военное, так что дел с каждым днем все больше, – тут же нашелся Рязанов.

– Да уж. Мы все ваше рвение оценили. В городе так спокойно стало, что мы все только диву даемся.

– На то и поставлены, ваше превосходительство, – величаво кивнул Рязанов и, следуя приглашающему жесту хозяина, прошел в дом.

Сделав ставший уже привычным круг почета, друзья подхватили с подноса слуги по бокалу вина и, выбрав тихий уголок, принялись рассматривать прибывающих гостей. По данным графа, никого нового в городе вроде не появилось, так что неожиданностей ждать не приходилось. Каково же было их удивление, когда к ним решительно подошла женщина лет тридцати и, ослепительно улыбнувшись, спросила: